Corpus of the Chuvash language

Пӑшалпа перес тесе шутланӑччӗ, анчах урӑхла шухӑш килсе кӗчӗ: вӑл пурпӗрех ниҫта та каяс ҫук, тухтӑр-ха типӗ ҫӗре, терӗм.

Хотел было бить в нее из ружья, да подумал: деться ей некуда, пусть выходит на берег.

Пӑшисем // Гаврил Молостовкин. Пришвин М.М. Ылтӑн ҫаран: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 200 с. — 85–87 с.

Эпӗ ӑна шыв хӗрринче купаласа хунӑ типӗ вутӑсем хушшинче, вӑл хӑйне валли йӑва ҫавӑрма шухӑшланӑ ҫӗрте те ӳкереймерӗм.

Не удавалось мне снять её и в сухих дровах, сложенных на берегу, где она хотела устроить себе гнёздышко.

Пӑрчкан // Гаврил Молостовкин. Пришвин М.М. Ылтӑн ҫаран: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 200 с. — 81–84 с.

Эпӗ ҫиле хирӗҫ ҫав шурӑ кӗрпе сапнӑ ҫул тӑрӑх кайрӑм та акӑ мӗн куртӑм: икӗ чи пӗчӗкҫӗ кӑсӑя симӗс тӗклӗ, шурӑ мӑй ҫинче хура йӗр-йӗр курӑнса тӑраканскерсем, — типӗ йывӑҫ ҫинче сӑмсапа ӗҫлеҫҫӗ, ҫӗрӗк йывӑҫ ӑшӗнчен хӑйсене валли хуртсем кӑлараҫҫӗ иккен.

Я пошел на ветер по этой белой дорожке опилок и скоро увидел, что это две самые маленькие синицы, гайки, — сизые, с черными полосками на белых пухленьких щечках, — работали носами по сухому дереву и добывали себе насекомых в гнилой древесине.

Кӑсӑясем // Гаврил Молостовкин. Пришвин М.М. Ылтӑн ҫаран: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 200 с. — 53–55 с.

Апла пулсан, ҫил вӗрнӗ енче, типӗ йывӑҫ ҫинче кам та пулсан ӗҫлет.

Значит, в той стороне, откуда был ветер, кто-то работал над сухим деревом.

Кӑсӑясем // Гаврил Молостовкин. Пришвин М.М. Ылтӑн ҫаран: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 200 с. — 53–55 с.

Кунта эпӗ ӑнланса илтӗм ӗнтӗ: хаҫат уншӑн вӑрманти типӗ ҫулҫӑ пек туйӑннӑ, ӑна вӑл хӑйне валли йӑва тума сӗтӗрсе кайнӑ.

Тут я и понял его: газета ему была как в лесу сухая листва, он тащил её себе для гнезда.

Чӗрӗп // Гаврил Молостовкин. Пришвин М.М. Ылтӑн ҫаран: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 200 с. — 18–21 с.

Каҫ пулсан кӑвакал ами хӑйӗн мӗнпур чӗпписене типӗ сукмакпа илсе кайрӗ, чӗпписем умлӑ-хыҫлӑн темӗн вӑрӑмӑш кантра пек тӑсӑлса пычӗҫ.

А вечером она всех своих утят провела одной длинной веревочкой по сухой тропинке.

«Хайлавҫӑ» // Гаврил Молостовкин. Пришвин М.М. Ылтӑн ҫаран: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 200 с. — 10–14 с.

— Пӑх-ха, — терӗ сасартӑк Аркадий: — типӗ вӗрене ҫулҫи татӑлчӗ те ҫӗрелле ӳкет; вӑл ӳкни шӑп та лӑпах лӗпӗш вӗҫни евӗрлӗ.

— Посмотри, — сказал вдруг Аркадий, — сухой кленовый лист оторвался и падает на землю; его движения совершенно сходны с полетом бабочки.

XXI // Феофан Савиров. Тургенев И.С. Ашшӗсемпе ывӑлӗсем: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1949. — 206 с.

Аркадийпе Базаров пысӑках мар утӑ капанӗ сулхӑнӗнче, хӑйсен айне пӗр-икӗ ытам шатӑртатса тӑракан типӗ те симӗс, тутлӑ шӑршӑллӑ утӑ сарса выртнӑ.

Аркадий и Базаров лежали в тени небольшого стога сена, подостлавши под себя охапки две шумливо-сухой, но еще зеленой и душистой травы.

XXI // Феофан Савиров. Тургенев И.С. Ашшӗсемпе ывӑлӗсем: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1949. — 206 с.

Вӑл турра хыта ӗненнӗ, туйӑмлӑ чӗреллӗ пулнӑ, тӗрлӗрен паллӑсене, юмӑҫ янисене, вӗрни-сурнисене, тӗлӗксене ӗненнӗ; турӑ ячӗпе ухмаха пенӗ ҫынсене, хӗртсуртсене, арҫурисене, инкеке пӗлтерекен паллӑсене, тухатланисене, халӑх имҫамӗсене, аслӑ кӗҫнерникун хатӗрленӗ тӑвар сиплӗхне, тӗнче часах пӗтессине ӗненнӗ; мӑнкунӑн каҫхи кӗллинче ҫуртасем сӳнмесен, хуратул лайӑх пулассине, этем куҫӗ курсан, кӑмпа ӳсме чарӑннине ӗненнӗ; шуйттан — шыв-шурлӑ ҫӗре юратнине, кашни еврейӑн кӑкӑрӗ ҫинче юлнӑ лапкӑм пуррине ӗненнӗ; шӑшисенчен, ҫӗленсенчен, шапасенчен, ҫерҫисенчен, сӗлӗхсенчен, аслатирен, сивӗ шывран, витӗр ҫилтен, лашасенчен, качака такисенчен, хӗрлӗ ҫӳҫлӗ ҫынсенчен, хура кушаксенчен хӑранӑ; шӑрчӑксемпе йытӑсене таса мар чӗрчунсем тесе шутланӑ; пӑру, кӑвакарчӑн какайӗ, рак, чӑкӑт, спарж, ҫӗр груши, мулкач какайӗ тата арбуз та ҫимен, мӗншӗн тесен каснӑ арбуз пуҫӗ ӑна Иоанн Предтечӑн пуҫне аса илтернӗ; устрицӑсем ҫинчен чӗтремесӗр калаҫайман, тутлӑ ҫиме юратнӑ, типӗ тытнӑ; талӑкра вунӑ сехет ҫывӑрнӑ, Василий Ивановичӑн пуҫӗ ыратсан, ҫывӑрма та пачах выртман; «Алексиспа» «Вӑрманти хӳшӗсем» ятлӑ кӗнекесемсӗр пуҫне пӗр кӗнеке те вуламан, ҫулталӑкра пӗрре е, нумай пулсан, икӗ ҫыру ҫырнӑ; хӑй аллипе нимӗн те тӗкӗнмен пулсан та, ирӗксӗртен кӑна хускалса ҫӳренӗ пулсан та, тӗрлӗ ҫимӗҫсем типӗтсе варенисем пӗҫерес ӗҫе аван пӗлнӗ.

Она была очень набожна и чувствительна, верила во всевозможные приметы, гаданья, заговоры, сны; верила в юродивых, в домовых, в леших, в дурные встречи, в порчу, в народные лекарства, в четверговую соль, в скорый конец света; верила, что если в светлое воскресение на всенощной не погаснут свечи, то гречиха хорошо уродится, и что гриб больше не растет, если его человеческий глаз увидит; верила, что черт любит быть там, где вода, и что у каждого жида на груди кровавое пятнышко; боялась мышей, ужей, лягушек, воробьев, пиявок, грома, холодной воды, сквозного ветра, лошадей, козлов, рыжих людей и черных кошек и почитала сверчков и собак нечистыми животными; не ела ни телятины, ни голубей, ни раков, ни сыру, ни спаржи, ни земляных груш, ни зайца, ни арбузов, потому что взрезанный арбуз напоминает голову Иоанна Предтечи; а об устрицах говорила не иначе, как с содроганием; любила покушать — и строго постилась; спала десять часов в сутки — и не ложилась вовсе, если у Василия Ивановича заболевала голова; не прочла ни одной книги, кроме «Алексиса, или Хижины в лесу», писала одно, много два письма в год, а в хозяйстве, сушенье и варенье знала толк, хотя своими руками ни до чего не прикасалась и вообще неохотно двигалась с места.

XX // Феофан Савиров. Тургенев И.С. Ашшӗсемпе ывӑлӗсем: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1949. — 206 с.

Базаров Аркадине Одинцова ҫинчен калама чарӑнчӗ, унӑн «аристократилле майӗсене» те ятлаҫма пӑрахрӗ; чӑнах та Катяна вӑл халичченхи пекех ырласа пурӑнчӗ, унӑн чечен сисӗм-туйӑмӗсен туртӑмӗсене кӑна чакарма канаш пачӗ, анчах унӑн ырланисем васкавлӑ, канашӗсем типӗ пулма пуҫларӗҫ.

Базаров перестал говорить с Аркадием об Одинцовой, перестал даже бранить ее «аристократические замашки»; правда, Катю он хвалил по-прежнему и только советовал умерять в ней сентиментальные наклонности, но похвалы его были торопливы, советы сухи.

XVII // Феофан Савиров. Тургенев И.С. Ашшӗсемпе ывӑлӗсем: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1949. — 206 с.

Унӑн якатса хунӑ пӗчӗкҫӗ те кӑмӑла каякан сӑн-пичӗн калӑпӑшӗнче шикленчӗклӗх тата мӑкалӑх пурри палӑрать; пӗчӗкҫӗ те пусса кӗртсе лартнӑ евӗрлӗ куҫӗсем тинкерсе те канӑҫсӑррӑн пӑхаҫҫӗ, куласса та вӑл канӑҫсӑррӑн, темӗнле кӗске те типӗ кулӑпа кулать.

Тревожное и тупое выражение сказывалось в маленьких, впрочем приятных чертах его прилизанного лица; небольшие, словно вдавленные глаза глядели пристально и беспокойно, и смеялся он беспокойно: каким-то коротким, деревянным смехом.

XII // Феофан Савиров. Тургенев И.С. Ашшӗсемпе ывӑлӗсем: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1949. — 206 с.

Вӑл романтик пулман, унӑн вӗҫкӗнрех те типӗ, французсенни майлӑ мизантроплӑ вӗри чунӗ шухӑша кайма пӗлмен.

Он не был рожден романтиком, и не умела мечтать его щегольски-сухая и страстная, на французский лад мизантропическая душа…

XI // Феофан Савиров. Тургенев И.С. Ашшӗсемпе ывӑлӗсем: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1949. — 206 с.

Тӗлӗ-тӗлӗпе ҫеҫ пӗчӗк вӑрмансем, Екатерина вӑхӑтӗнчи авалхи плансем ҫинчен аса илтерсе, — сайра та лутра вӗтлӗхпе витӗннӗ типӗ ҫырмасем авкаланса выртаҫҫӗ.

Кое-где виднелись небольшие леса и, усеянные редким и низким кустарником, вились овраги, напоминая глазу их собственное изображение на старинных планах екатерининского времени.

III // Феофан Савиров. Тургенев И.С. Ашшӗсемпе ывӑлӗсем: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1949. — 206 с.

Эпӗ лашана тилхепе вӗҫӗпе ҫапрӑм та ҫырмана антӑм, йӑлт ҫӳҫе хупланӑ типӗ ҫырма урлӑ каҫса, тӑвайккинчен хӑпартӑм, вӑрмана кӗрсе кайрӑм.

Я ударил вожжой по лошади, спустился в овраг, перебрался через сухой ручей, весь заросший лозинками, поднялся в гору и въехал в лес.

Бирюк // Александр Артемьев. Тургенев И.С. Пиравйхи юрату: повеҫсем, калавсем, прозӑллӑ сӑвӑсем. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1982. — 176 с. — 156–163 с.

Сӑнӗ те хӑйне евӗрлӗ, типӗ, хаяр.

И лицо тоже особенное, постное лицо, строгое.

Чӗрӗ вилӗ // Александр Артемьев. Тургенев И.С. Пиравйхи юрату: повеҫсем, калавсем, прозӑллӑ сӑвӑсем. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1982. — 176 с. — 143–155 с.

Эпӗ ҫурри уҫӑ алӑкран пӑхрӑм: шалта тӗттӗм, шӑп, типӗ; пӗтнӗк, пыл курӑкӗ шӑрши кӗрет.

Я заглянул в полуоткрытую дверь: темно, тихо, сухо; пахнет мятой, мелиссой.

Чӗрӗ вилӗ // Александр Артемьев. Тургенев И.С. Пиравйхи юрату: повеҫсем, калавсем, прозӑллӑ сӑвӑсем. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1982. — 176 с. — 143–155 с.

Типӗ пулӑҫпа йӗпеннӗ сунарҫӑ пӑхма ытла мӗскӗннӗн курӑнаҫҫӗ тет французсен ӑслӑ каларӑшӗ.

Французская поговорка гласит: «Сухой рыбак и мокрый охотник являют вид печальный».

Чӗрӗ вилӗ // Александр Артемьев. Тургенев И.С. Пиравйхи юрату: повеҫсем, калавсем, прозӑллӑ сӑвӑсем. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1982. — 176 с. — 143–155 с.

Ҫемьесӗр урҫан пӗччен пурнӑҫӗпе пурӑнма пӳрнӗскер, эпӗ юлашки кичем ҫулсене пурӑнса ирттеретӗп ӗнтӗ, ҫапах та вӑл ҫырнӑ пӗчӗк хутсене тата тахҫан вӑл мана кантӑкран ывӑтса панӑ типӗ чикен курӑкӗн чечекне эпӗ чи таса япала вырӑнне хурса упраса усратӑп.

Осужденный на одиночество бессемейного бобыля, доживаю я скучные годы, но я храню, как святыню, ее записочки и высохший цветок гераниума, тот самый цветок, который она некогда бросила мне из окна.

XXII // Асклида Соколова. Тургенев И.С. Пиравйхи юрату: повеҫсем, калавсем, прозӑллӑ сӑвӑсем. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1982. — 176 с. — 84–131 с.

— А-ха! — терӗ Гагин, — ӗнерхишӗн ӳкӗнсе типӗ тытма шутланӑ.

— А-га! — говорил Гагин, — пост и покаяние на себя наложила.

V // Асклида Соколова. Тургенев И.С. Пиравйхи юрату: повеҫсем, калавсем, прозӑллӑ сӑвӑсем. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1982. — 176 с. — 84–131 с.

Икӗ енӗпе те, сӑрт сакӑлтисем ҫинче, иҫӗм ҫырли ӳсет, хӗвел тин кӑна аннӑ, унӑн хӗрлӗ ҫинҫе пайӑркисем симӗс иҫӗм авӑрӗсемпе ҫӳллӗ шалчисем ҫине, лаптак чул сарса чӑпарлатнӑ типӗ ҫӗр ҫине, эпир улӑхакан сӑрт тӑрринчи тӑватӑ ҫап-ҫутӑ кантӑклӑ, пысӑках мар ҫуртӑн шурӑ стенисем ҫине ӳкнӗ.

С обеих сторон, на уступах, рос виноград; солнце только что село, и алый тонкий свет лежал на зеленых лозах, на высоких тычинках, на сухой земле, усеянной сплошь крупным и мелким плитняком, и на белой стене небольшого домика, с косыми черными перекладинами и четырьмя светлыми окошками, стоявшего на самом верху горы, по которой мы взбирались.

II // Асклида Соколова. Тургенев И.С. Пиравйхи юрату: повеҫсем, калавсем, прозӑллӑ сӑвӑсем. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1982. — 176 с. — 84–131 с.