Corpus of the Chuvash language

Ку офицере майӑн 10-мӗшӗнче пуҫӗнчен осколка лексе амантнӑ пулнӑ, суранне ҫак таранччен те салтман-ха вӑл, ҫыхнипех ҫӳрет, халӗ вӑл, эрнене яхӑн ӗнтӗ, хӑшӗ пур енчен те сывлӑхлӑ тесе шутлаканскер, Симферопольти госпитальрен хӑйсен полкне кайма тухнӑ, полкӗ, ун шухӑшӗпе, таҫта ҫавӑнта, кӗрслетнӗ сасӑсем илтӗннӗ ҫӗрелле тӑма тивӗҫ, — анчах те Севастопольрех тӑрать вӑл, Северныйра-ши, Инкерманра-ши, кун ҫинчен вӑл никамран та лайӑххӑн ыйтса пӗлеймен-ха.

Офицер был ранен 10 мая осколком в голову, на которой еще до сих пор он носил повязку, и теперь, чувствуя себя уже с неделю совершенно здоровым, из симферопольского госпиталя ехал к полку, который стоял где-то там, откуда слышались выстрелы, — но в самом ли Севастополе, на Северной или на Инкермане, он еще ни от кого не мог узнать хорошенько.

1 // Василий Алагер, Стихван Шавли. Толстой Л.Н. Севастополь калавӗсем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1942. — 238 с.