Шырав

Шырав ĕçĕ:

Ҫил the word is in our database.

Ҫил (тĕпĕ: ҫил) more information about the word form can be found here.

Ирхи сивӗ ҫил вӗрчӗ.
Понесло резким утренним ветерком.

Тӑватӑ кун // Ярукка Сантри. Гаршин В.М. Тӑватӑ кун: калав. — Шупашкар: Республикӑри чӑваш кӗнеки кӑларакан уйрӑм, 1924. — 38 с.

Халь ҫил те ҫав енчен вӗрет, усал сывлӑша та тепӗр еннелле илсе кайӗ.
Кстати, ветер дует оттуда и будет относить от меня зловоние.

Каҫа хирӗҫ самаях сивӗ ҫил вӗрнӗччӗ те, паян пӑр вӑрӑмланнӑ та, хулӑнланнӑ та.
К вечеру подул довольно холодный ветер, и сегодня лед стал длиннее и толще.

Аннепех пурнӑҫ лайӑхчӗ // Валентина Элиме. Килти архив

Ҫумӑр чарӑнать, ҫил майӗпен лӑпланать, анчах хумсем ҫав-ҫавах тулашаҫҫӗ, тавра ҫавӑн пекех тӗттӗм.
Дождь прекращается, понемногу стихает ветер, однако все так же беснуются волны и такая же глубокая темень стоит вокруг.

Ҫирӗп пул, Константин! // Николай Евстафьев. Дубов Н.И. Юханшыв ҫинчи ҫутӑсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1954. — 144 с.

Ефим Кондратьевич пушӑ чӗлӗмне ӗмет, Костя вара мӗн чухлӗ май килне таран пӗчӗкрех пулса пӗшкӗнсе ларма тӑрӑшать, — вӑйлӑн вӗрекен ҫил ҫинче йӗпе тумпа ларасси шӑрӑх кун шӑпӑртаткалакан ҫумӑр ҫине чупса тухасси пек хаваслӑ япала мар.
Ефим Кондратьевич сосет пустую трубку, а Костя старается сесть так, чтобы сделаться как можно меньше — сидеть мокрому под порывистым ветром совсем не так весело и приятно, как выбежать в жаркий день под слепой дождик.

Ҫумӑр ҫумасть, ҫил те кӑштах шӑпланать, хумсем ҫеҫ кимме ҫав-ҫавах ҫӗкле-ҫӗкле каллӗ-маллӗ ҫапкалантараҫҫӗ, анчах Костя хӑрамасть ӗнтӗ.
Дождя нет, ветер немного стихает, только волны по-прежнему мотают и подбрасывают лодку, но Костя уже не боится.

Костя тӗмеске ҫине хӑпарса тӑрать — ҫутӑ каллех курӑнма пуҫлать, ҫил вӗрсе сӳнтерме хӑтланнӑ пек чӗтренкелесе илет, унтан хӑвӑрттӑн сылтӑмалла — шыв юхӑмне май шума пуҫларӗ.
Костя вскакивает на взгорок — огонек появляется снова, колеблется, словно задуваемый ветром, и потом быстро начинает уходить вправо, по течению.

Ҫил йӗпе куртка витӗрех витерет, йӗмӗ урисем ҫумне ҫыпӑҫса ларнӑ, Костьӑна сивӗ, ҫапах та каймасть вӑл, ҫутӑсене сӑнаса тӑнӑ май: бакен вырӑнӗнчех-ши е ҫук-ши? — тесе шухӑшлать.
Ветер пронизывает мокрую куртку, штаны облипли вокруг ног, Косте холодно, но он не уходит, следит за огоньками и загадывает: на месте бакен или нет?

Анчах касӑ-касӑ килсе ҫапакан ҫил кимме яланхинчен ытларах силлеме тытӑнсанах, Костя, кӗсменне аллинчен ямасӑр, хӑй тавра ҫавӑрса ҫыхнӑ пӑява туйса илес тесе, чавсисене аякӗсем ҫумнелле хӗсме пуҫлать.
Но, как только под порывами ветра лодку начинает мотать больше обычного, Костя, не выпуская весла, прижимает локоть к боку, чтобы ощутить опоясывающую его веревку.

Куккӑшӗ инҫе маррине, кӗсмен илсе авӑсма кирлине ӑнланать вӑл, анчах аллисене ларкӑчран уйӑрма пултараймасть — ӑна пӗр самантрах ҫил вӗрсе ӳкерессӗн, силленкелекен кимӗ хӳри ҫинчен сивӗ те хура шыва ывӑтассӑн туйӑнать.
Он понимает, что дядя близко, что нужно брать весло и грести, но не может оторвать рук от банки, ему кажется, что его немедленно сдует, стряхнет с раскачивающейся кормы в холодную черную воду.

Те ҫил сӳнтерчӗ, те ҫав пӗренесем…
То ли ветер, то ли бревна эти…

Вӑл хӑй епле вӑранса кайни тата кантӑкпа чӳлмексене ҫил мӗнле ҫӗмӗрни ҫинчен каласа пама хатӗрленсе кровачӗ ҫинчен анать, анчах куккӑшӗн аллисем ҫине шиклӗн пӑхса тӑнӑ май нимӗн те калаймасть.
Он с готовностью слезает с кровати, чтобы рассказать, как он проснулся, как ветер разбил стекло и горшки, и вдруг осекается, испуганно уставившись на дядины руки.

Сехечӗн маятникӗ ҫил вӗрнипе вӑчӑраран кайса ҫакланнӑ та, сехет ҫӳреме чарӑннӑ, вӑл чарӑннӑранпа мӗн чул вӑхӑт иртни те паллӑ мар.
Порывом ветра маятник накинуло на цепочку, часы остановились, и неизвестно, сколько времени прошло с тех пор.

Ҫиҫӗм ҫав-ҫавах кӗрлесе тӑракан тӳпене йӑр! та яр! ҫутата-ҫутата илет, ҫил ҫивӗччӗн шӑхӑрса улать, анчах Костя хӑрамасть ӗнте.
Молнии по-прежнему полосуют гремящее небо, ветер пронзительно свищет и воет, но Костя уже не боится.

Аслати те ҫиҫӗм, ну, ҫил тата — ҫакӑн пек пулать те вӑл…
Гроза как гроза. Ну, молнии, гром, ветер…

Темиҫе шалчине ҫил ҫӗре ӳкернӗ.
Несколько вех свалено ветром на землю.

Вӑйлӑ ҫил Костьӑна пӳрт ҫумне тӗртсе ҫыпӑҫтарать, вӑл аран-аран хӑпса уласа тӑракан тӗттӗмлӗхе, юханшыв хӗрнелле каять — унта та темӗн хаяррӑн хумханса ҫапӑнать.
Упругая стена ветра прижимает Костю к дому, он с трудом отрывается и идет в черную воющую пустоту, к реке, где что-то зло бьет и хлещет.

Мӑрьере хаяррӑн та ҫивӗччӗн ҫил улать.
В трубе зло и пронзительно воет ветер.

Пӳлӗм витер уласа та шӑхӑрса ҫил вӗрет, уҫнӑ чӳречи ҫапӑнать те, кантӑкӗ чӑнкӑртатса тухса ӳкет, алӑкӗ хыттӑн стена ҫумне кайса ҫапӑнать, унтан каялла ыткӑнать.
Через комнату с воем и свистом несется ветер, хлопает створкой окна, со звоном вылетает стекло, дверь грохает об стену и снова отлетает.

Пӳлӗмне кӑшт ҫил вӗртерсе уҫӑлтарас шутпа Костя алӑкне те, чӳречисене те уҫса пӑрахать, хӑй ҫывӑрма выртать.
Открыв двери и окна, чтобы хоть немножко освежить комнату сквозняком, Костя ложится спать.

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics