Corpus of the Chuvash language

Унӑн корпусӗ вилес умӗн чӗтренсе шатӑртатса кайрӗ пуль?

В предсмертных судорогах затрещал корпус?

Ҫиччӗмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Пилӗк таран ҫарамас ачасем (кочегар команди) факелсем ялкӑштарса пычӗҫ, ҫулӑм часах типӗ туратсене хыпса илчӗ, вара пионерсем чӗтретсе «урра» кӑшкӑрнӑ, барабансем тапӑртатнӑ, горн авӑтса тӑнӑ хушӑра лагерьти хӗрӳллӗ костер шатӑртатса ҫӗкленсе кайрӗ.

Ребята из кочегарной команды, обнаженные по пояс, подошли с факелами, пламя коснулось сухих ветвей, и под громкое пионерское «ура», под дробь барабанов и раскаты горна вскинулся, затрещал жаркий лагерный костер.

15 сыпӑк // Митта Ваҫлейӗ. Лев Кассиль. Аслӑ хирӗҫтӑру. Митта Ваҫлейӗ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1950

Кунта темӗнччен шатӑртатса та кӗмсӗртетсе тӑчӗ, мӗн иккенне те чухлаймарӑм, пуҫӑма ҫӗклесе пӑхмассерен, Катька, чӗтреве ӳксе: «Мӗнле, лайӑх-и?» тесе ыйтрӗ.

Что-то долго грохало и рвалось у помойной ямы, и каждый раз, когда я поднимал голову, Катька вздрагивала и спрашивала: «Здорово? А?»

Пиллӗкмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Эпӗ тытса пыракан юпа чӗтренсе, шатӑртатса илчӗ, пире питӗ хытӑ сиктерчӗ те, юпа ҫул ҫине тухса ӳкрӗ.

Резной столбик, за который я держался рукой, зашатался, заскрипел, нас тряхнуло, и он упал на дорогу.

Вунвиҫҫӗмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Унччен те пулмарӗ, моторсем калама ҫук вӑйлан ӗҫлени илтӗнчӗ те, темӗн пысӑкӑш икӗ мӗлке, сывлӑша чӗтрентерсе, тӗлӗнмелле шатӑртатса вӗсен пуҫӗсем ҫинченех иртсе кайрӗҫ.

И сейчас же раздался напряженный рев моторов, и две огромные тени, сотрясая воздух и странно тарахтя, пронеслись над самыми их головами.

1 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Кӑвайт шатӑртатса, шийлатса ҫунса, ӑшӑ сывлӑш сарать.

Костер трещал и шипел, распространяя сухой благотворный жар.

6 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Пур енчен те пӗчӗк калибрлӑ тупӑсем пенӗ, унтан кӑшт пысӑкрах калибрлисем, вӑтаммисем, шултрарах калибрлисем, унтан пысӑккисем, питӗ пысӑккисем, чи пысӑккисем, хӑш чух тата пысӑкран та пысӑккисем, инҫетри тылра кӑшт ҫеҫ илтӗнмелле ухлатаканнисем пенӗ, вӗсен калама та ҫук пысӑк снарячӗсем сасартӑках ӳлесе, шатӑртатса пӗр-пӗр хӑйӑрлӑ вырӑна пырса ӳкнӗ, кунта вара хӑйӑрпа пӗрле курӑксем, йывӑҫсем ҫӳлелле сирпӗнсе, аялалла хура стена пек ишӗлсе аннӑ, ун варринче ҫиҫӗм ҫиҫнӗ пек хӗм йӗрӗсем курӑннӑ.

Со всех сторон били орудия мелких калибров, ещё более мелких калибров, средних, калибров покрупнее, наконец, крупных, очень крупных, самых крупных, а иногда и сверхмощные пушки, еле слышно ухавшие глубоко в тылу и вдруг с неожиданным воем, скрежетом, вихрем низвергавшие свои колоссальные снаряды в какой-нибудь на вид невинный лесок, над которым поднималась в воздух вместе с кустами и деревьями и обваливалась вниз скалистая туча, чёрная, как антрацит, и продёрнутая в середине молниями.

3 сыпӑк // Леонид Агаков. Валентин Катаев. Полк ывӑлӗ. Повесть. Леонид Агаков куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1948

Аҫа-ҫиҫӗм талккишпех асар-писер ахӑрчӗ кӑна: пур енчен те ҫиҫсе-хуҫӑлса, шатӑртатса тӑчӗ.

Гроза разыгралась вовсю: вспыхивало и гремело со всех сторон!

Ярмул пичче // Хветӗр Агивер. Василий Шукшин. Пахчапа мунча хуҫи. Вырӑсларан Хв. Акивер куҫарнӑ. КПСС Чӑваш обкомӗн издательстви, 1989. — 47–51 стр.

Амӑшӗ картишнелле тухкаласа кӗнӗ чухне, тултан уҫӑ сывлӑш ҫӗклеме йӑтӑна-йӑтӑна кӗнӗ, кантӑк евӗр ҫӳхе лӑрла витӗннӗ кӳлленчӗксен шӑрши пулнӑ ку; ҫӳхе пӑрпа сапӑннӑ тӑпра муклашкисен шӑрши пулнӑ ку; пахчасенчи ӗнерхи кӑвайтсенчен кӗрекен йывӑр та йӗпе, шап-шурӑ кӗл шӑрши пулнӑ ку; ҫуркуннене йӗпенсе тӗссӗрленнӗ, апла пулин те, ура айӗнче хыттӑн шатӑртатса пыракан пӗлтӗрхи ӳкнӗ ҫулҫӑ шӑрши пулнӑ ку.

Когда мать выходила на улицу и открывала дверь, с улицы тянуло свежестью, той свежестью, какая исходит от лужиц, подернутых светлым, как стеклышко, ледком; от комков земли, окропленных мелким бисером изморози; от вчерашних кострищ в огородах, зола которых седая, и влажная, и тяжелая; от палого листа, который отсырел с весной, но все равно, когда идешь, громко шуршит под ногами.

Пур енчен те тӗсесе // Хветӗр Агивер. Василий Шукшин. Пахчапа мунча хуҫи. Вырӑсларан Хв. Акивер куҫарнӑ. КПСС Чӑваш обкомӗн издательстви, 1989. — 19–28 стр.