Шырав

Владик

— Эсӗ лайӑх ҫын, — терӗ Владик.
— Ты хороший человек, — внезапно придумал Владик.

— Алька, эсӗ лайӑх ҫын! — терӗ курӑк ҫине ларса шухӑша кайнӑ Владик.
— Ты хороший человек, Алька! — присаживаясь на траву, задумчиво проговорил Владик.

Владик кунта Карасиков октябренока, вӑл, Владик, Баранкинӑн тӳшек ҫиттийӗ айне супӑнь хумалли шӑвӑҫ панкӑпа тумтир тасатмалли щёткӑна хуни ҫинчен каланӑшӑн тивертмелле пулнине аса илчӗ.
Здесь Владик вспомнил, что и октябрёнку Карасикову надо дать щелчка: Карасиков утром наябедничал, что Владик запихал Баранкину под простыню жестяную мыльницу и платяную щётку.

Уҫланкӑна ҫитсен, тарӑхса ывӑнса ҫитнӗ Владик кипариссем айӗнче Алькӑпа Карасиков октябренок ҫине пырса тӑрӑнать.
На поляне, под кипарисами, злой и усталый Владик наткнулся на Альку и октябрёнка Карасикова.

«Акӑ тата тамаша!» тесе шухӑшласа илчӗ Владик, унтан ҫиленсе ҫитнипе хӑйӗн алли айне пырса лекнӗ черкес ачине, Ингулова, ӗнсинчен туянтарса ячӗ.
«Вот ещё напасть!» — подумал огорчённый Владик и сгоряча дал подзатыльник подвернувшемуся черкесёнку Ингулову.

Ӗҫ ҫапла пулнӑ: Владик тухса кайсассӑнах Натка Толькӑна пӑтасене чалӑш ҫапнӑшӑн ятланӑ та унтан хӑваласа панӑ.
Оказывается, сразу же после ухода Владика Натка выругала Тольку за то, что он криво забивает гвоздики, и турнула его прочь.

Владик шыва ӳксе каялла вӗҫтерсе ҫитрӗ.
Взмокший Владик вернулся.

Урӑх чухне пулсан, Владик тавлашмасӑр ирттерес ҫукчӗ.
В другое время Владик обязательно заспорил бы.

Тарӑхнипе, тата хӑвӑртрах ӗҫрен хӑтӑлас тесе, Владик та пӑтасене ҫапса лартма килӗшрӗ.
С досады и чтобы поскорее им освободиться, Владик тоже вызвался приколачивать гвоздики.

Толька ӗҫлеме ларчӗ кӑна, сасартӑк йӗпе пуҫлӑ Владик сиксе те тухрӗ.
Едва Толька уселся, как откуда-то вынырнул Владик.

Черетре нумайччен тӑрса вӑхӑта ирттернӗ Толька отряда таврӑнсан, сасартӑках Владик таҫта кайни палӑрчӗ.
Когда Толька наконец вернулся в отряд, оказалось, что куда-то исчез Владик.

Ҫиленсе ҫитнӗ Владик Иоськӑна чышкине кӑтартрӗ те часах тухса кайрӗ.
Обозлённый Владик показал Иоське кулак и тотчас же ушёл прочь.

Владик вазине хӑвӑрт туртса илчӗ те мороженӑйӗ салат ҫине шаплатрӗ.
А Владик рванул вазочку, и мороженое плюхнулось в салатник.

— Хулиган! — терӗ те Иоська ҫиленсе, Башкатов Владик патнелле тӑснӑ мороженӑй Башкатов аллинчен хӑвӑрт туртса илчӗ.
— Хулиган! — рассердился Иоська и быстро выхватил из рук Башкатова то мороженое, которое Башкатов протягивал Владику.

Анчах ку меллех пулаймарӗ, ӑна Владик юриех тӳнтерсе янине пурте курчӗҫ.
Но это вышло неловко, и всем было видно, что опрокинул Владик нарочно.

Калаҫӑва сӑмах айне тӑвас тесе, Владик хӑвӑрт ҫаврӑнчӗ те, ӑнсӑртран пек туса, Иоськӑн мороженӑй хурса панӑ вазине тӳнтерсе ячӗ.
Чтобы замять разговор, Владик быстро повернулся и как бы нечаянно опрокинул Иоськину вазочку с мороженым.

Сыхланма пуҫланӑ Владик ҫавӑнтах суйма, вӑл мастерскойра ӗҫленӗ тесе каласшӑн пулса, ҫӑварне уҫрӗ.
Насторожившийся Владик открыл рот, чтобы сразу соврать, будто бы он работал в мастерской.

Ашкӑнма юратакан Владик та, кӑшт аяккарах выртаканскер, итлемен пек пулса выртнӑ, итлессине хӑй ҫапах та итленӗ, мӗншӗн тесен вӑл никампа калаҫмасӑр, никама та тивмесӗр пит лӑпкӑ выртнӑ.
Даже озорной Владик, который лежал поодаль, делая вид, что он не слушает, на самом деле слушал, потому что лежал тихо, ни с кем не разговаривая и никого не задевая.