Шырав

Падалка

— Вӑл Падалка вӗт!
— Ведь это же Падалка!

— Ҫук, — тет Падалка, — кирлӗ пулӗ тесе ӑшӑтма тытӑнтӑмӑр.
— Нет, — отвечает Падалка, — это на всякий случай.

— Сирӗнтен кам Падалка пулать? — ыйтрӗ ман бортмеханик.
— Кто из вас Падалка? — спросил мой бортмеханик.

Ӗнер Падалка каллех сопка ҫине хӑпарса пӑхрӗ.
Вчера Падалка ещё раз поднимался на сопку.

Масленниковпа Падалка чӑтӑмлӑ та паттӑр ҫынсем пулчӗҫ.
Масленников и Падалка оказались мужественными людьми.

Ӗнер Падалка сопка ҫине хӑпарчӗ те, эпир хамӑр шутланӑ вырӑнта мар иккенне тавҫӑрса илчӗ.
Вчера Падалка поднимался на сопку и пришёл к заключению, что мы находимся не там, где предполагали.

Мана икӗ кун каярах Провидения бухтинчен Анадыре Масленников лётчикпа Падалка штурман-радист вӗҫни ҫинчен каласа пачӗҫ.
Мне рассказали, что два дня назад из бухты Провидения в Анадырь летели лётчик Масленников и штурман-радист Падалка.

Масленников лётчикпа Падалка штурман юр шӑтӑкӗнче вунвиҫӗ кун хушши ларса ирттернӗ, вӗсем курӑк патне ҫитичченех шӑтӑк алтнӑ та курӑкпа тӑранса пурӑннӑ.
Тринадцать долгих дней сидели в снежной пещере летчик Масленников и штурман Падалка; они выкопали себе «нору» до самой травы и питались ею.