Шырав

Шырав ĕçĕ:

туйнӑ (тĕпĕ: туй) more information about the word form can be found here.

Юлташӗн пултарулӑхӗнчи шухӑшсене тытаймасан та, Фома вӗсен чӑрсӑр хӑюллӑхне, мӑшкӑллӑ куллине, вӗри ҫилӗлӗхне лайӑх туйнӑ, ҫак япала уншӑн, вӗри мунчара милӗкпе ҫапӑннӑ пекех, кӑмӑллӑ пулнӑ…
Не улавливая мысли в творениях товарища, Фома чувствовал их дерзкую смелость, ядовитую насмешку, горячую злобу, и ему было так приятно, точно его в жаркой бане вениками парили.

X // Митта Ваҫлейӗ. Горький М. Фома Гордеев: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Унтан вӑл хӑйне чикӗсӗр сарлака та хумшавлӑ ҫырмапа ишсе пынӑ пек туйнӑ, вара, урисем ҫинче енчен-енне сулӑнкаласа тӑрса, сехӗрленсе кайса кӑшкӑрма пуҫланӑ:
Затем он почувствовал, что плывет куда-то по необъятно широкой и бурной реке, и, шатаясь на ногах, в испуге начал кричать:

X // Митта Ваҫлейӗ. Горький М. Фома Гордеев: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Любовӗн ачашлас-тӑвасси питӗ те сайра пулкаланӑ: пӗччен старик ун пек чух яланах ҫемҫелсе кайнӑ, чӑнах та вӑл ачашлӑха хирӗҫ нихҫан та ачашпа ответлемен, анчах, ҫапах та, ун пек кӑмӑлӑн хакне аванах туйнӑ.
Ласки Любови были крайне редки; они всегда смягчали одинокого старика, и хотя он не отвечал на них почему-то, но все ж таки ценил их.

X // Митта Ваҫлейӗ. Горький М. Фома Гордеев: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Ҫакӑнта вӑл хреснашшӗн маттур алли пуррине туйнӑ, — старик ӑна хӑйӗн ҫулӗ ҫине пӑрса кӗртесшӗн ҫапла хӗстернине сиснӗ.
В этом он чувствовал ловкую руку крестного и понимал, что старик теснит его затем, чтоб поворотить на свой путь.

X // Митта Ваҫлейӗ. Горький М. Фома Гордеев: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Фома хӑйне хӗрарӑмран шутсӑр вӑйлӑрах туйнӑ, хӗрарӑма хӑйӗнчен шутсӑр телейсӗртерех шутланӑ.
Фома чувствовал себя неизмеримо сильнейшим женщины, женщина казалась ему неизмеримо несчастнее его.

X // Митта Ваҫлейӗ. Горький М. Фома Гордеев: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Йӳнӗ трактирсенче унӑн тавра парикмахерсем, маркерсем, темӗнле чиновниксем тата юрӑҫсем хурчӑка пек ҫаврӑннӑ; ҫак ҫынсен хушшинче вӑл хӑйне аванрах, ирӗккӗнрех туйнӑ; вӗсем сахалтарах асӑннӑ, вӗсене ҫӑмӑлтарах ӑнланма пулнӑ, хӑш чух вӗсем сыхлӑхлӑ, вӑйлӑ туйӑмсем те кӑтартнӑ, вӗсенче этем тивӗҫлӗхӗ чылайрах пулнӑ.
В дешевых трактирах около него вились ястребами парикмахеры, маркеры, какие-то чиновники, певчие; среди этих людей он чувствовал себя лучше, свободнее, — они были менее развратны, проще понимались им, порою они проявляли здоровые, сильные чувства, и всегда в них было больше чего-то человеческого.

X // Митта Ваҫлейӗ. Горький М. Фома Гордеев: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Вӑл хӑйне хӗвӗшсе тӑракан ҫынсен тем пысӑкӑш ушкӑнӗ варринче ларнӑ пек туйнӑ, вӗсем пурте темӗншӗн ӑшталаннӑ, пӗр-пӗрин ҫине сӗкӗннӗ, куҫӗсем ӗмӗтсӗррӗн чармакланнӑ, кӑшкӑрашнӑ вӗсем, пере-пере аннӑ, пӗр-пӗрне хӗснӗ, пурте пӗр ҫӗрте тапӑртатса тӑнӑ.
Он представлял себя в средине огромной суетливой толпы людей, которые неизвестно для чего мятутся, лезут друг на друга, глаза у них жадно вытаращены, люди орут, падают, давят друг друга, все толкутся на одном месте.