Corpus of the Chuvash language

— Анчах уншӑн ӑна каҫарас пулать, — вӑл пиртен пилӗкҫӗр ҫул каялла пурӑннӑ вӗт; пире питӗ ирсӗр пек, намӑслӑ пек туйӑнакан япала ун чухне килӗшӳсӗр япала шутланман.

— Но это надобно извинить ему, — ведь он жил за пятьсот лет до нас; то, что нам кажется слишком сальным, слишком площадным, тогда не считалось неприличием.

XV // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Анчах юрату паракан илӗртӳ, — ӑна ытлашши нумай ҫынах туйса курайман-ха, — тӗрӗссипе, ҫын пурнӑҫӗнче вӗлтлетсе иртсе каякан япала пулмалла мар вӑл, пурнӑҫӑн ҫак йӑлтӑркка ҫути шырав, ӗмӗт тапхӑрне ҫеҫ (ӑна хӗре лайӑх пӑхма тӑрӑшни, ҫураҫни тейӗпӗр) ҫутатмалла мар, ҫук, ку тапхӑр, чӑннипе, ырӑ, илемлӗ шурӑмпуҫ ҫеҫ, кунтан малтан, кун умӗн пулакан япала пулмалла, ун ӑшшипе ҫути вара ӳснӗҫемӗн ӳссе пыраҫҫӗ, уйрӑмах ӑшши вӑрах ӳсет, кӑнтӑрла иртсен те-ха вӑрахчен ӳсет.

Но вот что слишком немногими испытано, что очаровательность, которую всему дает любовь, вовсе не должна, по-настоящему, быть мимолетным явлением в жизни человека, что этот яркий свет жизни не должен озарять только эпоху искания, стремления, назовем хотя так: ухаживания или сватания, нет, что эта эпоха по-настоящему должна быть только зарею, милою, прекрасною, но предшественницею дня, в котором несравненно больше и света и теплоты, чем в его предшественнице, свет и теплота которого долго, очень долго растут, всё растут, и особенно теплота очень долго растет, далеко за полдень все еще растет.

XIV // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Пӳлӗмсем те нейтральнӑйпа нейтральнӑй маррисем ҫине пайланнипех тӑраҫҫӗ; нейтральнӑй мар пӳлӗмсене пӗр-пӗрин патне ыйтмасӑр кӗмелле мар текен правило та, пӗрремӗш ыйту ҫине «ан ыйт» тесен, ыйтӑва тепӗр хут памалла мар текен правило та ҫаплипех юлчӗ; ҫакӑн пек ответ хӑвӑнтан мӗн? ыйтни пирки ним те шухӑшлаттарманни, ӑна манса каясси те юлчӗ, юласса вара вӑл: ответ памалла-тӑк — ыйтма та кирлӗ пулман, ыйтмасӑрах, малтанах каласа пама май пулнӑ, — текен шухӑшпа юлнӑ; каламан япаларан вара нимле интереслӗ япала та пулас ҫук.

Осталось и разделение комнат на нейтральные и ненейтральные; осталось и правило не входить в ненейтральные комнаты друг к другу без разрешения, осталось и правило не повторять вопроса, если на первый вопрос отвечают «не спрашивай»; осталось и то, что такой ответ заставляет совершенно ничего не думать о сделанном вопросе, забыть его: осталось это потому, что осталась уверенность, что если бы стоило отвечать, то и не понадобилось бы спрашивать, давно все было бы сказано без всякого вопроса, а в том, о чем молчат, наверное нет ничего любопытного.

XII // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

— Апла мар пуль ҫав, е калаҫасса калаҫнӑ пуль те, ҫав сӑмахсене илтнӗ пулин те, пӗр-пӗрне ӗненмен, ӗненессе вара акӑ мӗншӗн ӗненмен: ытти япаласем ҫинчен, тен, ҫак япала ҫинчен те, вӗҫӗмсӗрех урӑхла калаҫнине илтнӗ; ахаль пулсан, мӗнле ҫавӑн чухлӗ асапланнӑ-ха эсир?

— Вероятно, не совсем в этом, или говорили слова, да не верили друг другу, слыша друг от друга эти слова, а не верили, конечно, потому, что беспрестанно слышали по всяким другим предметам, а может быть, и по этому самому предмету слова в другом духе; иначе как же вы мучились бог знает сколько времени?

XXX // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Ҫакна вӑл, яланхи пекех кашнинчех сахал сӑмахсемпе, анчах витмелле каларӗ, улттӑмӗш стакан чей тултарчӗ, унта юлашки хӑймана ячӗ, юлнӑ печенине илчӗ, — дамӑсем паҫӑрах чей ӗҫсе тӑраннӑ ӗнтӗ, — пуҫ тайрӗ те, ҫав япаласене илсе, ҫисе киленме каллех кабинета кайрӗ, кунта вӑл кӑштах диван ҫине выртса савӑнма та шутларӗ, — кун пек диван ҫинче кашниех ҫывӑрать ӗнтӗ, анчах та вӑл Рахметовшӑн питех те киленмелли япала пулнӑ.

Выразил это мнение каждый раз в немногих, но сильных словах, по своему обыкновению, налил шестой стакан, вылил в него остальные сливки, взял остальное печенье, — дамы уже давно отпили чай, — поклонился и ушел с этими материалами для финала своего материального наслаждения опять в кабинет, уже вполне посибаритствовать несколько, улегшись на диване, на каком спит каждый, но который для него нечто уже вроде капуанской роскоши.

XXX // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Анчах идиллие тума йывӑр тени вӑл ҫав тери юрӑхсӑр сӑмах: вӑл пур ҫыншӑн та тенӗ пекех лайӑх япала, апла ҫеҫ те мар, пулма пултаракан, питех те пулма пултаракан япала; ӑна тума пӗртте йывӑр мар пулӗччӗ, анчах ӑна пӗр ҫын валли е вунӑ ҫын валли мар, пурин валли те тумалла.

Но чистейший вздор, что идиллия недоступна: она не только хорошая вещь почти для всех людей, но и возможная, очень возможная; ничего трудного не было бы устроить ее, но только не для одного человека или не для десяти человек, а для всех.

XVI // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Паллах, кун пек япала нумая пыма пултарайман; вилӗм ҫывхарнӑҫемӗн Крюкова ҫине-ҫинех ыйтса пӗле пуҫланӑ пулӗччӗ; е унӑн чӑнлӑха пӗлме уйрӑм сӑлтав пур тесе каланӑ пулӗччӗ вӑл, е Лопуховпа Вера Павловна вӑл ыйта-ыйта пӗлнинче темӗнле раснах кирлӗ япала пулнине туйса илнӗ пулӗччӗҫ, вара икӗ-виҫӗ эрнерен е, тен; тепӗр темиҫе кунтан ӗҫ кӑшт маларах мӗнле пӗтнӗ, ҫавӑн пекех пӗтнӗ пулӗччӗ, — ун чухне Кирсанов мастерскоя Крюкова кӗтмен ҫӗртен пырса тухнӑ.

Конечно, это недоразумение не могло бы быть продолжительно; по мере приближения развязки расспросы Крюковой делались бы настойчивее; она или высказала бы, что у ней есть особенная причина знать истину, или Лопухов или Вера Павловна догадались бы, что есть какая-то особенная надобность в ее расспросах, и двумя-тремя неделями, быть может, несколькими днями позже, дело все-таки пришло бы к тому же, к чему пришло несколько раньше благодаря неожиданному для Крюковой появлению Кирсанова в мастерской.

XV // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Яланхи пекех вӗсем, иртнисене аса иле-иле, хаваслӑн калаҫрӗҫ, тӗнчери пур япала ҫинчен те калаҫса илчӗҫ: ун чухнехи историлле ӗҫсенчен пуҫласа (ҫак пӗчӗк кружока Канзасри тавлашуллӑ вӑрҫӑ интереслентернӗ; вӑл вӑрҫӑ ҫурҫӗрпе кӑнтӑр хушшинче пыракан аслӑ вӑрҫӑ умӗнхи вӑрҫӑ пулнӑ, ку аслӑ вӑрҫӑ вара Америкӑра кӑна мар пулмалли, татах та аслӑрах событисем умӗнхи вӑрҫӑ пулнӑ; халӗ политика ҫинчен пурте калаҫаҫҫӗ, ун чухне политикӑпа интересленекенсем питӗ сахал пулнӑ; вӗсен шутӗнче — Лопухов, Кирсанов, вӗсен тусӗсем) Либих теорийӗ тӑрӑх ҫӗрӗҫӗн химилле никӗсӗсем мӗнле пулмалли ҫинчен ун чухне тавлашни таран, историлле прогресӑн законӗсем ҫинчен те, — ун чухне ҫакӑн пек кружоксенче ҫав законсем ҫинчен асӑнмасӑр пӗр калаҫу та иртмен, — чӑн-чӑнах кӑмӑл туртнине ӑна тума тӑрӑшаҫҫӗ, тӑваҫҫӗ те — фантазилле ӗмӗтсенчен, пурнӑҫланман, пурнӑҫланма кирлӗ те мар ӗмӗтсенчен уйӑрса илесси питӗ паха пулни ҫинчен, — фантазилле ӗмӗтсене вӗсене, вӗри чир чухне шыв ӗҫес килне пек, пӗр ҫакӑ ҫеҫ кирлӗ: организма сыватмалла, вӑл ӗмӗтсем, организм чирлӗ пулнӑ пирки, чӑн-чӑн кӑмӑл туртнине пӑсса ҫуралаҫҫӗ, — ун чухне антропологилле философи кӑларса тӑратнӑ ҫав тӗп уйрӑмлӑх питӗ кирли ҫинчен те, пурин ҫинчен те, ҫавӑн йышши тата ун йышши те мар, анчах ҫавнашкал япаласем ҫинчен калаҫрӗҫ.

По обыкновению, шел и веселый разговор со множеством воспоминаний, шел и серьезный разговор обо всем на свете: от тогдашних исторических дел (междоусобная война в Канзасе, предвестница нынешней великой войны севера с югом, предвестницы еще более великих событий не в одной Америке, занимала этот маленький кружок: теперь о политике толкуют все, тогда интересовались ею очень немногие; в числе немногих — Лопухов, Кирсанов, их приятели) до тогдашнего спора о химических основаниях земледелия по теории Либиха; и о законах исторического прогресса, без которых не обходился тогда ни один разговор в подобных кружках, и о великой важности различения реальных желаний, которые ищут и находят себе удовлетворение, от фантастических, которым не находится, да которым и не нужно найти себе удовлетворение, как фальшивой жажде во время горячки, которым, как ей, одно удовлетворение: излечение организма, болезненным состоянием которого они порождаются через искажение реальных желаний, и о важности этого коренного различения, выставленной тогда антропологическою философиею, и обо всем, тому подобном и не подобном, но родственном.

II // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Мӗнрен пуҫларӑм-ха тата: «ҫыншӑн темӗн тума та хатӗр пулни» — епле ултав япала; эпӗ паллӑ ученӑй пулма та, кафедра илес шухӑша та пӑрахнӑ пек тухать — епле ухмахла япала!

И с чего начал: «жертва» — какое плутовство; будто я от ученой известности отказываюсь и от кафедры — какой вздор!

XIX // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Арҫынна килӗшесшӗн ҫунни вӑл, — эпӗ, килӗшес тесе, айван та ухмахла хӑтланни ҫинчен мар, чӑн-чӑнах килӗшесшӗн ҫунни ҫинчен калатӑп: айван та ухмахла хӑтланни, кирек мӗнле япӑх япалана лайӑх япала пек кӑтартма тӑрӑшни пекех, ҫав тери йӗрӗнчӗк ӗҫ, — арҫынна килӗшесшӗн ҫунни вӑл — хӗрарӑмпа арҫын хушшинчи ӗҫсене ӑслӑ та йӗркеллӗ туни.

Кокетство, — я говорю про настоящее кокетство, а не про глупые, бездарные подделки под него: они отвратительны, как всякая плохая подделка под хорошую вещь, — кокетство — это ум и такт в применении к делам женщины с мужчиною.

VI // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Вӑт мӗнле япала вӑл, йӗкӗт, пӗтӗмпех шухӑшласа пӑхсан, ытла ансат япалах мар.

Вот она какая штука, парень, не дюже все это просто, ежели обмозговать все как следует.

X сыпӑк // Мирун Еник, Владимир Садай, Александр Яндаш. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Иккӗмӗш кӗнеке. Мирун Еник, Владимир Садай, Александр Яндаш куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1963.

Пирӗн комиссар пӗр япалашӑн ҫеҫ айӑплӑччӗ — пӗр-пӗр пысӑк яла е казаксен станицине йышӑнсан, вӑл япала пуҫтарма тытӑнатчӗ…

Была у нашего комиссара всего лишь одна слабость: займем какое-нибудь крупное село или казачью станицу, и начинает он барахлить…

VIII сыпӑк // Мирун Еник, Владимир Садай, Александр Яндаш. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Иккӗмӗш кӗнеке. Мирун Еник, Владимир Садай, Александр Яндаш куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1963.

Никам та хай мӗнле туйнине чухласа илеймест, никам та ун ҫинчен сӑмахпа каласа пама пултараймасть, анчах пурте хӑйсене темле хӑнӑхман япала, чуна ҫӳҫентерекен япала пуснине туяҫҫӗ.

Никто не сознает своего ощущения, никто не может выразить его словами, но все тягостно чувствуют нечто непривычное, тревожное.

«Мов» // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 684–692 стр.

«Ку япалана ҫынсене суккӑрлатма, минретме, йӑлтах пӑсса пӗтерме юри тунӑ тесе ӗнентерсен тин, эп ӑна ӑспа тунӑ япала вырӑнне хума пултаратӑп.

«Это можно принять как разумное только тогда, если мне докажут, что все здесь устроено нарочно, чтобы отлепить, оглушить, изуродовать людей.

Кичемлӗх патшалӑхӗ // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 671–683 стр.

Сасӑсем, хускалса кайса, сӗрлесе шавлани татти-сыпписӗр илтӗнсе тӑнӑ: хӑраса асапланнӑ хушӑра, ниҫта кайса кӗме пӗлмесӗр шиклӗн ирттернӗ вӑхӑтра пӗр япала ҫуралнӑ; вилӗмрен чӗрӗлсе тухнӑ, ӗҫлеме хӑнӑхман, пӗлмен шухӑша ҫав япала сисмелле мар хуллен-хулленех пӗр ҫӗрелле пуҫтарса пынӑ.

Непрерывным потоком струился глухой, возбуждённый шум голосов, в муках страха, в тревоге отчаяния — рождалось что-то медленно и незаметно объединявшее воскресшую из мёртвых, не привыкшую работать, неумелую мысль.

Январӗн 9-мӗшӗ // Хумма Ҫеменӗ, Феодосия Ишетер. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 133–155 стр.

Эпир юратакан япала, тен, вӑл ҫав тери лайӑхах та пулман-и, анчах ҫирӗм улттӑн-ҫке эпир, ҫавӑнпа хамӑршӑн хаклӑ япалана пирӗн яланах ыттисемшӗн те тап-таса тӑвас килетчӗ.

Мы любим, может быть, и не то, что действительно хорошо, но ведь нас — двадцать шесть, и поэтому мы всегда хотим дорогое нам — видеть священным для других.

Ҫирӗм улттӑпа пӗрре // Петӗр Хусанкай. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 119–131 стр.

Юрӑсемсӗр пуҫне пирӗн тата темле ырӑ, темле эпир юратакан япала пурччӗ, ҫав япала пирӗншӗн хӗвел вырӑнне пулнӑ-и, тен.

Но, кроме песен, у нас было еще нечто хорошее, нечто любимое нами и, может быть, заменявшее нам солнце.

Ҫирӗм улттӑпа пӗрре // Петӗр Хусанкай. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 119–131 стр.

Пурӑнатӑп ҫав япалана шыраса, тунсӑхлатӑп ун пирки, вӑл мӗнле япала иккенӗ хама та паллӑ мар…

Вот я живу и эту штуку ищу и тоскую по ней, а что она такое есть — это мне неизвестно…

Коновалов // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 70–118 стр.

Анчах юратушӑн темскер, хӑш чухне ниме тӑман япала кирлӗ, ӑна ӑнлантарса та параймӑн, ячӗпе те калаймӑн; манӑн питӗ ырӑ та ҫаврӑнуҫӑсӑр Ильян ҫав япала ҫук вара.

Но для любви нужно что-то такое, иногда пустяки, чего ни определить, ни назвать нельзя и чего нет в моем несравненном, но неповоротливом Илье.

IV сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Илья Ильич мӗнле те пулин япала ыйтас пулсанах, япали тупӑнмасан е ҫӗмрӗк пулсан, пӗтӗмӗшпе каласан, килте мӗнле те пулин йӗркесӗрлӗхшӗн Захара «мӗскӗн сӑмахсемпе» ятлаҫма тытӑнсанах, Захар Анисьйӑна куҫ хӗссе илет, пуҫӗпе улпут пӳлӗмӗ енне сулать те пуҫ пӳрнипе унталла тӗллесе, пӑшӑлтатса хушса хурать:

Когда же, однако, случалось, что Илья Ильич спрашивал какую-нибудь вещь, а вещи не оказывалось или она оказывалась разбитою, и вообще, когда случался беспорядок в доме и над головой Захара собиралась гроза, сопровождаемая «жалкими словами», Захар мигал Анисье, кивал головой на кабинет барина и, указывая туда большим пальцем, повелительным шепотом говорил:

VII сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956