Corpus of the Chuvash language

Володя коридор тӑрӑх ҫӳрерӗ-ҫӳрерӗ те, каюта алӑк хӑлӑпӗсене тыта-тыта пӑхкаласа, пӗр вӗҫне ҫитрӗ, унтан калле таврӑнчӗ; ҫине пӑхӑр пралукпа тыттарнӑ кантӑклӑ сарӑ стена патне ҫитсен, кармашса кантӑк витӗр пӑхрӗ, ун айӗнче, янӑравлӑ карап тӗпӗ; унта кустӑрмаллӑ хурҫӑ машинӑсем, кантӑк айӗнче, стрелкисем хускалман сехет пек пӑхӑр приборсем.

Володя побродил по коридору, прошел в один конец его, осторожно пробуя дверные ручки кают, потом вернулся назад, дошел до большой желтой стены с окошками, перехваченными тонкими медными прутьями; поднялся, заглянул: внизу под ним, за стеклом, была гулкая бездна, из пучин которой поднимались стальные массивы, оснащенные колесиками, медными приборами, похожими на часы, с неподвижными стрелками под стеклом.

Виҫҫӗмӗш сыпӑк // Тани Юн. Лев Кассиль. Кӗҫӗн ывӑл урамӗ: повесть. Тани Юн куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР Государство Издательстви, 1953.

Кравать ҫинче, сиккелекен йывӑр ҫурма тӗттӗмре аран палӑркаласа, ним хускалман хӗрарӑм кӗлетки ларать.

На кровати сидела неподвижная женская фигура, неясно выделяясь в тяжелом вздрагивающем полумраке.

XXII // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Назанский хӳрере месерле выртнӑччӗ те ҫӳлелле, тӳпенелле, вӑрахчен пӑхрӗ, унта пач хускалман ылттӑн пӗлӗт катрамӗсем кӗренленме пуҫланӑччӗ ӗнтӗ.

Казанский лег на корму навзничь и долго глядел вверх на небо, где золотые неподвижные облака уже окрашивались в розовый цвет.

XXI // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Ӑна, ҫаврака симӗс стена пулса, йӗри-таврашӗпех ним хускалман ҫӳллӗ хӑмӑш таччӑн хупӑрланӑ.

Кругом тесно обступил ее круглой зеленой стеной высокий и неподвижный камыш.

XXI // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Ача пек, тап-таса тӳпеллӗ те ним хускалман сулхӑнтарах сывлӑшлӑ шуҫӑм килсе ҫитнӗччӗ, ҫуталатчӗ.

Был рассвет, с ясным, детски-чистым небом и неподвижным прохладным воздухом.

XIX // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Карт пӳлӗмӗнче, столовӑйра, буфетра тата бильярднӑйра эрехпе, табакпа та вӑйӑ хӗрӗвӗпе анкӑ-минкӗленнӗ, кителӗсене йӳле янӑ ҫынсем халсӑр-хевтесӗррӗн тӗккелешеҫҫӗ, ним хускалман куҫӗсем хӑйсен йӳҫӗхнӗ, хӑтланкаларӑшӗсем ӳркевлӗ.

В карточной, в столовой, в буфете и в бильярдной беспомощно толклись ошалевшие от вина, от табаку и от азартной игры люди в расстегнутых кителях, с неподвижными кислыми глазами и вялыми движениями.

XIX // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Ҫӳллӗ, ним хускалман Осадчий ун умӗнче тӗксӗммӗн тӑчӗ, йӗннинчен кӑларнӑ хӗҫӗ те лӑштӑр усӑннӑччӗ.

Осадчий стоял перед ним, высокий, неподвижный, сумрачный, с опущенной вниз обнаженной шашкой.

XV // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Ытла пӑчӑран шупкалнӑ тӳпен кӑваклӑхпе те, хӗвелӗн сывлӑшра чӗтӗрекен ылттӑнла ҫутине те, аякри уйӑн ӑшӑ-ӑшӑ симӗслӗхне те, — калӑн, ҫаксене вӑл халиччен асӑрхаман, — ҫийӗнчех ҫивӗч те хаваслӑ витӗрлӗхпе курах кайрӗ вара вӑл, сасартӑк хӑйне ҫап-ҫамрӑккӑн, вӑйлӑн, маттуррӑн та мӑнаҫлӑн туйса илчӗ, мӗншӗн тесен вӑл, куҫа курӑнман пӗр ирӗк-кӑмӑлпа вӑрттӑн ҫыхӑннӑ та, ҫак яштака, ним хускалман, хӑватлӑ ҫынсен йышӗнче, ретӗнче тӑрать…

С проникновенной и веселой ясностью он сразу увидел и бледную от зноя голубизну неба, и золотой свет солнца, дрожавший в воздухе, и теплую зелень дальнего поля, — точно он не замечал их раньше, — и вдруг почувствовал себя молодым, сильным, ловким, гордым от сознания, что и он принадлежит к этой стройной, неподвижной могучей массе людей, таинственно скованных одной незримой волей…

XV // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Акӑ, каччи еннелле пач та пӑхман, урисене аран ҫеҫ куҫаркалакан, ним хускалман хулпуҫҫиллӗ, кӳренчӗк те шартламас сӑнлӑ Тальман мӑнаҫлӑн юхса-шуса иртрӗ, унпа юнашар хаваслӑ Епифанов качака таки пеклӗн сиккелерӗ.

