Шырав

Жуков

Пуҫне вӑл шаль тутрипе, ҫилленнӗ куҫӗсем курӑнмалӑх ҫеҫ уҫӑ хӑварса, хытӑ чӗркесе лартрӗ, юнашар пӳлӗмелле тухрӗ те унта, Жуков ҫине пӑхмасӑр, каларӗ:
Она закутала голову шалью так, что остались незакрытыми только злые глаза, вышла в соседнюю комнату и там сказала, не глядя на Жукова:

— Н-ну? — терӗ Жуков, алӑка пырса тӑрса.
— Н-ну? — крикнул Жуков, появляясь в двери.

Сип-сивӗ тара ӳксе куҫӗсене уҫса ячӗ, — Жуков, ӑна хулӗнчен пӗр шелсӗр турткаласа, хытӑ силлет иккен.
Обливаясь холодным потом, открыла глаза, — Жуков грубо и сильно тряс её за плечо.

— Хе-хе! — тесе хуравларӗ Жуков, макӑрнипеле куҫҫулленнӗ куҫӗсене йӗпе алшӑллипе шӑлкаласа.
— Хе-хе! — ответил Жуков, вытирая мокрым полотенцем свои заплаканные глаза.

Лодка ҫакӑн чӗрҫийӗ ҫине пырса ларчӗ, Жуков тарӑннӑн сывласа ячӗ, хӗрарӑмӑн кӑкрисем ҫумне питҫӑмартипе лӑпчӑнчӗ те ӑна ӳпкелеме тытӑнчӗ:
Лодка села на колени к нему, Жуков глубоко вздохнул, прижался щекой к её груди и стал упрекать её:

Жуков аллине хӗрарӑм еннелле тӑсрӗ, темскер каласшӑн пулчӗ, анчах тути хӗррисем чӗтресе илчӗҫ унӑн, куҫӗсем хупӑнса ларчӗҫ те куҫ хӑрпанкисем айӗнчен куҫҫулӗ шӑпӑртатса юхса тухрӗ.
Жуков протянул к ней руку, хотел что-то сказать, но губы его вздрогнули, глаза закрылись, и из-под ресниц потекли слёзы.

— Лодочка! — аллисене пӗр ҫӗре тытса ӳлесе ячӗ Жуков.
— Лодочка! — сложив руки, завыл Жуков.

— Мӗн кирлӗ-ха сана? — вуннӑмӗш хутчен ыйтрӗ ӗнтӗ Жуков, кичемленсе тата эрех хӑйне ӳсӗртменнине туйса.
— Что тебе нужно? — в десятый раз спросил Жуков, тоскуя и чувствуя, что вино не пьянит его.

— Чарӑн-ха! — йӑлӑнчӗ Жуков, вӑйпах ӑна стакан сӗнсе парса.
— Брось! — попросил Жуков, с усилием протягивая ей стакан.

Жуков, йывӑррӑн хашкаса, ун ҫинелле пӑхать, йӗри-тавралла пӑхса ҫаврӑнать, нимӗн те шарламасть.
Жуков, тяжело ворочая шеей, смотрел на неё, оглядывался вокруг и молчал.

— Эсӗ — суятӑн-и, — тесе ячӗ Жуков хуллен, ҫап-ҫаврашка куҫӗсемпе хӗрарӑм ҫинелле пӑхса.
— Ты — врёшь! — тихо сказал Жуков, глядя на неё круглыми глазами.

— Мӗншӗн-ха вара? — мӑкӑртатрӗ Жуков.
— Почему это? — пробормотал Жуков.

Хӗрарӑм йӑпӑлтатса Жуков ҫумнелле тайӑнчӗ, Жуковӗ куҫӗсене усрӗ, чӑмӑртанса, хутланса ларчӗ.
Она кокетливо покачнулась к Жукову, а он опустил глаза, подобрался, съёжился.

— Аха! — темшӗн-ҫке кӑшкӑрса ячӗ Жуков.
— Ага! — почему-то воскликнул Жуков.

Жуков, пукан ҫинче саркаланса лараканскер, хӑй ҫиеле тухнишӗн савӑннипе ахӑлтатса кулса ячӗ, унтан каллех хӑйӗн черккине эрех тултарса лартрӗ.
Жуков торжествующе захохотал, разваливаясь на стуле, и снова налил себе вина.

— Ну, кил, чей ӗҫер! — хӑйӑлтатать Жуков.
— Ну, давай чай пить! — хрипел Жуков.