Шырав

Володя

Володя

Володя кӑштах малалла пӗшкӗнсе тӑрать.
Володя стоял, слегка нагнувшись.

Володя малтан, каялла авӑнса, модельне пуҫ хыҫнелле ячӗ.
Володя, сперва выгнувшись назад, занес модель далеко за голову.

— Хатӗр, — терӗ шӑппӑн Володя.
— Готово, — непривычно тихо сказал Володя.

Володя резинкине пӗтӗрнӗ вӑхӑтра, вӑл аэроплана хӳринчен тытса тӑчӗ.
Он придерживал аэроплан за хвост, пока Володя накручивал резинку.

Володя кукленсе ларчӗ.
Володя присел на корточки.

Володя, сунар кӑйкӑрне яма хатӗрленнӗ пек, модельне пуҫ тӗлӗнче тытса тӑрать.
Володя держал модель над головой, как держат охотничьего сокола, готовясь отпустить его.

Ҫаксене Володя ҫӗр хут курнӑ пулин те, халӗ авалхи тӑвӑн чи тӳпинче, сывлӑша вӗҫсе хӑпарас пек, ҫил ҫинче чӗтресе тӑракан ҫӗнӗ моделе алӑра тытса тӑнӑ чух, хаваслӑхпа ирӗклӗх туйӑмӗ ӑна Митридат тӑвӗ ҫинче яланах кӗтсе тӑнӑ пек, каллех унӑн чунне хавхалантарчӗ.
Все это было знакомо и уже сто раз рассмотрено во всех подробностях, и все-таки, стоя сейчас на самой вершине древней горы, держа в руке легкую новенькую модель, вздрагивающую от ветра, словно порывающуюся в воздух, Володя опять испытал знакомое чувство восхищения и свободы, которое всегда словно поджидало его тут, на горе Митридат.

Володя темиҫе хут хӑпарнӑ чух шутланӑ тӑрӑх, икҫӗр вунтӑватӑ картлашкаллӑ пусман террасисем умлӑн-хыҫлӑн аялалла, ту тупанӗ патнелле анса каяҫҫӗ.
Терраса за террасой убегала вниз, к подножию Митридата, большая лестница, в двести четырнадцать ступеней, как сосчитал Володя, неоднократно взбираясь сюда.

Володя ҫакӑнта хӑпарсан, ту ҫӳллӗшӗ тата куҫ умне курӑнакан ытарайми вӗҫӗ-хӗррисӗр ирӗклӗх кашнинчех унӑн чунне хавхалантарнӑ.
Каждый раз, когда Володя бывал здесь, сердце его наполнялось особым чувством восторга, рожденным ощущением высоты и того сладостного, безграничного приволья, которое простиралось перед ним.

Володя амӑшӗн мӑйӗ ҫине ыткӑнчӗ те чуптума, пуканӗпе пӗрле ҫавӑрма тытӑнчӗ.
Володя бросился к ней на шею, принялся целовать, ворочать вместе со стулом.

Володя амӑшӗ патӗнче ним тума аптраса тӑрать.
Володя потоптался возле матери.

Володя амӑшӗ ҫине кӑмӑлсӑрланса пӑхать.
Володя, хмурясь, смотрел на нее.

Шуралса кайнӑ Володя кутӑнланса тутине тӑсса тӑрать.
А Володя стоял бледный, выпятив упрямо губу.

Володя алӑк еннелле кутӑн тӑнипе тата урамри шав пирки амӑшӗ кӗнине те илтеймерӗ.
Володя стоял спиной к дверям и не слышал за уличным шумом, как вошла мать.

Вӑл ӑнланчӗ: Володя кантӑка уҫнӑ.
Она поняла, что Володя открыл окно.

Володя алӑк патӗнчен кайни илтӗнчӗ.
Слышно было, что Володя отошел от нее.