Шырав

Экэчо

Пӳртсенчен, ярангӑсенчен чупса тухнӑ колхозниксем, Экэчо патне пырса, куляннипе пуҫӗсене пӑркаласа, чӗлӗм ванчӑкӗсене тыта-тыта пӑхма пуҫларӗҫ.
Из домов и яранг выходили колхозники; они выслушивали Экэчо, сокрушенно качали головами, ощупывали обломки трубки.

Ҫамрӑксем мӗнле пӑсӑлса кайрӗҫ ку чухне… — терӗ Экэчо ҫурма сасӑпа, чӗлӗм ванчӑкӗсем ҫинчен куҫне илмесӗр.
Какими стали молодые в наше время… — вполголоса произнес Экэчо, не отрывая глаз от обломков трубки.

Экэчо чӗлӗм ванчӑкӗсене куҫӗ патне илсе пычӗ.
Экэчо поднес к глазам обломки трубки.

— Эсӗ… эсӗ мӗн турӑн?! — сывлаймиех пулчӗ Экэчо.
— Ты… ты что это сделал?! — задохнулся Экэчо.

Тынэт Экэчо чӗлӗмне ярса илчӗ те, тарӑхса, стена ҫумне вӑркӑнтарчӗ.
Тынэт схватил трубку Экэчо и в запальчивости бросил ее в стену дома.

Ҫав икӗ кун хушшинче ҫураҫнӑ хӗрне вӑрласа каймарӗҫ пулӗ-ҫке? — тӑрӑхласа илчӗ Экэчо, чӗлӗмне Тынэт патнелле тӑсса.
Невесту за эти два дня у тебя украли — так, что ли? — усмехнулся Экэчо, протягивая Тынэту трубку.

Экэчо ун ҫине сиввӗн пӑхса илчӗ те чӗлӗмне кӑларма хатӗрленчӗ:
Экэчо окинул его неприязненным взглядом с ног до головы и, потянувшись к трубке, ответил:

Анчах Экэчо йӑнӑшрӗ: правлени членӗсемпе кӑна калаҫмалла пулать пулӗ тесе шутланӑччӗ вӑл.
Но Экэчо ошибся, полагая, что ему придется разговаривать только с членами правления.

«Вӑт вӗт мӗнле пулса кайрӑн эсӗ: тухтӑр патне лекнӗшӗн хӗпӗртетӗн, — хӑйне хӑй ӳпкелесе илчӗ Экэчо, анчах ҫавӑнтах хӑйне тӳрре кӑларма васкарӗ:
«Вот уже каким ты стал: радуешься, что к доктору попал, — невесело подумал о себе Экэчо, но тут же поспешил оправдать себя:

Экэчо ыратнипе пит-куҫне пӗркелентерсе илчӗ, анчах тухтӑра хирӗҫ тӑмарӗ: хӑй халсӑрланнине туйса, врач пулӑшасса шанчӗ.
Экэчо морщился, но, однако, не сопротивлялся: чувствовал он себя довольно скверно и надеялся, что врач поможет.

Экэчо ҫинчи кухлянкӑна хывса илнӗ.
Кухлянка с Экэчо уже была снята.

Экэчо йӑлтах ӑнланчӗ пулсан та, йӑл кулнӑ пек пулса, нимӗн те ӑнланмастӑп тенӗ пекрех, пуҫне пӑркаласа илчӗ.
Экэчо изобразил на своем лице некое подобие улыбки, замотал головой: дескать, не понимаю, хотя отлично понял, что говорил ему доктор.

«Ку, леш хайхи, пӑрахут ҫинчен аннӑ ҫӗнӗ тухтӑр пулас», — тесе шухӑшларӗ Экэчо, куҫлӑхӗн хулӑн кантӑкӗ витӗр пӑхакан кӑвак куҫлӑ, ырӑ кӑмӑллӑ ҫын ҫине пӑхса.
«Это, кажется, новый доктор, который с парохода сошел», — подумал Экэчо, разглядывая добродушное лицо человека с темно-серыми глазами за толстыми стеклами очков.

Кайран, тахӑшӗ хӑйне аллинчен тытнине сиссен, Экэчо картах сиксе илсе куҫне уҫрӗ.
Затем он почувствовал, что кто-то взял его за руку, Экэчо открыл глаза.

Хӑйне чикӗри катер шыраса тупиччен Экэчо тинӗсри пӑр ҫинче пилӗк кун хушши юхса ҫӳрерӗ.
Пять дней носило Экэчо в море на льдине, пока не подобрал его пограничный катер.

— Экэчо виҫӗ кун ӗнтӗ тинӗсрен таврӑнман.
— Три дня, как не появляется с моря Экэчо.

Таграт ӗлӗкрех Экэчо ӑна Вияльпе хирӗҫтерме, ҫемьери пурнӑҫа пӑсма тӑрӑшнине те аса илчӗ.
Таграту вспомнилось, с каким упорством когда-то Экэчо стремился поссорить его с Вияль, расстроить их семейную жизнь.

Халӗ Таграт Экэчо хӑйне ӑнланмалла мар тыткалани ҫинчен шухӑшлама тытӑнчӗ:
И вот сейчас Таграт думал о странном поведении Экэчо:

Темиҫе минут маларах Таграт патне Экэчо ывӑлӗ — Тавыль пычӗ, хӑйӗн ашшӗ халӗ те тинӗсрен таврӑнманни ҫинчен пӗлтерчӗ вӑл.
Несколько минут назад к Таграту подошел мальчик, сын Экэчо — Тавыль, и сообщил, что отец его все еще не вернулся с моря.