Шырав

Эвтибида

Эвтибида Мирца куҫӗ умӗнче вилсе кайнӑ вӑхӑтра порта Граник янӑ кимӗ ҫитнӗ.
В то самое время, когда Эвтибида умирала на глазах Мирцы, порт пришло суденышко, с которым Граник послал вести.

Мирца сассине илтсен, Эвтибида пуҫне ҫӗкленӗ.
Услыхав голос Мирцы, Эвтибида подняла голову.

— Ирсӗр Эвтибида сан валли ухӑсем хатӗрленӗ, Геркулес пулӑшнипе, вӗсем хӑйнех лекнӗ, — тенӗ центурион, Мирцӑна ҫул парса.
— Стрелы, которые эта гнусная Эвтибида приготовила для тебя и которые должны были в этот момент тебя поразить, благодаря вмешательству Геркулеса, пронзили ее, — ответил центурион, уступая Мирце дорогу.

— Эвтибида!..
— Эвтибида!..

Эвтибида йынӑшнӑ, хӑйӑлтатнӑ, пӗр сӑмах та калама пултарайман.
Эвтибида глухо стонала, отчаянно хрипела, но не могла выговорить ни слова.

Эвтибида, каялла ҫаврӑнса, ним чӗнмесӗр, хӑвӑрт, сасӑ тумасӑр вӑрман еннелле чупнӑ.
Эвтибида не ответила ничего, повернувшись спиной к патрулю она быстро побежала в сторону рощи.

Ҫав хушӑра Эвтибида тул ҫутӑлассине, Мирца храма килессине пӑшӑрханса кӗтнӗ.
Между тем Эвтибида в беспокойстве ожидала наступления рассвета и прихода Мирцы в храм.

— Ку эпӗ, Эвтибида…
— Это я Эвтибида…

Ҫурҫӗр тӗлнелле Эвтибида лагерьтен тухнӑ.
Около полуночи Эвтибида вышла из лагеря.

Олимп ҫинчи ҫӳлти турӑсем пурте тӳрӗ кӑмӑллӑ! — пӗлӗт ҫинелле пӑхса савӑнса кӑшкӑрнӑ Эвтибида.
Справедливы все боги Олимпа! — подняв глаза к небу, воскликнула Эвтибида.

Эвтибида ӑна малтанах вунӑ талант пама пулнӑ, ӗҫне тунӑ хыҫҫӑн Красс пысӑк награда парассине те шантарнӑ.
Эвтибида обещала жрецу десять талантов в счет большого вознаграждения, которое он получит от Красса, когда дело будет сделано.

Эвтибида храма ҫине-ҫине икӗ каҫ пынӑ, жреца укҫапа кучченеҫсем тыттарнӑ.
Продолжая в течение следующих двух ночей свои прогулки, Эвтибида принесла жрецу деньги и подарки.

Эвтибида хӑранӑ пек пулса ҫӳҫеннӗ, ун хыҫҫӑн ҫемҫе кӑмӑллӑ ҫын пек лӑпкӑн каланӑ:
Эвтибида притворно содрогнулась от ужаса и после недолгого раздумья сказала, представляясь простой и добродушной:

— Апла!.. — тенӗ Эвтибида, хӑй кӑмӑлне пытарма тӑрӑшса.
— А! — сказала Эвтибида, стараясь преодолеть волнение.