Шырав

Зубавин

Зубавин Карел Грончак каланисене пурне те: хӑй ӗненекеннисене те, хӑй ӗненсех кайманнисене те, пачах суйса каланисене те ҫырса пычӗ.
Зубавин записывал все, что говорил Карел Грончак: и то, чему верил, и то, в чем сомневался, и то, что было явной неправдой.

Татах тӗпчесе, Зубавин ҫакна пӗлчӗ: Карел Грончак шкулта хӑйпе пӗрле тата камсем вӗреннине ниепле те пӗлеймен.
Продолжая допрос, Зубавин выяснил, что Карел Грончак за все время пребывания в школе так и не узнал, кто еще обучался в ней.

Зубавин хӑйӗн ӗҫне тахҫантанпах тата чун-чӗререн юратать.
Давно и преданно любил свою работу Зубавин.

Грончак каланине итленӗ май Зубавин тарӑхрӗ, йӗрӗнчӗ.
Зубавин испытывал чувство отвращения, слушая Грончака.

Зубавин каллех сӗтел патне пычӗ те хӑй умне таса хут илсе хучӗ.
Зубавин вернулся к столу и положил перед собой стопку чистой бумаги.

Зубавин ӑна чӑрмантармарӗ.
Зубавин не мешал ему.

— Сире пластикӑлла операци хӑҫан тунӑ? — ыйтрӗ Зубавин, вӑл вара, парашютист патне ҫывӑхах пырса, унӑн юриех ҫӳлелле каҫӑртнӑ сӑмсине, ҫавӑн пекех питҫӑмартийӗсемпе янахӗ ҫине ӑста хирург хӑйӗн ҫаврӑнӑҫуллӑ аллисемпе путӑклатса чечче шатри вырӑнӗсем тунине пӑхрӗ.
— Когда вам сделали пластическую операцию? — спросил Зубавин, вплотную подойдя к парашютисту и рассматривая его искусственно вздернутый нос и следы оспы, разбросанные умелой рукой хирурга по щекам и подбородку.

— Тарута? — тепӗр хут ыйтрӗ Зубавин.
— Тарута? — переспросил Зубавин.

Зубавин ӑшран кулса илчӗ: «Кун пек эс ҫеҫ мар, ыттисем те хӑтланкалаҫҫӗ!»
Зубавин усмехнулся про себя: «Не ты первый, не ты последний прибегаешь к подобной уловке!»

Зубавин диверсантӑн шухӑш-кӑмӑлне пӗлет.
Зубавин угадывал состояние лазутчика.

— Зубавин каллех шӑпланчӗ, ҫаплах хутсем ҫине пӑхрӗ.
— И Зубавин опять замолчал, продолжая заниматься бумагами.

— Туртса ярӑр! — терӗ Зубавин, пуҫне хутсем ҫинчен ҫӗклемесӗрех.
— Курите! — не поднимая головы, сказал Зубавин.

Зубавин нимӗн те чӗнмест, арестленӗ ҫын ҫинчен маннӑ пекех, хутсем ҫине пӑхса ларать.
Зубавин молчал, углубившись в свои бумаги, словно забыв о существовании арестованного.

Хӑй пӳлӗмне хӑпарсан, Зубавин форточкӑна уҫрӗ, плащне, картузне хыврӗ, йӗпеннӗ ҫамкине тутӑрпа шӑлчӗ.
Поднявшись к себе в кабинет, Зубавин открыл форточку, снял плащ, фуражку, вытер платком мокрый лоб.

— Мӗн, пӗлекен вырӑн пек-им? — терӗ Зубавин кулса.
— Что, знакомая обстановка? — Зубавин улыбнулся.

Зубавин машина алӑкне уҫрӗ те, аллипе сулса, парашютиста тухма сӗнчӗ.
Зубавин открыл дверцу машины и жестом предложил парашютисту выходить.

Зубавин чӗнмерӗ.
Зубавин промолчал.