Шырав

Шырав ĕçĕ:

Буланый (тĕпĕ: ) more information about the word form can be found here.

Евсей чылайччен Буланый патне пыма хӑяймарӗ, унтан ҫапах пычӗ.
Евсей долго не решался, а потом все же подошел к Буланому.

XIX // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Буланый чарӑнчӗ, хуҫи ҫине тӗлӗнсе пӑхрӗ, вӑл: ҫакӑн пек кирлӗ те, кунта унӑн айӑпӗ ҫук, тесе шутларӗ пулмалла, вара курӑк ҫиме пуҫларӗ…
Буланый остановился, удивленно посмотрел на своего свалившегося хозяина и, видимо считая, что так и нужно и что его вины в этом нет, начал пощипывать траву…

Буланый, ҫӗр метр пек кайса, чӑнкӑ сӑртран улӑхма пуҫласан, Федор Лукич майӗпен ура пусма тунӑ вӗренӗпе пӗрлех каялла шуса пычӗ те ҫӗре ӳкрӗ…
Когда же Буланый отошел метров сто и начал подыматься на крутой пригорок, тело Федора Лукича вместе с полстенкой и со стременами поползло назад и рухнуло на землю…

Буланый хӑй ҫилхинчен аллипе ҫатӑртаттарса тытнӑ, анчах пӗрмаях малалла та малалла ӳпӗнсе пыракан юланутҫӑна кансӗрлессинчен хӑранӑ пек, сыхлануллӑн яра-яра пусать.
Буланый пошел шагом, переступая ногами так осторожно, точно боялся потревожить седока, который, держась руками за гриву, все клонился и клонился вперед.

Вӑл лӑпкӑ та итлекен Буланый лашана ҫавӑтса килчӗ; унӑн ҫурӑмӗ ҫине хӑйӗн пир кипкине сарчӗ, кантраран тунӑ урхалӑха ҫиелтен ҫакса ячӗ, вара вӑл Федор Лукича тӑма пулӑшасшӑнччӗ, анчах Федор Лукич, туя ҫине таянса, хӑех тӑчӗ, хӑйӗн шуралнӑ ҫӳҫлӗ, итлеми пулнӑ пуҫне мӑнаҫлӑн тытма тӑрӑшрӗ; лаша патне хӑех пычӗ, пӳрнисемпе ҫилхерен ҫатӑртаттарса тытрӗ, анчах кипке ҫине Евсей пулӑшнипе те улӑхса лараймарӗ.
Он привел Буланого, коня смирного и послушного; поместил ему на спину свою полстенку, сверху перекинул сделанные из веревки стремена и хотел было помочь Федору Лукичу встать, но Федор Лукич, опираясь на палку, поднялся сам, стараясь гордо держать свою седую, уже непослушную голову; сам подошел к коню, судорожно вцепился пальцами в гриву, но забраться на полстенку не смог даже с помощью Евсея.

Буланый, хӑйӗн хуҫине хӗрхенесшӗн пулса пулас, капан патне пычӗ те унта выртакан ҫырӑва ӑнсӑртран таптарӗ — таканланӑ ури айне пулнипе лӳчӗркенсе пӗтнӗ хут курӑк ӑшне путса, пайӑн-пайӑн ҫурӑлса пӗтрӗ.
Буланый, видимо желая посочувствовать своему хозяину, подошел к копне и нечаянно наступил на лежавшее тут письмо, — под кованым копытом смятая бумага погрузла в траву и расползлась на части.

XVIII // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Буланый ҫӗмеле пӗтӗмпе пекех пӗтерме ӗлкӗрнӗ инкен, унтан иккӗмӗш ҫӗмел патне куҫса, ӑна таптаса тӑкнӑ та, чип-чиперех канма выртнӑ.
Оказывается, Буланый успел уничтожить почти всю копну и преспокойно улегся на отдых.

XI // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

— Мӗн те пулин пуласран йӗвен чӗлпӗрне Буланый уринчен кӑкарса, Евсей ӑна урпа ҫиме ирӗк пачӗ, хӑй ҫӗмел айне выртрӗ.
На всякий случай привязав конец повода к ноге, Евсей оставил Буланого наслаждаться ячменем, а сам лег под копну.

Буланый малаллах утрӗ, унтан хуҫи кӑтӑш пулнӑ тесе пулас, мӗн те пулсан ҫимелли шырама пуҫларӗ.
Буланый шел и шел, а потом, очевидно, решил, что хозяин вздремнул, начал отыскивать что-нибудь съестное.

Ҫавӑрӑнса пӑхмасӑр тата пӗрмаях хӑй ҫинчен, мӗн курни ҫинчен шухӑшласа, Евсей чӗлпӗре пушатрӗ те каллех хӑй шӑпине Буланый ҫине шанса пачӗ: пӗлнӗ ҫӗре кайтӑрах, хуть пӗр вырӑнта ан тӑтӑр.
Но оглядываясь и все еще думая о себе и о виденном, Евсей ослабил поводья и снова доверился Буланому, — пусть идет куда знает, лишь бы не стоял на одном месте.

Анчах вӑл чикӗрен тухма юраманнине, хӑйпе ҫак йӑлтӑркка ҫутӑсем хушшинче каҫхи тӗттӗм ҫеҫ мар, Буланый; ҫинче те ларса каҫма пултарайман тарӑн ҫырма пуррине ҫийӗнчех ӑнланса илчӗ…
Но тут же он понял, что за эту черту выехать нельзя, что между ним и этим разливавшимся над землей светом лежит не ночная тьма, а пропасть, через которую не проехать теперь ему даже на Буланом…

Унтан вӑл, умра нимӗн те курмасӑр тата хӑйне Буланый ӑҫта илсе каясси ҫинчен пачах шухӑшламасӑр, лашине хӑмӑл тӑрӑх сиккипе чуптарчӗ.
И погнал его вскачь по стерне, ничего не видя и не соображая, куда уносит его Буланый.

X // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Пӑшал пенӗ сасса тата хуҫи чӗннине илтсе, хӗрлӗ йытӑ темиҫе хут сиксе илчӗ те таркӑна шӑпах Буланый ҫине кӑкӑрӗпе выртнӑ самантра хӑваласа ҫитрӗ.
Учуяв выстрел и гиканье хозяина, рыжая собака в несколько прыжков настигла бегуна в тот самый момент, когда он упал грудью на спину Буланого.

Ӑс-тӑна мар, хӑйне сыхлассишӗн тапӑҫас туйӑма пӑхӑнса, Евсей хӑйӗн ҫыруне ярса илчӗ те Буланый патне ҫӗр метр чупас тӗлӗшпе чемпион пулнӑ ҫын та ӑмсанмалла таранах хӑвӑрт чупса кайрӗ.
Подчиняясь не разуму, а инстинкту самосохранения, Евсей схватил свое письмо и бросился к Буланому с таким невероятным проворством, которому позавидовал бы даже чемпион бега на стометровую дистанцию.

Вӑхӑт вунӑ минутран ытла та иртмерӗ, Буланый, ҫап-ҫутӑ ҫуталса выртакан урпа куписем еннелле ӑмсанса пӑхкаласа, ҫул хӗрринче ытла сӗтеклех мар курӑка ҫисе ҫӳреме, ӳпле патӗнчи сулхӑнра ҫурӑмӗсемпе типӗ те йӗплекен улӑм ҫине таянса, икӗ Евсей васкамасӑр калаҫса ларма пуҫларӗҫ.
Не более как минут через десять Буланый уже пощипывал не очень сочную траву вблизи дороги, не без коварных помыслов косясь на светлые кучи ячменя, а в тени, возле балагана, опершись спиной о сухую и колючую солому, сидели два Евсея и вели неторопливую беседу.

— Куншӑн эсӗ айӑплӑ, эсӗ такӑнтӑн, хӑямат, — терӗ вӑл Буланый ҫинелле саламатпа хӑмсарса.
— Это ты виноват, спотыкач проклятый, — обратился он к Буланому, погрозив ему плеткой.

IX // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Мария Нескоромная Евсей аллинчен ҫырӑва сыхлануллӑн илсе, хут листи ҫине чылайччен шарламасӑр пӑхса, хӑй ӑшӗнче вуланӑ вӑхӑтра урапа патӗнче питех те шӑп пулнипе кӗсрепе ҫаплах тем ҫинчен калаҫакан Буланый ҫӑмӑллӑн сывласа илни те илтӗнчӗ.
Мария Нескоромная осторожно взяла из рук Евсея письмо, долго и молча смотрела на лист, и пока она про себя читала, возле шарабана воцарилась такая тишина, что было слышно, как облегченно вздохнул Буланый, все еще о чем-то своем разговаривая с кобылой.

Пысӑк хырӑмлӑ кӗсрен кӑмӑлне Буланый килӗшрӗ пулмалла, вӑл вара, хӑлхисене шанчӑклӑн сиктеркелесе, Буланӑя хӑйӗн ҫилхи ҫине пуҫне хума ирӗк пачӗ.
Видимо, брюхатой кобыле Буланый пришелся по нраву, и она, доверчиво поведя ушами позволила ему даже положить морду ей на гриву, что он и сделал весьма учтиво.

Буланый пуҫне сулкаларӗ, вӑл та юланутҫине вӑрҫса илчӗ пулмалла, чупас килмен ҫӗртен юртӑпа чупса кайрӗ.
И Буланый покрутил головой, видимо, тоже ругнул своего седока, и неохотно побежал рысью.

Тата кӑштах шухӑшланӑ пулсан, Евсей кирлӗ ответа тупнӑ пулӗччӗ тен, анчах ҫак вӑхӑтра Буланый тырӑ патнелле туртӑнчӗ те юланутҫӑна хӑйӗн пуҫӗ урлӑ кӑштах ывӑтса ямарӗ.
Возможно, Евсей, подумав еще немного, и нашел бы нужный ответ, но в это время Буланый потянулся к колосьям, оступился и так споткнулся, что чуть было не сбросил через голову седока.

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics