Corpus of the Chuvash language

Унӑн арӑмӗ вылямалли япаласем пек пӗчӗк пӳллӗ пулнӑ, анчах унӑн пӗтӗм кӗлетки уйрӑмах темле палӑрса тӑнӑ, ҫавӑнпа та вӑл Якова чӑн-чӑн хӗрарӑм пек мар, Алексей тетӗшӗн юратнӑ сехечӗ ҫумне ҫыпӑҫтарнӑ, фарфортан тунӑ кӗлетке майлӑ туйӑнчӗ; вӑл кӗлеткен пӗчӗк пуҫӗ катӑлнӑччӗ те, ӑна кӑшт чалӑшрах ҫыпӑҫтарса хунӑччӗ; сехечӗ тӗкӗр лартмалли вырӑн ҫинче тӑнӑ та, статуэтка, ҫынсенчен пӑрӑнса, тӗкӗр ҫинелле пӑхнӑ.

Его жена была игрушечно маленьких размеров, но сделана как-то особенно отчётливо, и это придавало ей в глазах Якова вид не настоящей женщины, а сходство с фарфоровой фигуркой, прилепленной к любимым часам дяди Алексея; голова фигурки была отбита и приклеена несколько наискось; часы стояли на подзеркальнике, и статуэтка, отворотясь от людей, смотрела в зеркало.

IV сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

— Турӑ ҫынни Алексей те ҫавӑн пекех, — хуллен аса илтерчӗ Никита.

— Алексей божий человек также, — тихо напомнил Никита.

IV сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Алексей юратнӑ пысӑк пуҫлӑ Кучум картиш тӑрӑх ҫӗр шӑршласа ҫӳрерӗ-ҫӳрерӗ те сасартӑк, пуҫне пӗлӗтелле ҫӗклесе, хытах та мар, тем ҫинчен ыйтнӑ пек йынӑша-йынӑша илчӗ.

Нюхая землю, по двору задумчиво ходил любимец Алексея, мордастый пёс Кучум; ходил, нюхал землю и вдруг, подняв голову в небо, негромко вопросительно взвизгивал.

IV сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Амӑшӗ, Ольга инкӗшне Попова пӑхнӑ пирки кӳреннӗскер, тутине тӑсса лартрӗ те киле тухса кайрӗ, анчах ашшӗ темшӗн Алексей кабинетӗнче ҫӗр выртасшӑн пулчӗ.

Мать, оскорблённая тем, что за тёткой Ольгой ухаживала Попова, надулась и уехала домой, а отец почему-то пожелал ночевать в кабинете дяди Алексея.

IV сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

— Алексей Ильич чуппипе пурӑнчӗ, чупнӑ ҫӗртех вилчӗ те.

— Алексей Ильич бегом жил, с разбегу и скончался.

IV сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

— Пӑх-ха эсӗ, мӗн тери тӑрӑшрӗ Алексей Ильич, анчах ҫапах та…

— Ведь вот, уж как старался Алексей Ильич, а всё-таки…

IV сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Алексей тетӗшне масар ҫинче пытарнӑ кун, тупӑкне шӑтӑка антарса, ун ҫине ывӑҫла-ывӑҫла сарӑ хӑйӑр сапма пуҫласан, Никита тетӗшӗ пырса ҫитрӗ.

В день похорон дяди Алексея на кладбище, когда гроб уже опустили в могилу и бросали на него горстями жёлтый песок, явился дядя Никита.

IV сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

— Тӑр часрах, Тихон юланутпа вӗҫтерсе ҫитрӗ, Алексей тетӳ вилсе кайнӑ!

— Вставай скорее, Тихон прискакал, дядя Алексей скончался!

IV сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

— Мӗн калӑн ӗнтӗ, — терӗ Алексей, кукша пуҫӗпе сулса илсе.

— Да уж, — сказал Алексей, мотнув лысой головою.

IV сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

— Халь вӗлерме пӑрахрӗҫ, — асӑрхаттарчӗ Алексей.

— Теперь — перестали убивать, — заметил Алексей.

IV сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

«Хӗрарӑм тӗлӗкӗсем», — шухӑшланӑ кӗҫӗн Артамонов, Алексей тетӗшӗн килӗнчи тавлашусемпе сӑмахсене итлесе; шухӑшланӑ та — хӑй ӑшӗнче кулнӑ.

«Бабьи сны», — думал Артамонов младший, слушая споры и речи в доме дяди Алексея, думал и внутренно усмехался.

IV сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Пӑлхавлӑ ик-виҫӗ ҫул хушшинче Яков фабрикӑра питех хӑрушшине нимӗн те асӑрхаман, анчах Мирон сӑмахӗсем, Алексей тетӗш пӑлхануллӑн хашлатса сывласа илнисем, кӗҫӗн Артамонов хӑй вулама юратман, анчах пӗрмай, ятарласа, хаяррӑн савӑнса, хӑратса рабочисен движенийӗ ҫинчен ҫыракан, рабочисен Думӑри представителӗсен сӑмахӗсене пичетлесе пыракан хаҫатсем Якова фабрикӑри ҫынсем ҫине тӑшманла пӑхтарнӑ, хӑйӗн пӗтӗм пурнӑҫӗ вӗсенчен килнине систерекен кӳренмелле туйӑма ҫуратнӑ.

За два, три мятежных года Яков не заметил ничего особенно опасного на фабрике, но речи Мирона, тревожные вздохи дяди Алексея, газеты, которые Артамонов младший не любил читать, но которые с навязчивой услужливостью и нескрываемой, злорадной угрозой рассказывали о рабочем движении, печатали речи представителей рабочих в Думе, — всё это внушало Якову чувство вражды к людям фабрики, обидное чувство зависимости от них.

IV сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Ялан тӑрмашакан, сиккелесе ҫӳрекен Алексей тетӗшӗ те — кулӑшла; унӑн Государство думине лекес килет, ҫавӑншӑн вӑл хаҫатсене ҫӑткӑнлансах вулать, хулара пуринпе те юри ачаш пулса кайрӗ, ватӑ та аскӑнчӑк хӗрарӑм пек, фабрикӑри рабочисемпе йӑпӑлтатать.

Смешон суетливый попрыгун дядя Алексей; ему хочется попасть в Государственную думу, ради этого он жадно питается газетами, стал фальшиво ласков со всеми в городе и заигрывает с рабочими фабрики, точно старая, распутная баба.

IV сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Сасартӑк ҫӳҫне-пуҫне арпаштарнӑ, тумтирне вӗҫертсе янӑ Алексей чупса пырса кӗчӗ те сиккелесе чакӑлтатма тытӑнчӗ:

Вдруг вбежал растрёпанный, расстёгнутый Алексей и запрыгал, затрещал:

III сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Хута сюртук кӗсйине чиксе, пур тӳмисене те тӳмелесен, Воропонов Алексей, Мирон тухтӑр тата еврейсем хӗтӗртнипе пӗрисем — ним ӑнланмасӑр, теприсем — ятарласа, хӑйсем усӑ курасшӑн патшана хирӗҫ пыракан ҫынсем ҫине ӳпкелешме тытӑнчӗ; аслӑ Артамонов унӑн ӳпкелешӗвӗсене кӑмӑлласах итлерӗ, ун майлӑ пулса калаҫкаларӗ, тутисем кӑвакарса кайнӑ Воропонов Вера Попова ҫинчен хаяррӑн калаҫма тытӑнсан тин вӑл ҫирӗппӗн: — Вера Николаевна ку ӗҫе нихӑш енчен те хутшӑнман, — тесе хучӗ.

Положив бумагу в карман сюртука, застегнувшись на все пуговицы, Воропонов начал жаловаться на Алексея, Мирона, доктора, на всех людей, которые, подзуживаемы евреями, одни — слепо, другие — своекорыстно, идут против царя; Артамонов старший слушал его жалобы почти с удовольствием, поддакивал, и только когда синие губы Воропонова начали злобно говорить о Вере Поповой, он строго сказал: — Вера Николаевна тут ни при чём.

III сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Килхушшине Алексей лаши пырса кӗчӗ, ларчӑк ҫинче хӑрах куҫлӑ фельдшер Морозов ларнӑ; урапа ҫинчен шальпе чӗркеннӗ Ольга сиксе анчӗ.

На двор въехала лошадь Алексея, на козлах экипажа сидел одноглазый фельдшер Морозов; выскочила Ольга, окутанная шалью.

III сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Алексей ҫурчӗн хапхи умӗнче ӑна Тихон пуҫ тайрӗ.

У ворот дома Алексея ему поклонился Тихон.

III сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Вӗсем, ҫиччӗн, пурте пӗрле утрӗҫ; малта Алексей, арӑмне хулӗнчен ҫавӑтса, уксахласа пычӗ, ун хыҫҫӑн Яков — амӑшӗпе тата Татьянӑпа пӗрле, унтан Миронпа тухтӑр; пуринчен кайра ҫемҫе атӑ тӑхӑннӑ аслӑ Артамонов утса пычӗ.

Они, семеро, шли все вместе; впереди прихрамывал Алексей, ведя жену под руку, за ним Яков с матерью и сестрой Татьяной, потом шёл Мирон с доктором; сзади всех шагал в мягких сапогах Артамонов старший.

III сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Ҫак пурне те пӗлекен, хӑйсене шутсӑр шанакан ҫынсем пӑлханса, ҫухалса кайнине сӑнаса тӑма ӑна кӑмӑллӑ пулнӑ, пуринчен ытла ӑна шӑллӗ кулӑшла туйӑннӑ, вӑл хӑйне ҫав тери ӑнланмалла мар тыткаланӑ, ӑна кура: ҫак кӗтмен ҫӗртен тухнӑ вӑрҫӑ чӑн малтан ӑна, Алексей Артамонова, пырса тивнӗ, ӑна темле питӗ пысӑк ӗҫ тума кансӗрленӗ, тесе шутлама пулнӑ.

Ему было приятно наблюдать смятение всезнающих, самоуверенных людей, особенно смешным казался брат, он вёл себя так непонятно, что можно было думать: эта нежданная война задевала, прежде всех, именно его, Алексея Артамонова, мешая ему делать что-то очень важное.

III сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Алексей аллинчи хаҫата сулкаласа, сиккелесе кӑшкӑрнӑ: — Хурах! Ҫарату! — унтан ҫавӑнтах, кайӑк ури пек аллине мачча патнелле ҫӗклесе, пӳрнисене хаяррӑн вылятса чашкӑрса илнӗ:

Алексей подпрыгивал, размахивая газетой, кричал: — Разбой! Грабёж! — и, поднимая птичью лапу к потолку, свирепо шевелил пальцами, шипел:

III сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.