Шырав

Шырав ĕçĕ:

кӑтартнӑ (тĕпĕ: кӑтарт) more information about the word form can be found here.

Ҫак хуласемпе ялсене ҫаврашкасемпе, юханшывсене кӑвак йӗрсемпе паллӑ туса кӑтартнӑ хут листи тӑрӑх тӑсӑлса выртакан нефть тӗслӗ нефтепровод та тем пек пысӑккӑн курӑнать.
И нарисованный он казался громадным, протянувшись черным, под цвет нефти, каналом по всему листу с нанесенной на нем сеткой, голубыми жилками рек и кружочками городов и селений.

Вунтӑваттӑмӗш сыпӑк // Петр Золотов. Ажаев, В. Н. Мускавран инҫетре: роман / вырӑсларан П.Золотов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 242 с.

Государство ӗҫне ӑнланса тӑвакан ҫын урӑхла каласа кӑтартнӑ пулӗччӗ: хӗл пуҫланчӗ, ӑшӑ тумтир пирӗн ҫукпа пӗрехчӗ, анчах эпир государство фондӗнчен ыйтмарӑмӑр, лайӑхраххине Хӗрлӗ Ҫара патӑмӑр, тейӗччӗ.
Человек с государственным пониманием дела расскажет о другом: наступила зима, у нас почти не было теплой одежды, и все- таки мы отказались от государственных фондов, а то, что было получше — отдали Красной Армии.

Вунвиҫҫӗмӗш сыпӑк // Петр Золотов. Ажаев, В. Н. Мускавран инҫетре: роман / вырӑсларан П.Золотов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 242 с.

Ҫакӑн ҫинчен эсир мӗнле каласа кӑтартнӑ пулӑттӑр?
Как вы расскажете об этом?

Тӑна кӗрсен, Серегин механик ҫавсем ҫинчен пӗтӗмпех Филимонова каласа кӑтартнӑ.
Придя в себя, механик Серегин все рассказал Филимонову.

Тӑххӑрмӗш сыпӑк // Петр Золотов. Ажаев, В. Н. Мускавран инҫетре: роман / вырӑсларан П.Золотов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 242 с.

Ҫак ответлӑ ӗҫе малтанах шухӑшласа хунӑ, сӑнаса пӑхнӑ, халӗ вара трубопровод сыпӑкне шыва ярасси хӑвӑрт, Алексей аллине сулнӑҫемӗн, унӑн секундомерӗ кӑтартнӑ пек пулса пычӗ.
Все в этой ответственной операции было продумано и срепетировано заранее, а теперь погружение плети шло быстро, по дирижерским взмахам Алексея, по его секундомеру.

Пиллӗкмӗш сыпӑк // Петр Золотов. Ажаев, В. Н. Мускавран инҫетре: роман / вырӑсларан П.Золотов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 242 с.

Максим Горькин ҫак романӗнче вырӑс буржуазийӗн виҫӗ ӑрӑвӗн историне калама ҫук чаплӑ сӑнласа кӑтартнӑ.
Максим Горький в этом романе блестяще изобразил историю трех поколений русской буржуазии.

«Артамоновсен ӗҫӗ» ҫинчен // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с. — 298–300 с.

Артамонов чӳрече патне пычӗ, — садра Тихон Вялов тӑнӑ, вӑл, куҫне ҫӳлелле ҫӗклесе, темле хӗрачана улмуҫҫи ҫине тӗллесе кӑтартнӑ.
Артамонов подошёл к окну, — в саду стоял Тихон Вялов и, задрав голову, указывал пальцем на яблоню какой-то девчонке.

III сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Вӑл Артамонова ярмаркӑра, граммофонсем сутакан магазинра намӑс кӑтартнӑ.
Она сконфузила Артамонова на ярмарке, в магазине граммофонов.

Вӑл — лайӑх ҫын, анчах ӑна питӗ хытӑ, ним хӗрхенмесӗр кӳрентернӗ; пурнӑҫ ӑна, амаҫури амӑшӗ тӑван мар ывӑлне тыткаланӑ пекех, терт кӑтартнӑ.
Это — хороший человек, и он жестоко обижен; жизнь обращалась с ним несправедливо, как мачеха с пасынком.

Серафим пурне те, пурин ҫинчен те пӗлнӗ; вӑл рабочисемпе служащисен ҫемйисенчи ӗҫсем ҫинчен интереслӗ каласа панӑ, пурин ҫинчен те пӗрпекех ачашшӑн, кӑмӑллӑн калаҫнӑ, хӑйӗн хӗрӗ ҫинчен те, вӑл уншӑн ют ҫын пулнӑ пек, каласа кӑтартнӑ.
Серафим всех и всё знал; занятно рассказывал о семейных делах служащих и рабочих, о всех говорил одинаково ласково и о дочери своей, как о чужой ему.

Самӑр клоун, Майер ятлӑ нимӗҫ, циркра сысна кӑтартнӑ; вӑрӑм аркӑллӑ сюртук, цилиндр, сарлака кунчаллӑ атӑ тӑхӑнтарнӑ сысна кайри урисем ҫине тӑрса, хӑй купец пек пулнине кӑтартса ҫӳренӗ.
Толстый клоун, немец Майер, показывал в цирке свинью; одетая в длиннополый сюртук, в цилиндре, в сапожках бутылками, она ходила на задних ногах, изображая купца.

Урай ҫаврашки, ҫаврӑнса, пӗр кӗтесре пӑхӑр трубаллӑ чарусӑр музыкантсене, тепӗр кӗтесре — хора, пуҫӗсем ҫине чечек кӑшӑлӗсем тӑхӑннӑ, тӗрлӗ тӗслӗ тумланнӑ хӗрарӑмсене кӑтартнӑ; виҫҫӗмӗш кӗтесре, буфетри чашӑк-тирӗксемпе бутылкӑсем ҫинче, ҫакӑнса тӑракан лампӑсен ҫути палӑрнӑ, тӑваттӑмӗш кӗтесӗ алӑксемпе картланса тӑнӑ, алӑксенчен ҫынсем тӗркӗлтетсе кӗнӗ те, ҫаврӑнакан урай ҫине пусса сулкаланнӑ, аллисемпе хӑлаҫланса ӳкнӗ, таҫталла кайнӑ май хӑлхасене хупласа лартмалла ахӑлтатнӑ.
Круг пола вертелся и показывал в одном углу кучу неистовых, меднотрубых музыкантов; в другом — хор, толпу разноцветных женщин с венками на головах; в третьем на посуде и бутылках буфета отражались огни висячих ламп, а четвёртый угол был срезан дверями, из дверей лезли люди и, вступая на вращающийся круг, качались, падали, взмахивая руками, оглушительно хохотали, уезжая куда-то.

Серафим вӑрӑ-хурахсемпе тухатмӑшсем ҫинчен, мужиксен пӑлхавӗсем ҫинчен, хурлӑхлӑ юрату ҫинчен, лӑпланайми алхасакан тӑлӑх арӑмсем патне ҫӗрле вӗриҫӗленсем вӗҫсе пыни ҫинчен каласа кӑтартнӑ, — ҫавсем ҫинчен пурин ҫинчен те вӑл ҫав тери ӑста каласа панӑ, ҫавна пула ку юмахсене унӑн чарусӑр хӗрӗ те нимӗн чӗнмесӗр, ача пекех, каҫса кайсах итленӗ.
Рассказывал Серафим о разбойниках и ведьмах, о мужицких бунтах, о роковой любви, о том, как ночами к неутешным вдовам летают огненные змеи, и обо всём он говорил так занятно, что даже неуёмная дочь его слушала эти сказки молча, с задумчивой жадностью ребёнка.

II сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Вӑл кӑшкӑра-кӑшкӑра, нимӗн чухлӗ те сума сумасӑр, пӳрнипе Петр еннелле тӗртсе кӑтартнӑ, вара, ӑна итлесе, ыттисем пурте цыгансем евӗрлӗ, килсӗр-ҫуртсӑр, вырӑнтан вырӑна куҫса ҫӳрекен йӑх евӗрлӗ пулса тӑнӑ.
Он кричал и непочтительно тыкал пальцем в сторону Петра, а все остальные, слушая его, тоже становились похожими на цыган, бездомное, бродячее племя.

Ҫапах та Петр дворник хайне мунчара кӑтартнӑ пек ухмах пулнине ӗненмерӗ.
Петру всё-таки не верилось, что дворник так глуп, каким он показал себя там, в бане.

Ывӑлӗ таврӑннӑ пирвайхи кунсенчех ашшӗ ӑна: — Ну, каласа пар мӗнле пурӑнатӑн; эпӗ сана нумай каласа кӑтартнӑ, халь ӗнтӗ сан черет, — терӗ.
Ещё в первые дни по приезде сына отец предложил ему: — Ну, рассказывай, как живёшь; я тебе много рассказывал, теперь твоя очередь.

Ҫак хӑюсӑр та хӑравҫӑ ача ытла та сӳрӗк пулнӑ, фабрикӑри хӗрсем ҫинчен яланах пӗр евӗрлӗ тата кичеммӗн каласа кӑтартнӑ, ҫавӑнпа вӑл Ильяна килӗшмен, анчах Никонов килти кӑвакарчӑнсене мӗнле усрамаллине лайӑх пӗлнӗ, Илья вара кӑвакарчӑнсене питӗ юратнӑ, ҫавӑнпа ҫак вӑйсӑр ачана фабрикӑри рабочисен ачисенчен хаваслансах хӳтӗленӗ.
Этот мальчик, забитый и трусливый, не нравился ему своей вялостью и однообразием скучных рассказов о фабричных девицах, но Никонов понимал толк в охотничьих голубях, а Илья любил голубей и ценил удовольствие защищать слабосильного мальчика от фабричных ребятишек.

Вялов Ульяна Баймаковӑна хул айӗнчен тытнӑ та ӑна каласа кӑтартнӑ май, Петр патнелле ҫывхарнӑ.
Вялов приближался к Петру, ведя под руку Ульяну Баймакову, рассказывал:

Ун чухне вара вӑл Натальйӑна унӑн телейӗ шӑпах хӑйӗн чӗринче пытанса тӑнине кӑтартнӑ пулӗччӗ.
Тогда бы он показал Наталье, что её счастье скрыто в его душе.

I сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

— Рогов, мӗн кӑтартнӑ вара эсӗ унта? — интересленсе ыйтрӗ Батманов.
— Что ты им там показал, Рогов? — спросил заинтересованный Батманов.

Вуннӑмӗш сыпӑк // Петр Золотов. Ажаев, В. Н. Мускавран инҫетре: роман / вырӑсларан П.Золотов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 242 с.

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics