Шырав

Шырав ĕçĕ:

нумай the word is in our database.

нумай (тĕпĕ: нумай) more information about the word form can be found here.

Анчах та ултава хирӗҫ хӑйсен тӳрӗ кӑмӑллӑхӗпе кӗрешекен ҫынсем нумай.
Но зато многочисленны люди, которым надежно в этом отношении служит простая честность сердца.

VII // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Ҫав ҫитменлӗхрен, шухӑш-кӑмӑл тивӗҫлӗхӗ енчен илсен, икӗ майпа ҫеҫ хӑтӑлма пулать: ҫын Али-Паша Янинский, Джеззар-Паша Сирийский, Мегемет-Али Египетский евӗр калама ҫук путсӗр, чӑтма ҫук ултавҫӑ пулсан — вӗсем Европа дипломачӗсене тата Аслӑ Наполеона (Джеззар) хӑйне те пӗчӗк ачасене улталанӑ пек улталанӑ, улталаса ҫав тери вӑйланса кайнӑ, вӑл вӑйланса кайнине пула ҫыннӑн пӗр лайӑх мар шухӑш-кӑмӑлне те: каппайлӑхне те, хӑйне хисеплеттерме юратнине те, хӑй пуҫ пулса тӑрассине юратнине те, хӑйне хӑй юратнине те, нимӗне те хускатма ҫук; анчах ҫакӑн пек улталакан геройсем питӗ сахал, Европа ҫӗршывӗсенче вӗсем ҫукпа пӗрех, ҫак ҫӗр-шывсенче ҫав тери ӑста путсӗрлӗхе ҫыннӑн нумай лайӑх мар шухӑш-кӑмӑлӗсем пӑсса тӑраҫҫӗ.
От него есть избавленье только в двух крайних сортах нравственного достоинства: или в том, когда человек уже трансцендентальный негодяй, восьмое чудо света плутовской виртуозности, вроде Али-паши Янинского, Джеззар-паши Сирийского, Мегемет-Али Египетского, которые проводили европейских дипломатов и (Джеззар) самого Наполеона Великого так легко, как детей, когда мошенничество наросло на человеке такою абсолютно прочною бронею, сквозь которую нельзя пробраться ни до какой человеческой слабости: ни до амбиции, ни до честолюбия, ни до властолюбия, ни до самолюбия, ни до чего; но таких героев мошенничества чрезвычайно мало, почти что не попадается в европейских землях, где виртуозность негодяйства уже портится многими человеческими слабостями.

Марья Алексевна сӑмахӗсем нумай пӗлтерӗшлӗ пулнӑ, вӗсен ӗҫӗ те унран каях пулман.
Много смыслов имели слова Марьи Алексевны и не меньше того имели они результатов.

— Мӗн калаҫмалли ҫак ун ҫинчен, питӗ нумай.
— Да что об этом говорить, довольно того, что очень много.

VI // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

— Питӗ нумай.
— Очень велико.

Эсӗ ырӑ кӑмӑллӑ хӗр; эсӗ айван хӗр мар; анчах эпӗ санран нимӗн те тӗлӗнместӗп, каҫар эсӗ мана; тен, эпӗ пӗлнӗ тата пӗлекен хӗрсенчен ҫурри, тен, ҫурринчен те ытларах пуль, — эпӗ шутламан, мӗн шутламалли ҫак тата, нумай вӗт вӗсем! — Санран начар мар, хӑшпӗрисем вара лайӑхрах та, каҫар эсӗ мана.
Ты добрая девушка; ты не глупая девушка; но ты меня извини, я ничего удивительного не нахожу в тебе; может быть, половина девушек, которых я знал и знаю, а может быть, и больше чем половина, — я не считал, да и много их, что считать-то, — не хуже тебя, а иные и лучше, ты меня прости.

V // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Анчах апла мар, нумай пулмасть эпӗ пӗр тӗлӗнмелле хӗрарӑмпа тӗл пултӑм.
Но нет, недавно мне встретилась одна очень странная женщина.

IV // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Анчах ман тепӗр ӗмӗт пур: ман хӗрарӑмсене хамӑн хӗрпе туслаштарас килет, — вӑл, нумай япалашӑн, пуриншӗн те тӑрӑшнӑ пекех, хӗрарӑмсемшӗн те тӑрӑшать.
Но у меня есть другое желание: мне хотелось бы, чтобы женщины подружились с моею невестою, — она и о них заботится, как заботится о многом, обо всем.

Нумай чухне вӑл вӑрттӑнлӑха шырама та кирлӗ мар — хӗрарӑмӑн кӑмӑлӗ хуҫӑлнӑ пулсан, ҫав вӑрттӑнлӑх вӑл нимӗн чӗнмесӗр тӳрех палӑрать, ҫавӑнтах: «мӗскӗнсем ҫав эпир, хӗрарӑмсем!» е: «арҫын вӑл пачах та хӗрарӑм пек мар ҫав» е тата турех: «ах, мӗншӗн арҫын мар-ши эпӗ!» тенине илтетӗн.
А большею частью нечего и доискиваться ее — она прямо высказывается, даже без всякого вызова, как только женщина чем-нибудь расстроена, — тотчас же слышишь что-нибудь такое: «Бедные мы существа, женщины!», или: «Мужчина совсем не то, что женщина», или даже и так, прямыми словами: «Ах, зачем я не мужчина!»

Нумай ҫул иртнӗ хыҫҫӑн ман тутана таса тута пуҫласа сӗртӗнчӗ, турӑ сана нихҫан та халӗ эпӗ мӗн туйнине пӗлме ан хуштӑр.
О, не дай тебе бог никогда узнать, что чувствую я теперь, когда после многих лет в первый раз прикасаются к моим губам чистые губы.

Ун чухне пирӗн хутор ҫыннисем, ҫӗр ҫӑтманскерсем, йытӑсене шутсӑр нумай ӗрчетсе янӑччӗ.
А тогда наши хуторные, будь они прокляты, развели этих собак столько, что не счесть.

XXV сыпӑк // Мирун Еник, Владимир Садай, Александр Яндаш. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Иккӗмӗш кӗнеке. Мирун Еник, Владимир Садай, Александр Яндаш куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1963.

Каҫса кайса кулакан Давыдов кӑшт илтӗнмелле: — Ытла нумай мар-и?.. — тесе ыйтрӗ.
Давыдов, давясь от смеха, чуть слышно спросил: — А не много ли?

Пуринчен те вӑйлӑ армути те ҫухатнӑ ҫав шӑрша — пӗтӗм шӑрша тырӑсемпе курӑксем ҫине ӳкнӗ сывлӑм, нумай пулмасть шӑпӑртатса иртнӗ июль ҫумӑрӗ хыҫҫӑнхи пек вӑйлӑ ӳкнӗ сывлӑм, сӑхса илнӗ.
Даже всесильный полынок и тот утратил его — все запахи поглотила роса, лежавшая на хлебах, на травах так щедро, будто прошел здесь недавно короткий сыпучий июльский дождь.

Тепӗр кун ирхине тул ҫутӑличчен нумай малтан Давыдов аслӑк ҫинче ҫывӑракан Ҫӑрттан мучие вӑратрӗ, ӑна ӑйӑрсене кӳлме пулӑшрӗ, вара урапа ҫине хӑпарса ларчӗ те Харламовсен килӗ патне ҫитрӗ.
На следующий день задолго до рассвета Давыдов разбудил спавшего на сеновале деда Щукаря, помог ему запрячь жеребцов и подъехал ко двору Харламовых.

Пӗлессе вара пурне те пӗлес пулать, вӗсем ҫав тери нумай мар.
А надо всех узнать, не так-то уж их много.

VII сыпӑк // Мирун Еник, Владимир Садай, Александр Яндаш. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Иккӗмӗш кӗнеке. Мирун Еник, Владимир Садай, Александр Яндаш куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1963.

— Нумай пысӑкрах-и?
— И на много больше?

Аллине Давыдовӑн йӑрӑм-йӑрӑм кӗпине тытнӑ халлӗн ӑна стана пыма аван мар пулчӗ: кун пирки ҫынсем нумай сӑмах-юмах ҫапма, шӳт тума пултарнӑ…
С давыдовской полосатой рубахой в руках ей было неудобно являться на стан: это вызвало бы множество разговоров и вольных шуток по ее адресу…

Кондрат пичче нумай та канать пек, вӑкӑрсене те сывлаттарсах тӑрать, хӑй вара яланах ыттисенчен нумай сухалать.
Дядя Кондрат вроде и отдыхает часто, дает быкам сапнуть, а всегда больше других напахивает.

Акӑ чие йывӑҫӗ ӳсет, ун ҫинче тӗрлӗ турат нумай.
Вот растет вишневое деревцо, на нем много разных веток.

V сыпӑк // Мирун Еник, Владимир Садай, Александр Яндаш. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Иккӗмӗш кӗнеке. Мирун Еник, Владимир Садай, Александр Яндаш куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1963.

Амӑшӗ, пар-ха мана хӑвӑн аллуна, ку пурнӑҫра вӑл нумай ӗҫленӗ…»
Мать, дай мне рученьку твою, она в этой жизни много поработала…»

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics