Шырав

Шырав ĕçĕ:

Хӑрушӑ the word is in our database.

Хӑрушӑ (тĕпĕ: хӑрушӑ) more information about the word form can be found here.

Икӗ сехет иртсен, римлянсем хӑйсен палаткисене кайса пӗтрӗҫ, вара ҫапӑҫу хирӗн хӑрушӑ шӑплӑхӗнче аманнисемпе вилекеннисем йынӑшни ҫеҫ илтӗнсе тӑчӗ.
Два часа спустя римляне ушли в свои палатки, и мрачное молчание поля битвы, освещаемого печальными лучами луны, нарушалось только стонами раненых и умирающих.

XXII сыпӑк // Григорий Алентей. Джованьоли, Р. Спартак: роман / вырӑсларан Г.Алендей куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950. — 332 с. — 11–314 с.

Хӑйне ҫавӑрса илнӗ ҫичҫӗр е сакӑрҫӗр тӑшман хушшинче, йӑлт суранланса пӗтнӗскер, купаланса выртакан вилесем хушшинче, хӑйӗн хӑрушӑ хӗҫне ҫиҫӗм пек вылятса, Спартак хӑйне тапӑнма хӑякансене пурне те амантса та суранлатса, вӗлерсе тӑчӗ.
Один против семисот или восьмисот врагов, сомкнувшихся вокруг него, весь покрытый ранами, Спартак, вращая с молниеносной быстротой свой страшный меч, поражал и валил всех, кто пытался нападать на него.

Ҫынсем вилекен хӑрушӑ уя ҫутатмашкӑн уйӑх та хӑпарчӗ.
Вскоре взошла луна, чтобы осветить своими бледными лучами эту ужасную картину кровавой бойни.

— Эсӗ мана асӑрхаттарни пит аван, Арторикс, анчах ан хӑра, эпир Краса ухмаха тӑратса хӑварӑпӑр, вӑл хӑйӗн хӑрушӑ хӳми умӗнчех ҫӑварне карса юлӗ.
— Ты хорошо сделал, Арторикс, предупредив меня, но не бойся за нас, мы оставим Красса в дураках с разинутым ртом перед его страшной стеною.

Ҫарсем пӗр-пӗрне хирӗҫ тӑчӗҫ те, часах хӑрушӑ ҫапӑҫу пуҫланчӗ.
Войска сошлись, и началась страшная схватка.

XXI сыпӑк // Григорий Алентей. Джованьоли, Р. Спартак: роман / вырӑсларан Г.Алендей куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950. — 332 с. — 11–314 с.

Анчах акӑ пӗр миля та каймарӗҫ, вӗсен умне хӑрушӑ картина сиксе тухрӗ: ҫул тӑрӑх йывӑҫсем ҫинче Красс тыткӑна илнӗ гладиаторсен ӳчӗсем ҫакӑнса тӑратчӗҫ.
Но едва он отъехал на милю от Арпи, страшное, кровавое зрелище представилось его глазам: он увидел висящие на деревьях, росших вдоль дороги, группы гладиаторов, взятых в плен Крассом.

XX сыпӑк // Григорий Алентей. Джованьоли, Р. Спартак: роман / вырӑсларан Г.Алендей куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950. — 332 с. — 11–314 с.

Ҫав хӑрушӑ ҫапӑҫу пулнӑ ҫӗрте вӑтӑр пин виле выртнине курсан, унӑн чӗри хӗсӗнсе ыратрӗ, куҫӗсем тӗттӗмленсе кайрӗҫ.
У Спартака сжалось сердце и потемнело в глазах при виде страшного побоища и тридцати тысяч трупов.

Мӗнле хӑрушлӑхсем тӗл пулассине асӑрхаттарчӗ, таса та йывӑр ӗҫӗн чунӗ пулса тӑракан ҫулпуҫӑн ун пек хӑрушӑ вырӑна кайма право ҫук, тесе те каларӗ.
Доказывал ему, что он может презирать опасность как частный человек, но не имеет права идти ей навстречу, как вождь и душа святого и трудного дела.

— Ирӗке кӑларакан Юпитер ячӗпе тупа тӑватӑп, эсӗ пит хӑрушӑ хӗрарӑм!
— Клянусь Юпитером освободителем, ты ужасная женщина!

Ҫав хӑрушӑ наказани, хӑшне-пӗрне пит паттӑр ҫапӑҫнисене, ним айӑпсӑррисенех вӗлермелле тӑваканскер, римлянсен лагерӗнче пит тарӑн йӗр хӑварнӑ.
Это страшное наказание, которое иногда осуждало на смерть как раз тех, кто сражался доблестно и был неповинен в бегстве товарищей, произвело глубокое и тяжелое впечатление в лагере римлян.

Ун хыҫҫӑн Красс, чаплӑ калаҫма пӗлекенскер, вӗсене харавҫӑсем тесе хаяр та ҫивӗч сӑмахсемпе питленӗ: вӗсем хӑравҫӑ хӗрарӑмсем пек тарса пӗтнӗ, хӑйсен ашшӗсемпе аслашшӗсем питех йывӑр условисенче, хӑрушӑ ҫапӑҫусенче йӑтса ҫӳренӗ хӗҫ-пӑшала пӑрахса тарнӑ, тенӗ.
Красса обладал большим красноречием, резкими и суровыми словами он укорял их за малодушие, которым они себя запятнали, убежав подобно трусливым бабам и побросав оружие — то оружие, которым их предки, пройдя через несравненно более тяжелые и опасные испытания, завоевали весь мир.

Малалла вӑл римлянсем йывӑрлӑха кӗрсе ӳкнӗ тесе, вӗсем хальхи вӑхӑтри гладиаторсен ҫитмӗл пин паттӑр хӗҫлӗ хӑрушӑ ҫарне хирӗҫ тӑма пултараймаҫҫӗ, тесе илемлӗ сӑрӑсемпе сӑрласа каласа панӑ.
Но потом он в живых красках обрисовал печальное положение римлян и невозможность для них в данный момент сопротивляться нападению страшного гладиаторского войска силою в семьдесят тысяч доблестных мечей.

XIX сыпӑк // Григорий Алентей. Джованьоли, Р. Спартак: роман / вырӑсларан Г.Алендей куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950. — 332 с. — 11–314 с.

Эсӗ, Эномай, Римран Капуйӑна кайнӑ чухне манпа пултӑн, хамӑрӑн восстани пуҫланнӑранпах мӗнпур хӑрушӑ та савӑнӑҫлӑ ӗҫсенче эсӗ манӑн юлташ пултӑн, ҫавӑнпа эсӗ халь тин каланӑ пек калама пултараймастӑн.
Ты, Эномай, мой товарищ в опасном переходе из Рима в Капую, во всех страшных тревогах и радостных событиях с самого начала нашего восстания, ты не мог бы говорить так, как говорил сейчас.

XVIII сыпӑк // Григорий Алентей. Джованьоли, Р. Спартак: роман / вырӑсларан Г.Алендей куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950. — 332 с. — 11–314 с.

Мӗнпур турӑсемшӗн вӑран, куҫусене уҫ та тӳрӗ мар тусу тӗксе яма хатӗрленӗ хӑрушӑ тӗпсӗр шӑтӑк хӗррине пӑхса ил.
Ради всех богов проснись, открой глаза и посмотри на край страшной пропасти, куда лживый друг готов столкнуть тебя.

Римшӑн хӑрушӑ самант ҫитрӗ.
Это страшный для Рима момент.

Спручӗ вӑл хӑйӗн хӑрушӑ ҫекӗллӗ аллисене пӗтӗм ҫӗр ҫинче ерипен, пӗчӗккӗн тӑссах пырать, ӑна урӑхла ҫӗнтерме ҫук.
Спрут этот протягивает медленно, постепенно, но непреодолимо свои чудовищные щупальцы по всей земле, иначе его не победить.

Сенат, чи хӑрушӑ вӑхӑтри пек, Спартака хирӗҫ икӗ консулне те янӑ, вӗсен аллине икӗ пысӑк ҫар панӑ, гладиатора пӗтӗмпех пӗтерсе хума хушнӑ.
Сенат послал против Спартака, как в труднейший поход, обоих консулов и предоставил в их распоряжение две огромные армии, дав им поручение раз навсегда покончить с гладиатором.

Вара чурасен восстанийӗ пит хӑрушӑ граждан вӑрҫине куҫма пултарӗ, вара ӑна пула государствӑн конституцийӗ те улшӑнма пултарӗ…
И восстание рабов превратилось бы в опаснейшую гражданскую войну, которая, вероятно, имела бы своим последствием полное изменение конституции государства…

XVI сыпӑк // Григорий Алентей. Джованьоли, Р. Спартак: роман / вырӑсларан Г.Алендей куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950. — 332 с. — 11–314 с.

Ҫапӑҫу пит хӑрушӑ пулса иртнӗ: ҫичӗ пин ытла римлянсем ҫавӑнтах ӳксе вилнӗ, тӑватӑ пине яхӑн тыткӑна лекнӗ.
Побоище было страшное: свыше семи тысяч римлян пало убитыми и около четырех тысяч взято в плен.

XV сыпӑк // Григорий Алентей. Джованьоли, Р. Спартак: роман / вырӑсларан Г.Алендей куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950. — 332 с. — 11–314 с.

Ҫулталӑк та ҫитмен-ха, анчах ҫав сӑмах аллӑ пин телейсӗр, малашнехи пурнӑҫсӑр, пӗр шанӑҫсӑр тӑрса юлнӑ, йывӑр пурнӑҫра тискерленнипе ҫын тивӗҫлӗхне ҫухатнӑ чурасене ҫӗкленӗ; ҫав сӑмах вӗсене тӗнчери чи малта тӑракан салтаксем пулса тӑма пулӑшнӑ, вӗсен чунне хастарлӑх кӗртнӗ, хӑйсене хӗрхенмесӗр ҫапӑҫма вӑй панӑ, ҫын сӑнарне тавӑрса панӑ; Спартак ҫав сӑмахӑн тӗлӗнмелле пысӑк вӑйӗ хӑйне мӗн таран ҫӗклени ҫинчен те шухӑшларӗ: ӑна, чухӑн, путсӗр гладиатора, хӑватлӑ ҫарӑн хастарлӑ та хӑрушӑ ҫулпуҫӗ туса хучӗ, ӑна ытти кирек мӗнле шухӑшсене те ҫӗнтерме пулӑшрӗ, Валерипе ҫыхӑнтаракан таса юратӑва ҫӗнтерме вӑй пачӗ.
Слово это меньше чем в год подняло пятьдесят тысяч несчастных, лишенных всякого будущего, всякой надежды, огрубевших благодаря своему положению и потерявших человеческое достоинство; это слово подняло их на высоту первых солдат мира, вливая в их души мужество, самоотверженность и сознание своего человеческого достоинства; он подумал о таинственном и непреодолимом влиянии этого слова, которое его, бедного, презренного гладиатора, сделало храбрым и страшным вождем могучего войска и влило в его душу способность победить всякую другую страсть, даже благородную и сильнейшую любовь, связывающую его с Валерией.

XIV сыпӑк // Григорий Алентей. Джованьоли, Р. Спартак: роман / вырӑсларан Г.Алендей куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950. — 332 с. — 11–314 с.

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics