Corpus of the Chuvash language

Халӗ ӗнтӗ, государьӑм, манӑн санран ҫакна ыйтмалла: Рахметов Вера Павловнӑпа калаҫнине сана мӗншӗн пӗлтеретӗп-ха эпӗ?

Теперь, государь мой, вопрос тебе: зачем же я сообщаю тебе разговор Рахметова с Верою Павловною?

XXXI // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Рахметов уншӑн кирлӗ пулман: Рахметов Вера Павловнӑпа Лопухов ҫинчен калакан шухӑшсенче, государьӑм, манӑн санран пытарса тӑмалли нимӗн те ҫук, Лопухов хӑй те хӑй ҫинчен ҫавӑн пекех шутланӑ, кӑшт вӑхӑт иртсен Вера Павловна та хӑйпе Лопухов ҫинчен ҫавӑн пекех шухӑшланӑ пулӗччӗ.

Не было такой надобности: в мыслях, которые Рахметов высказывает о Вере Павловне и Лопухове, нет ничего такого, чего бы я не мог сообщить тебе, государь мой, как мысли самого Лопухова о себе и как мысли, которые и без Рахметова имела бы через несколько времени Вера Павловна о себе и о Лопухове.

XXXI // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Эсир Рахметова Вера Павловнӑпа Лопухов ыйтӑвне татса пама кирлӗ тесе шутлатӑр, эсир, государьӑм, ку тӗлӗшпе йӑнӑшнӑ вара.

Вы в этом отношении заблуждались, государь мой, полагая, будто Рахметов выведен собственно для произнесения приговора о Вере Павловне и Лопухове.

XXXI // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

— Хӗрхенсемӗрех, государьӑм, — тетӗп эпӗ, — эпӗ сирӗн характера сирӗн ӑсӑра хакланӑ пекех хаклатӑп пулсан, сирӗнпе ун пек йӗркесӗр калаҫатӑп-и вара.

— Пощадите, государь мой, — отвечаю я, — смею ли я говорить вам грубости, когда ваш характер я столько же уважаю, как и ваш ум.

XXXI // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Куратӑн-и, государьӑм, витӗр курса вулаканӑм, епле чее ҫынсем вӗсем, ырӑ кӑмӑллӑ ҫынсем, епле вылять вӗсен эгоизмӗ: санӑнни пек мар, государьӑм, мӗншӗн тесен вӗсем, государьӑм, эсӗ киленекен япалапа мар, урӑххипе киленеҫҫӗ; вӗсем хисеплекен ҫынсем вӗсене ырӑ кӑмӑллӑ ҫынсем-ха тесе шутласан, ҫакӑ вара вӗсемшӗн чи пысӑк киленӳ пулать, ҫавна тӑвас тесе вӗсем, государьӑм, эсӗ хӑвӑншӑн тӑрӑшнинчен каях мар тӑрӑша-тӑрӑша, темӗн тӗрлӗ япала шутла-шутла кӑлараҫҫӗ, анчах та сирӗн тӗллевсем тӗрлӗрен, ҫавӑнпа та санпа вӗсем шутласа кӑларакан япаласем те тӗрлӗрен: эсӗ ыттисемшӗн сиенлӗ, киревсӗр япаласем шутласа кӑларатӑн, вӗсем ыттисемшӗн усӑллӑ, лайӑх япаласем шутласа кӑлараҫҫӗ.

Видишь ли, государь мой, проницательный читатель, какие хитрецы благородные-то люди и как играет в них эгоизм-то: не так, как в тебе, государь мой, потому что удовольствие-то находят они не в том, в чем ты, государь мой; они, видишь ли, высшее свое наслаждение находят в том, чтобы люди, которых они уважают, думали о них как о благородных людях, и для этого, государь мой, они хлопочут и придумывают всякие штуки не менее усердно, чем ты для своих целей, только цели-то у вас различные, потому и штуки придумываются не одинаковые тобою и ими: ты придумываешь дрянные, вредные для других, а они придумывают честные, полезные для других.

XXXI // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Ҫук, государьӑм, унта вӑл Лопуховӑн помощникӗ пулнӑ, вӑл хӑй Лопуховӑн помощникӗ пулнине питӗ лайӑх ӑнланнӑ, ҫавна Вера Павловна тепӗр кунтан е тепӗр икӗ кунтан тавҫӑрса илнӗ, вӑл ӑна, хӑй ытлашши пӑлханман пулсан, Рахметов ҫӑварне уҫнӑ-уҫманах тавҫӑрса илнӗ пулӗччӗ: чӑннипе илсен, акӑ епле пулнӑ-ха ӗҫсем, нивушлӗ эсӗ ҫавна та ӑнланман?

Нет, государь мой: он был тут лишь орудием Лопухова, и сам тогда же очень хорошо понимал, что он тут лишь орудие Лопухова, и Вера Павловна догадалась об этом через день или через два, и догадалась бы в ту же самую минуту, как Рахметов раскрыл рот, если бы не была слишком взволнована: вот как на самом-то деле были вещи, неужели ты и этого не понимал?

XXXI // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Ҫавӑн ҫинчен вӑл пурин ҫинчен те шухӑшланӑ; йӗркеллӗ ҫынсене мӗн ятламалли пур, ҫавӑн ҫинчен вӗсем пӗтӗмпех хӑйсем шухӑшлаҫҫӗ, — ҫавӑнпа вӗсем, государьӑм, йӗркеллӗ ҫынсем те ӗнтӗ, — ҫакна пӗлмен-и вара эсӗ? йӗркеллӗ ҫынсем мӗн шухӑшланине пӗлес тӗлӗшпе эсӗ, государьӑм, чӑнах та питӗ пултарусӑр вара?

Он все это думал; порядочные люди сами думают о себе все то, что можно сказать в осуждение им, потому-то, государь мой, они и порядочные люди, — разве ты этого не знал? очень же плох ты, государь мой, по части соображений о том, что думают порядочные люди.

XXXI // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Ҫук, государьӑм, Рахметов пӗртте уншӑн кирлӗ пулман.

Нет, государь мой, Рахметов вовсе не был нужен для этого.

XXXI // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

— О, епле ытла та пархатарсӑр эсӗ, государьӑм!

— О, да как же ты плох, государь мой!

XXXI // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.