Corpus of the Chuvash language

Шкипер, манӑн историпе кӑсӑклансах кайнӑскер, кӗленчене чӗр куҫҫисен хушшине лартнӑ; Дези вискине Прокторӑн саланкӑрлӑ аллинчен вӗҫертрӗ те шӑвӑҫ савӑта ҫурри чухлӗ ячӗ, шыв хушрӗ.

Она взяла из рассеянной руки Проктора бутылку, которую, в увлечении всей этой историей, шкипер держал между колен, и налила половину жестяной кружки, долив водой.

XVIII сыпӑк // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Пиллӗкмӗш том. — Шупашкар, 2012. — 432 с. — 7–227 с.

Саланкӑрлӑ ҫак куҫсем мана нимӗн те пӗлтермеҫҫӗ.

Этот рассеянный взгляд ничего не сказал мне.

ХII сыпӑк // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Пиллӗкмӗш том. — Шупашкар, 2012. — 432 с. — 7–227 с.

Тирпейлӳҫӗ — хыпаланмасӑр, асӑрхануллӑн ҫӳрекен вӑтӑр пиллӗксенчи хӗрарӑм, — ресторантан мана валли кӑнтӑрлахи апатпа каҫхи апат киле-киле парать, пӳлӗмсенче тирпейлет те хӑйӗн патне каять, малтанах пӗлет: эпӗ ытлашши нимӗн те ыйтмастӑп, калаҫу-мӗн мана кирлӗ мар, ара, чылай чухне ӑна — калаҫӑва — пакӑлтатнӑ тата шӑл хушшинче чакаланнӑ май шухӑшсен саланкӑрлӑ юхӑмне лекес йӳтӗмпе ҫеҫ пуҫараҫҫӗ.

Прислуга, женщина лет тридцати пяти, медлительная и настороженная, носила мне из ресторана обеды и ужины, прибирала комнаты и уходила к себе, зная уже, что я не потребую ничего особенного и не пущусь в разговоры, затеваемые большей частью лишь для того, чтобы, болтая и ковыряя в зубах, отдаваться рассеянному течению мыслей.

I сыпӑк // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Пиллӗкмӗш том. — Шупашкар, 2012. — 432 с. — 7–227 с.

Вӑйланса пынӑҫем сасӑ йытӑ вӗрнин тивӗҫлӗ сӗмне тата нумай вӑхӑт йӗрлевре-шыравра пулнӑран пашка-пашка сывлакан анчӑкӑн тарӑхуллӑ ӗненӳлӗхне куҫрӗ, анчах ҫак вӑхӑт Горншӑн — саланкӑрлӑ шухӑшлӑхпа сивӗ хавхалӑх саманчӗсем те.

Время, пока они усилились, приобрели характерные оттенки собачьего голоса и сердитую уверенность пса, запыхавшегося от продолжительных поисков, было для Горна временем рассеянной задумчивости и холодной тревоги.

VIII // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Тӑваттӑмӗш том. — Шупашкар, 2012. — 428 с. — 319–383 с.

Шакмаксем сӗтелрен ҫапӑнма — самантлӑх — чарӑнчӗҫ; килсе тӑнӑ ҫынран сӑн-питсен саланкӑрлӑ аптӑравӗ тирӗнчӗ.

На мгновение кости перестали ударяться о стол; рассеянное недоумение лиц было обращено к пришедшему.

V // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Тӑваттӑмӗш том. — Шупашкар, 2012. — 428 с. — 319–383 с.

Танлаштарса тата шухӑшласа — Горн сӑран хутаҫне хӑйӑр ҫине пӑрахрӗ, хӑй те унтах ларса саланкӑрлӑ лӑпкӑлӑха парӑнчӗ.

Сравнивая и размышляя, Горн бросил на песок кожаную сумку и сел на нее, отдавшись рассеянному покою.

II // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Тӑваттӑмӗш том. — Шупашкар, 2012. — 428 с. — 319–383 с.

Август Ван-Конет пӗччен, — ӑна ҫак ҫӗрле каллех шӑмӑ сыппин чирӗ аптӑратать; саланкӑрлӑ, пушӑ тӑрӑмра, ҫакӑн чухне ватӑ ҫынсем тупӑк сиввине евӗрлекен ӳт хӑрӑлтатӑвне илтеҫҫӗ.

Август Ван-Конет был один, измучен ночным припадком подагры, в одном из тех рассеянных и пустых состояний, когда старики чувствуют хрип тела, напоминающий о холоде склепа.

IХ сыпӑк // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Виҫҫӗмӗш том. — Шупашкар, 2012. — 428 с. — 7–281 с.

Куҫӑм хӑш-пӗр ҫынна шухӑшлама пулӑшать; Галераншӑн куҫӑм яланах — саланкӑрлӑ тӑрӑм, ҫӑра ирӗлчӗк евӗрскер, унран перӗнсен тулаш вӑй тӗрлӗ-тӗрлӗ ӗренкеллӗ-канашлӑ кристалсем туса хурать.

Иным людям движение помогает рассуждать; для Галерана движение было всегда рассеянным состоянием, подобием насыщенного раствора, прикосновение к которому внешней силы образует кристаллы самой разнообразной формы.

IХ сыпӑк // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Виҫҫӗмӗш том. — Шупашкар, 2012. — 428 с. — 7–281 с.

— Эсир кулмастӑр пулсан, — терӗ вӑл, — саланкӑрлӑ ҫеҫ тӗк — ӑнлантарса памашкӑн манран ыйтӑр.

— Если вы не смеетесь, — сказал он, — а просто рассеянны, то попросите у меня объяснения.

V // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Пӗрремӗш том. — Шупашкар, 2010. — 416 с. — 125–169 с.