Шырав

Шырав ĕçĕ:

хушшинче (тĕпĕ: хушӑ) more information about the word form can be found here.

Темиҫе минутран Фома, салтӑнса пӑрахнӑскер, диван ҫинче выртнӑ, вӑл, хупӑннӑ-хупӑнман куҫӗсем витӗр пӑхса, сӗтел хушшинче темиҫе кукӑр пулса ларакан Ежова сӑнанӑ.
Через несколько минут Фома, раздетый, лежал на диване и сквозь полузакрытые глаза следил за Ежовым, неподвижно в изломанной позе сидевшим за столом.

XII // Митта Ваҫлейӗ. Горький М. Фома Гордеев: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Сӗтел ҫинче тӗрлӗрен хутсемпе кӗнекесем хушшинче пӗр бутылка шурӑ эрех пулнӑ, пӳлӗмре тӑварлӑ пулӑ шӑрши сисӗннӗ.
Среди книг и бумаг на столе стояла бутылка водки, в комнате пахло соленой рыбой.

Ҫав вӑхӑтрах, ҫынсен хушшинче уйрӑмлӑх — пысӑк мар…
А между тем разница в людях малая…

Тарас чей кашӑкӗпе выляса ларнӑ, ӑна пӳрнисем хушшинче ҫавӑркаланӑ май, вӗсем ҫине куҫ айӗн пӑха-пӑха илнӗ.
Тарас играл чайной ложкой, вертя ее между пальцами, и исподлобья поглядывал на них.

Ун пеккине ҫӗр ҫын хушшинче пӗрре тупаймӑн, апла пулсан пин ҫын хушшинче шыра…
В сотне нет такого, ищи в тысяче…

— «Тирпейлӗ», — асӑрханӑ вӑл Смолин пирки, унтан, сӗтелпе буфет хушшинче каллӗ-маллӗ ҫӳренӗ май, унӑн калаҫӑвне тимлӗн тӑнлама пуҫланӑ.
«Вежлив!» — отметила она и, расхаживая по комнате от стола к буфету, стала внимательно вслушиваться в речь Смолина.

XI // Митта Ваҫлейӗ. Горький М. Фома Гордеев: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Ҫынсен хушшинче те вырӑн пулмасан, ун пек этемӗн ӑҫта вӑл килӗ? — ыйтнӑ Ежов.
Где дом у человека, которому нет места среди людей? — спросил Ежов.

X // Митта Ваҫлейӗ. Горький М. Фома Гордеев: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Хӑш чухне пӳлӗмре вӗсем пысӑк вучах пек ялкӑшса кайнӑ, Ежов вара вӗсем хушшинче чи ҫутӑ вутпуҫҫи пулнӑ, анчах ҫак вучахӑн ҫути Фома Гордеев чунӗн тӗксӗмлӗхне начар ҫутатнӑ.
Иногда в комнате они все разгорались, как большой костер, и Ежов был среди них самой яркой головней, но блеск этого костра слабо освещал тьму души Фомы Гордеева.

X // Митта Ваҫлейӗ. Горький М. Фома Гордеев: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Тем йывӑрӑш пуҫне минтер ҫинче аран хускатса, Фома пӗчӗкҫӗ хура ҫынна курнӑ, вӑл, сӗтел хушшинче ларса, перине хут тӑрӑх хӑвӑрттӑн ыткӑнтарнӑ, ҫаврака пуҫне ырлавлӑн сӗлте-сӗлте илнӗ, хулпуҫҫийӗсене хутлаткаланӑ, аялти йӗмпе каҫхи кӗпе анчах тӑхӑннӑ пӗтӗм тӑлпӑвӗпе ывӑнма пӗлмесӗр пукан ҫинче ӑшталанса ларнӑ, калӑн — ӑна лармашкӑн вӗри пулнӑ, анчах ура ҫине сиксе тӑма та темӗншӗн пултарайман вӑл, тейӗн.
С трудом поворотив на подушке тяжелую голову, Фома увидал маленького черного человечка, он, сидя за столом, быстро царапал пером по бумаге, одобрительно встряхивал круглой головой, вертел ею во все стороны, передергивал плечами и весь— всем своим маленьким телом, одетым лишь в подштанники и ночную рубаху, — неустанно двигался на стуле, точно ему было горячо сидеть, а встать он не мог почему-то.

X // Митта Ваҫлейӗ. Горький М. Фома Гордеев: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Ача пӗчӗкҫеҫ, ҫапах юлташӗсем хушшинче чи мала тухасшӑн…
Мал ребенок — и тот хочет первым в товарищах быть…

X // Митта Ваҫлейӗ. Горький М. Фома Гордеев: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Фома ҫак ушкӑн хушшинче хӑй палланӑ сӑн-питсене курнӑ: акӑ унӑн ашшӗ, таҫталла талпӑнса пырать, паттӑррӑн тӗрткелешсе, ыттисене ҫул ҫинчен сирпӗтсе, кӑкӑрӗпе ҫул хывать, аслати саслӑн кулать… унтан, ҫын урисен айне анса кайса, куҫран ҫухалать.
Фома видел среди толпы знакомые ему лица: вот отец ломит куда-то, могуче расталкивая и опрокидывая всех на пути своем, прет на всё грудью и громогласно хохочет… и исчезает, проваливаясь под ноги людей.

X // Митта Ваҫлейӗ. Горький М. Фома Гордеев: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Йӳнӗ трактирсенче унӑн тавра парикмахерсем, маркерсем, темӗнле чиновниксем тата юрӑҫсем хурчӑка пек ҫаврӑннӑ; ҫак ҫынсен хушшинче вӑл хӑйне аванрах, ирӗккӗнрех туйнӑ; вӗсем сахалтарах асӑннӑ, вӗсене ҫӑмӑлтарах ӑнланма пулнӑ, хӑш чух вӗсем сыхлӑхлӑ, вӑйлӑ туйӑмсем те кӑтартнӑ, вӗсенче этем тивӗҫлӗхӗ чылайрах пулнӑ.
В дешевых трактирах около него вились ястребами парикмахеры, маркеры, какие-то чиновники, певчие; среди этих людей он чувствовал себя лучше, свободнее, — они были менее развратны, проще понимались им, порою они проявляли здоровые, сильные чувства, и всегда в них было больше чего-то человеческого.

X // Митта Ваҫлейӗ. Горький М. Фома Гордеев: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Вӑл, сӗтел хушшинче усӑнса ларнӑ май чӗтревлӗ пӳрнине тӑкӑннӑ квас ҫине чике-чике йӗпетсе, поднос ҫине тӗрӗсем ӳкернӗ.
Он сидел за столом и, наклонясь над ним, рисовал на подносе узоры, макая дрожащий палец в пролитый квас.