Шырав

Пушкарева

Хӗрарӑмсем хушшинче малти вырӑна Диана Пушкарева йышӑннӑ, Иккӗмӗш Анастасия Игнатьева пулнӑ, виҫҫӗмӗш вырӑн вара Юлия Еремкинӑна лекнӗ.
Среди женщин первое место заняла Диана Пушкарева, второй стала Анастасия Игнатьева, а третье место досталось Юлии Еремкиной.

— Эпӗ вӑрмана кайма тухнӑччӗ, — ӑнлантарса пачӗ Артюшка, — Матрена Пушкарева курчӗ те — пирӗн пата кил-ха! — тесе кӑшкӑрать.
— Я в лес шёл, — объяснил Артюшка, — а Матрёна Пушкарева кричит — иди к нам!

Ҫакӑнтан тӗлӗннипе мӑнтӑркка Матрена Пушкарева та, Фелицата Назаровна Воеводина хӑй те куҫӗсене чарсах пӑрахрӗҫ: виҫӗ ҫула яхӑн ҫав этем хапха умӗнче чиперех лӑпкӑ ларнӑ, яланах чӗмсӗр пулнӑ, пурне те итленӗ, никам ӗҫне те хутшӑнман, халь акӑ — килсе кӗчӗ те, власть пур ҫын пекех, кил хуҫи хӗрарӑма вӗрентет.
И дородная Матрёна Пушкарева и сама Фелицата Назаровна Воеводина удивлённо вытаращили глаза: почти три года человек смирно сидел у ворот, всегда молчаливый, всем послушный, ни во что не вмешиваясь, но вот — пришёл и, как имеющий власть, учит хозяйку.

Матрена Пушкарева, хайхи кухарка, Пашӑна пӗлтернӗ тӑрӑх, тыткӑна лекнӗ француз вуниккӗмӗш ҫулта ҫак маччана эрешлесе хӑварнӑ пулать.
Матрёна Пушкарева, кухарка, сообщила Паше, что потолок расписывал пленный француз в двенадцатом году.

Фелицата ҫавӑн чухне шап-шурӑ аллисемпе питне-куҫне хупласах йӗчӗ, унтан, хӑйне хӳтӗлекене чыслӑн пытарса, унӑн тӑпри ҫине лайӑх юман хӗрес лартрӗ те, турӑ чури Андрей вилнине асӑнса, нумайччен панихидӑсем турӗ, анчах ҫынна пытарса таврӑннӑ хыҫҫӑнах хӑй таҫта кайса килчӗ, вара унӑн «ҫӑтмахӗн» хапхи умне ҫӗнӗ хуралҫӑ — вӑрӑм алӑллӑ, тӑп-тӑваткал кӗлеткеллӗ, чӗмсӗр этем ҫирӗппӗн пырса вырнаҫса ларчӗ; нимӗнрен те хӑрама пӗлмен Заречье ҫыннисем, ҫак этем слобода паттӑрӗсемпе пӗчченшерӗн тытӑҫса Крыльцова, Бурмистрова тата Зосима Пушкарева епле ҫавӑрса ҫапнине курнӑ хыҫҫӑн, унӑн тискер кайӑкла вӑйне часах хисеплеме тытӑнчӗҫ.
Она плакала, закрывая лицо белыми руками, потом, с честью похоронив защитника, поставила над его могилою хороший дубовый крест и долго служила панихиды об упокоении раба божия Андрия, но тотчас же после похорон съездила куда-то, и у ворот её «раишка» крепко сел новый сторож длиннорукий, квадратный, молчаливый; он сразу внушил бесстрашным заречанам уважение к своей звериной силе, победив в единоборстве богатырей слободы Крыльцова, Бурмистрова и Зосиму Пушкарева.