Corpus of the Chuvash language

Ман пӗтӗм пурнӑҫ упӑшкана юратни ҫинче тытӑнса тӑрать, тенипе вӑл пачах суймасан та, ҫакна вӑл хӑйӗн пурнӑҫӗпе ӗнентерӳллӗн ҫирӗплетсе парсан та, юрату ҫинчен пӗр именӳсӗр, вӗҫӗмсӗр калаҫни, пирӗн ӑнлану тӑрӑх, йӗрӗнтерӳллӗ, ют ҫынсем умӗнче вӑл юрату ҫинчен калаҫма пуҫласан, эпир уншӑн вӑл французла калаҫнӑ вӑхӑтра йӑнӑш тунӑ чухнехинчен те вӑйлӑрах вӑтанатпӑр.

Хотя она нисколько не лгала, говоря про то, что вся жизнь ее заключается в любви к мужу, и хотя она доказывала это всей своей жизнью, но, по нашему пониманию, такое беззастенчивое, беспрестанное твержение про свою любовь было отвратительно, и мы стыдились за нее, когда она говорила это при посторонних, еще более, чем когда она делала ошибки во французском языке.

ХLII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Маншӑн мӗн тери йӗрӗнтерӳллӗ пулсан та, эпӗ хӑйӗн пӳлӗмӗнче утса ҫӳрекен Сен-Жером темле хаваслӑ кӗвӗсене питӗ лӑпкӑн шӑхӑркаланине илтмессе пултараймарӑм, ҫакӑ пӗччен ларассине пушшех йывӑрлатрӗ.

Положение это было еще более неприятно потому, что, как мне ни противно было, я не мог не слышать, как St.-Jérôme, прогуливаясь по своей комнате, насвистывал совершенно спокойно какие-то веселые мотивы.

XVI сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Эсир пурте ирсӗр, йӗрӗнтерӳллӗ, — терӗм эпӗ пӑтрашӑнса кайса кунти ҫынсене.

Все вы гадки, отвратительны, — прибавил я с каким-то исступлением, обращаясь ко всему обществу.

XIV сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.