Вот проплыла, не глядя на своего кавалера, едва перебирая ногами, с неподвижными плечами и с обиженным видом суровой недотроги величественная Тальман и рядом с ней веселый, скачущий козлом Епифанов.

IX // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Аслӑ мӑчавӑр кӑна нимӗн хускалман.

Один верховный жрец оставался неподвижным.

XI сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 85–143 с.

Кӑлӑхах ҫӑткӑнланса пӑхнӑ халӗ майра-патшан ҫулӑмпа ҫунакан куҫӗсем ним хускалман каркӑҫсем ҫине.

И напрасно пламенные глаза царицы жадно глядели теперь на неподвижные занавески.

X сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 85–143 с.

Халӑх ахлата-ахлата каялла чакнӑ, ылханнисем, вӑрҫа-вӑрҫа илнисем, ыратнипе ҫухӑра-ҫухӑра янисем, шӑхӑрнисемпе, ахлатнисемпе тата йынӑшнисемпе пӗрле хутӑш ҫӗмӗрӗлсе ҫеҫ тӑнӑ; салтакӗсем тӗреклӗн тӑнӑ, вилнӗ ҫынсем пекех, нимӗн те хускалман вӗсем.

Толпа, отступая, ахала, проклятия, ругательства и крики боли сливались в пёстрый вихрь со свистом, уханьем и стонами, солдаты стояли твёрдо и были так же неподвижны, как мёртвые.

Январӗн 9-мӗшӗ // Хумма Ҫеменӗ, Феодосия Ишетер. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 133–155 стр.

Салтаксем, хулпуҫҫипе хулпуҫҫи тӑрса, ним чухлӗ те хускалман ӗнтӗ.

Солдаты встали неподвижно плечо к плечу друг с другом.

Январӗн 9-мӗшӗ // Хумма Ҫеменӗ, Феодосия Ишетер. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 133–155 стр.

Тепри вара, хаклӑ минутсене ҫухатасран хӑранӑ пек, вырӑнӗ ҫинчен икӗ урипе харӑс, хӑвӑрт сиксе тӑрать те кӑвас куркине ярса тытать, унта ишсе ҫӳрекен шӑнасене тепӗр хӗрнелле вӗрсе ярать, унччен хускалман шӑнасем, инкекрен хӑтӑлма тӑрӑшса, вӑйлӑ йӑшӑлтатма тытӑнаҫҫӗ; ҫын пырне йӗпетет те каллех, персе антарнӑ пекех, вырӑнӗ ҫине тӳнсе каять.

А другой быстро, без всяких предварительных приготовлений, вскочит обеими ногами с своего ложа, как будто боясь потерять драгоценные минуты, схватит кружку с квасом и, подув на плавающих там мух, так, чтоб их отнесло к другому краю, отчего мухи, до тех пор неподвижные, сильно начинают шевелиться, в надежде на улучшение своего положения, промочит горло и потом падает опять на постель, как подстреленный.

IX сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Акацисем ӳсекен урамсен пӗр хускалман сывлӑшӗнче ҫӗрлехи тӗттӗм шӑрах тӑрать.

Томная ночная жара неподвижно висела в бездыханном воздухе улиц, заросших акациями.

IX. Ҫӗрлехи Одессӑра // Александр Ярлыкин. Валентин Катаев. Пӗччен парус шуррӑн курӑнать. Александр Ярлыкин куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1949

Пӗр хускалман шӑрӑх сывлӑш чебрец тата анис текен курӑксен пуҫа анратакан шӑршипе тулнӑ.

Неподвижная духота насыщена пряными запахами чабреца и тмина.

V. Таркӑн // Александр Ярлыкин. Валентин Катаев. Пӗччен парус шуррӑн курӑнать. Александр Ярлыкин куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1949

Вӑл ниҫталла та хускалман пек пулнӑ.

Казалось, что она висит неподвижно.

II. Тинӗс // Александр Ярлыкин. Валентин Катаев. Пӗччен парус шуррӑн курӑнать. Александр Ярлыкин куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1949

Пӗр вӗтлӗх хыҫӗнче мана темле хускалман хура тӗм курӑнса кайрӗ, пӗр-пӗр вилӗ пулмалла, кашни хут костыль ҫине тӗренсе ҫырла татма пӗшкӗнсен темшӗн мана пӑшӑрхантарчӗ ҫав вилӗ.

Что-то неподвижно-чёрное лежало в поле за кустами, должно быть мёртвый, и всякий раз, когда, навалившись на костыли, я тянулся за ягодой, этот мёртвый почему-то беспокоил меня.

Тӑххӑрмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Унтах хускалман часовойӑн пуҫӗ курӑнать.

И виднелась пилотка неподвижного часового.

9 сыпӑк // Митта Ваҫлейӗ. Лев Кассиль. Аслӑ хирӗҫтӑру. Митта Ваҫлейӗ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1950

— Ҫук, эпӗ ахаль лётчик кӑна, — тесе ответ пачӗ те Мересьев, хӑйӗн сӑмахӗсем хыҫҫӑн карчӑкӑн хускалман сӑн-пичӗ ҫинче пӗр харӑсах тӗлӗнни те, кӳренни те, тарӑхни те палӑрнине курса, чутах кулса яратчӗ.

— Нет, я простой летчик, — ответил Мересьев и чуть не засмеялся, увидев, как при этом недоумение, обида, недоверие и гнев одновременно отразились на подвижном лице старушки.

6 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950