Шырав

Балабан

— Эсӗ, Лагунов, хамӑр Тӑван ҫӗршывӑн патриочӗ, тӑшман ҫавӑрса илнӗ Одессӑна пулӑшма ӗмӗтленни мухтавлӑ, — терӗ те Балабан, тӑхтаса тӑчӗ.
— Похвально, Лагунов, что ты, как патриот, решил помочь осажденной Одессе, — сказал Балабан и сделал паузу.

Акӑ ӗнтӗ Балабан хам умрах тӑрать.
Теперь Балабан стоял передо мной.

Балабан чӳрече патӗнчен пӑрӑнса пӳлӗм тӑрӑх уткаласа ҫӳрерӗ.
Балабан отошел от окна, прошелся по комнате.

Балабан хӑйӗн аллинче документа выляткаларӗ те, вуламасӑрах хама каялла пачӗ.
Балабан помахал документом в воздухе, вернул мне, не читая.

Пӳлӗмре Балабансӑр пуҫне тата икӗ флот офицерӗ пур, чӳрече умӗнче тӑракан майор Балабан иккенне эпӗ тӳрех пӗлсе илтӗм.
В комнате, кроме Балабана, находились два флотских командира, но я сразу решил, что майор, стоявший у окна, и есть Балабан.

Балабан чӳрече умне кӑшт пӗшкӗнерех тӑнӑ та картишнелле, моряксен ушкӑнӗ ӗҫсӗр аптӑранӑ енне «нӑрӑллӑ» вылянӑ ҫӗре пӑхать, анчах хӑй вӑл ҫав вӑхӑтрах чухлакан та темле кӑшт куларах пӑхакан куҫӗсемпе мана сӑнаса тӑрать.
Балабан стоял у окна, чуть пригнувшись, и, казалось, глядел во двор, где группа моряков от нечего делать играла в «жука», на самом деле он искоса, но внимательно и как-то насмешливо разглядывал меня.

Эпӗ Балабан кабинетне кӗтӗм, урасемпе шаклаттарса илтӗм, кирлӗ пек рапорт патӑм.
Я вошел в кабинет Балабана, щелкнул каблуками, отрапортовал по форме.

Ҫапла ӗнтӗ, хулпуҫҫи ҫинче пуҫ пулни кирлӗ те, Балабан майора хамӑр парашютпа сикнӗ тесе ӗнентерме тӑрӑшас пулать…
— Надо иметь голову на плечах и постараться убедить майора Балабана, что мы прыгали с парашютом.

Эпир Балабан патне кӗме черет йышӑнса хутӑмӑр.
Мы заняли очередь к Балабану.

Эпир унран ыйтсан вӑл пире Балабан ӑҫтине пуҫӗпе сулса кӑтартса ячӗ.
Мы спросили его, как пройти к Балабану, он мотнул головой в сторону.

Балабан патне каякан ҫул ҫырма-ҫатра тӑрӑх пырать, унта та кунта Корсунь Таврически чул хӳмин юлашкисем курӑнкалаҫҫӗ, ҫӳлерех вара, сенкер тӳпе ани ҫинче, Зенон башни курӑнса тӑрать.
Дорога к Балабану шла по оврагу, то там, то здесь виднелись остатки стен Корсуня Таврического, а выше, на фоне голубого свода, стояла башня Зенона.

Мӗнле ҫын-ши ҫав Балабан, пӗлместӗп, ҫапах та хамӑрӑн кунашкал аса-илӳсемпе унӑн чунӗ-чӗрин хӗлӗхӗсене хускатма пулать пуль тесе шанатӑп.
Не знаю я, каков майор Балабан, но, надеюсь, мы сумеем тронуть его сердце подобными воспоминаниями.

Вара эпӗ Балабан капитан тинӗсре контрабандистсен флюгине епле тыткӑна илсе, ӑна хамӑн атте ӗҫлекен пулӑҫӑсен артельне пани ҫинчен тата эпир, ача-пӑчасем, романтикӑллӑрах пултӑр тесе, «Капитан хӗрӗ» ятлӑскерне «Мусульманка,» тесе ят хуни ҫинчен каласа патӑм.
Капитан Балабан задержал в море фелюгу контрабандистов и передал ее рыбацкой артели, где работал мой отец, фелюгу официально переименовали в «Капитанскую дочку», но мы называли ее «Мусульманкой», так было романтичней.

— Балабан, — тепӗр хут каларӗ Дульник.
— Балабан, — повторил Дульник.

— Балабан? — тепӗр хут ыйтрӑм эпӗ.
— Балабан? — переспросил я.

— Балабан ятлӑ темле майор.
— Некто майор Балабан.

Балабан ҫав тыткӑна илнӗ фелюгӑна пулӑҫӑсене панӑ та хӑй часах Крыма куҫса кайнӑ.
Балабан передал рыбакам трофейную фелюгу и вскоре перешел в Крым.

«Мусульманка» — Балабан аллине Акмааватран килнӗ пилӗк турка-контрабандистпа вӑрттӑн тиенӗ пурҫӑн, чӑл-ха, трапезунд табакӗ-мӗнӗпе пӗрле лекнӗ.
«Мусульманка» попала в руки Балабану вместе с пятеркой акмаабадских контрабандистов-турок и грузом шелка, чулок и трапезундского табака.

Ку фелюгӑна пӗр канӑҫсӑр ҫӗрле тинӗс ҫинчи пограничнӑй постӑн командирӗ Михаил Балабан, ҫыран тӑрӑхӗнче «пуҫсӑр капитан» тесе ят панӑскер, тыткӑна илнӗ пулнӑ.
Ее захватил в беспокойную ночь Михаил Балабан, командир морского пограничного поста, прозванный на берегу отчаянным капитаном.