Шырав

Бездоля

— Кӗтсех тӑччӑр! — терӗ Бездоля пӑшӑлтатса.
— А то пустим?! — ответил Бездоля шёпотом.

Бездоля тӗрӗс каланине лейтенант лайӑх пӗлет.
Лейтенант знал, что Бездоля прав.

Вӗсем пире ҫук тесе шутланӑ пулас, — ҫӑвар карса кулчӗ пысӑк Бездоля, савӑннипе хӑйӗн иккӗмӗш номерне те — сарӑ ҫӳҫлӗ салтака, аяк пӗрчинчен тӗрткелесе илчӗ.
А они думали, мы уж тю-тю! — хохотал огромный Бездоля, на радостях подталкивая под бока своего второго номера, русого пожилого солдата.

— Каҫхине вӑл хӑйӗн артиллерипе пире пӗтертӗм тесе шутлать пуль-ха, е эпир тӗтре карсан пӑрахса тарнӑ, тет пулӗ, — терӗ Бездоля.
— Он, поди, думает, что всех нас тут вечером артиллерией покрошил иль что ночью по туману мы уползли, — предположил Бездоля.

— Нимӗҫ хамӑр урлӑ таптаса каҫса кайсан анчах, — хушса хучӗ Бездоля, ҫыхса пӗтермен пуҫ кӑшӑлне аяккинелле хурса.
— Разве что по костям нашим проедет немец, — добавил Бездоля, откладывая неоконченный венок.

Бездоля пулемётчик, Ҫӗпӗр ҫынни, ӗҫчен те хӑватлӑскер, чӗрки ҫинче выртакан шурӑ чечекӗсенчен пуҫ кӑшӑлӗ ҫыхать.
Пулемётчик Бездоля, могучий, деловой сибиряк, сосредоточенно плёл венок из ромашек, грудкой лежавших у него на коленях.