Corpus of the Chuvash language

Ҫумӑр ҫаплах ҫӑвать.

Дождь лил и лил.

III // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Витӗр ҫапакан сивӗ ҫумӑр ӑна питрен пырса тиврӗ.

Колючий дождь ударил ей в горячее лицо.

III // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Машинӑсем умӗнчи ҫутӑ йӑрӑмӗнче ҫумӑр йӑвӑ хӗлӗхлӗ чалӑш ала тӑвать.

Дождь в полосе света перед машинами ткался густой косой сеткой.

III // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Ҫӗрле ҫил кӗтмен ҫӗртен ҫурҫӗр енчен вӗрме пуҫларӗ, тӳпене хӑвӑрт ҫумӑр пӗлӗчӗсем карса илчӗҫ, вӗтӗ ҫумӑр пӗрӗхме пуҫларӗ.

Ночью неожиданно подул северный ветер, небо быстро затянулось тучами. Стало моросить.

III // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Ялан тенӗ пекех е ҫумӑр ҫӑвать, е температура пулать.

Почти всегда есть или дождь, или температура.

Канӑҫсӑрлӑх // Василий Игнатьев. Панова В. Ф. Серёжа: повесть; Василий Игнатьев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 116 с.

Серёжӑн температури ҫук пулсан, тата тулта ҫумӑр ҫумасть пулсан, уҫӑлса ҫӳреме кӑлараҫҫӗ.

А когда у Сережи нет температуры, а на улице нет дождя, то можно и гулять.

Канӑҫсӑрлӑх // Василий Игнатьев. Панова В. Ф. Серёжа: повесть; Василий Игнатьев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 116 с.

Ҫумӑр ӳккелеме пуҫланипе Паша инке Серёжӑна тула текех кӑлармарӗ.

Сережу тетя Паша больше не пустила гулять, потому что стал накрапывать дождик.

Ӑнланма май ҫук япала // Василий Игнатьев. Панова В. Ф. Серёжа: повесть; Василий Игнатьев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 116 с.

Ачасем пӗр самантрах пылчӑкланса кайнӑ ҫул тӑрӑх чупрӗҫ, чӗреслетсе ҫӑвакан ҫумӑр айӗнче вӗсем пуҫӗсене пӗксе, хутланса чупаҫҫӗ, ҫиҫӗм пӗтӗм пӗлӗте ҫурать, аслати кӗмсӗртетме чарӑннӑ хушӑра пӗчӗк Виктор макӑрни илтӗнет…

Ребята побежали, скользя в мгновенно образовавшейся грязи, ливень сек их и пригибал вниз, молнии прыгали по всему небу, и сквозь грохот и раскаты грозы был слышен плач маленького Виктора…

Женька // Василий Игнатьев. Панова В. Ф. Серёжа: повесть; Василий Игнатьев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 116 с.

Тавралӑх тӗксӗмленчӗ, унччен те пулмасть ярт! ҫутатса ячӗ, пуҫ тӑрринче аслати, тупӑ пек, кӗмсӗртетрӗ, витререн янӑ пек ҫумӑр ҫума пуҫларӗ…

День почернел и вдруг озарился мигающей яростной вспышкой, гром бабахнул как из пушки над головами, и сейчас же бешено хлынул ливень…

Женька // Василий Игнатьев. Панова В. Ф. Серёжа: повесть; Василий Игнатьев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 116 с.

Янкӑр тӑрӑ тӳпере шап-шурӑ ҫаврака пӗлӗтсем пухӑнса тӑнӑ, вӗсем ҫине пӑхсан, ҫумӑр е ҫил-тӑвӑл пуласси пачах та палӑрмасть, анчах аялтан лӑпӑска урисемпе ҫаврӑнкаласа хура пӗлӗт хӑвӑрттӑн ҫывхарса килет, ун енчен ҫил мар, тусан витӗр темскер уҫӑскер вӗрсе кӑкӑра уҫӑлтарнӑн туйӑнать.

Как будто совсем безмятежные облака, круглые и белые, стояли в ярко-синем небе, не грозя ничем, но пониже быстро приближалась черная туча, вихрясь лохматыми лапами, и казалось, что это от нее рвется ветер и веет по временам сквозь пыль что-то острое, свежее и облегчает грудь…

Женька // Василий Игнатьев. Панова В. Ф. Серёжа: повесть; Василий Игнатьев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 116 с.

Вӑл хайӗн вӑрӑм ҫивӗчӗсене сӳтнӗ чухне каштан тӗслӗ пайӑркасем ӑна пилӗкрен аяла ҫитичченех хупласа хураҫҫӗ; ун хыҫҫӑн вӑл вӗсене ҫуллахи вӑйлӑ ҫумӑр пайӑркисем евӗр тӳрленсе ҫитичченех турать.

Когда она расплетает свои длинные косы, бесчисленные каштановые змейки закрывают ее ниже пояса; а потом она их расчесывает, пока они не распрямятся и не станут похожи на летний ливень…

Коростелевпа ирттернӗ пӗрремӗш ир. — Хӑнара // Василий Игнатьев. Панова В. Ф. Серёжа: повесть; Василий Игнатьев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 116 с.

Унта каллех, хӑйсен тӑррисене ҫумӑр пӗлӗчӗсемпе пӗркесе, Альпа тӑвӗсем тӳпенелле кармашаҫҫӗ.

А там опять вставали Альпы, исчезая вершинами в тучах.

XXX // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Кунта, кантӑкран шатӑртатакан вутлӑ ҫумӑр вирхӗнсе кӗнӗ евӗр, ҫутӑ йӗр хӑваракан пульӑсем чӑшлатса вӗҫсе кӗреҫҫӗ.

Во все окна с шипением врывались трассирующие пули, словно сюда ветром забивало трескучий огненный дождь.

XXVIII // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Ҫӗр ҫул утсан та, ҫыпҫӑнакан-тӑпра ура айӗнче ҫаплах чапӑлтатассӑн, ҫумӑр пӗлӗчӗсем вӗҫӗмсӗр ҫумӑр тӑкассӑн, кӗрен тӗслӗ сӗвек чул сӑртсен тапранми утравӗсем тӗттӗмлӗхре ҫӗкленсе тӑрассӑн туйӑнать.

Казалось — иди хоть столетия, все будет под ногами чавкать вязкая земля, будет сеять и сеять нескончаемый дождь, всё будут выситься в темноте неподвижные острова крутых розовых скал.

XXIV // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Хӗвеланӑҫӗнче ҫур тӳпене хӗрлӗ ҫутӑ ҫапнӑ, ҫумӑр тӑкӑнать кӑна, вӑл вӗри ӗнсе ҫине сиввӗн юха-юха анать, ҫакӑн пек ҫумӑр ҫунӑ чух пушар сӳнменни тӗлӗнтерет.

На западе полнеба было охвачено неподвижным заревом, дождь лил, стекая холодом на горячие шеи, и было странно, что это зарево не гаснет под ним.

XXIII // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Шултра ҫумӑр кантӑка ҫапӑнса шӑкӑртаттарать, тимӗр витнӗ ҫурт ҫивиттийӗ ҫилпе кӗмсӗртетет, ҫакна пула хӑй ҫутнӑ пӳлӗмре тата хӑтлӑрах.

Черный дождь тарахтел в стекла, грохотала под ветром железная крыша, и от этого в освещенной комнате было еще уютнее.

XXIII // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Пӗтӗм тӗнче хуралса килчӗ те, нумай вӑхӑта пыракан, пӗрпеккӗн те лӑпкӑн ҫуса тӑракан ҫумӑр тапранчӗ.

Весь мир стал серым, и пошел обложной дождь, равномерный и тихий, какие идут подолгу.

XXIII // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Каҫа хирӗҫ тӳпене ҫумӑр пӗлӗчӗсем хупласа хучӗҫ.

Под вечер тучи обложили небо.

XXIII // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Ир, аслатиллӗ ҫумӑр хыҫҫӑнхи пек, ҫӳлӗ те янкӑр уяр.

Утро было высокое и ясное, как после дождя с градом.

XI // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Вӗсем снаряд ҫурӑлнӑ хыҫҫӑн ҫийӗнчех тӗтӗм ӑшӗнче ҫухалаҫҫӗ, пачах курӑнми пулаҫҫӗ; тӗтӗм сирӗлсен, сӑрӑ пӑнчӑсем каллех хускалма тытӑнаҫҫӗ; кӑткӑсем ҫумӑр хыҫҫӑн шунӑ пек, вӗсем тайлӑмсем тӑрӑх упаленеҫҫӗ.

Они то и дело исчезали в дыму взрывов, пропадали, казалось, совсем, но дым рассеивался, и серые пятнышки снова жили, ползли по склонам, как муравьи после дождя.

IX // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.