Шырав

Япушкин

Лере, Суздальре, Япушкин хӑй ӗҫсе вилнӗ, вӑл ҫырнисене, паллах, вӑрланӑ.
Там, в Суздали, Япушкин спился до смерти, а записи у него, конечно, выкрали.

Мӗншӗн тесен, куратӑн-и, ҫав Япушкин халӑх ҫинчен вӑрттӑн япаласем тата нумай ҫырса хунӑ, анчах вӗсем патшашӑн усӑллӑ пулман, ҫавӑнпа вӗсене пытармалла пулнӑ.
Потому, видишь, что Япушкин еще много записал тайностей про парод, ну только они были царю не выгодны и требовалось их скрыть.

— Мана ку ӗҫе господасем вӗрентрӗҫ: Кутузов хушаматлӑ ҫав тери лайӑх господасем пурччӗ тата Япушкин господин та пурччӗ, вӑл та эрехе пит юрататчӗ, ӗҫке ернӗччӗ.
— Меня этому господа выучили; были такие замечательные господа Кутузовы, и был господин Япушкин, тоже пьяница.