Corpus of the Chuvash language

Американецсем герцогпа сывпуллашрӗҫ те сӗтел патнелле утрӗҫ, ҫурт хуҫи Горевӑпа пӗрле юлчӗ.

И американцы, попрощавшись с герцогом, двинулись к столу, а хозяин дома остался с Горевой.

Вуннӑмӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

Чӑннипе калас пулсан, вӑл унтан хыпарсем питӗ кӗтет, ҫав хушӑрах вӑл: Горевӑпа интересленесси пӗтӗмпех вӑл фронтра пулса пыракан ӗҫсен ҫывӑхӗнче пулнӑран килет, тесе ӗнентерме тӑрӑшать хӑйне; Воропаев вара ҫав событисем ҫинчен тавҫӑрса илме кӑна пултарать.

По правде говоря, он жадно ждал вестей от нее, пытаясь при этом уверить себя, что его интерес к Горевой вызван лишь тем, что она сейчас находится в гуще событий, о которых он может только догадываться.

Тӑххӑрмӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

Воропаевӑн хучӗсем хушшинче тупнӑ Горевӑпа Голышевӑн темиҫе ҫырӑвӗ ӑна чылайччен канлӗх памарӗ, анчах хӑйӗн иккӗлле шухӑшӗсене Воропаева пӗлтерме хӑяймарӗ, тата тимлӗрех ӗҫлеме тытӑнчӗ.

Несколько писем Горевой и Голышева, найденные ею среди этих записок, надолго смутили ее спокойствие, но она не смела признаться Воропаеву в своих сомнениях и только еще напористее взялась за работу.

Тӑххӑрмӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

Горевӑпа пӗрремӗш хут тӗл пулнине Воропаев питӗ уҫҫӑн аса илчӗ, ҫав тӗлӗнмелли тӗлпулу фронтӑн хӑйне евӗр сайра пулакан илемлӗхӗнче пулса иртрӗ.

И ярко, точно в зареве молнии, Воропаев вспомнил свою первую встречу с Горевой, встречу удивительную и редкую по своеобразной фронтовой красоте.

Пӗрремӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.