Corpus of the Chuvash language

Халиччен курманнисене пӳрнепе шутласа тухма пулать.

Новичков можно было пересчитать по пальцам.

Пӗрремӗш сыпӑк // Яков Зверев. Первенцев, А.А. Чыса ҫамрӑкран упра: роман / вырӑсларан Я.Зверев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 482 с.

Те ырӑ мар пуласса сиссе илнӗ нимӗҫсем, те халиччен хӑраткаланӑ вӗсене.

То ли что учуяли немцы недоброе, то ли пуганые уже.

Раштав каҫӗ // Георгий Ефимов. Полевой Б.Н. Эпир — совет ҫыннисем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 338 с. — 156–171 с.

Халиччен пӗлменнине паян пӗлетпӗр ӗнтӗ.

Сегодня прекратится проклятая неизвестность.

Эпир — совет ҫыннисем // Георгий Ефимов. Полевой Б.Н. Эпир — совет ҫыннисем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 338 с. — 127–144 с.

Халиччен курман маркӑсем!

Невиданные марки!

Эпир — совет ҫыннисем // Георгий Ефимов. Полевой Б.Н. Эпир — совет ҫыннисем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 338 с. — 127–144 с.

Кашни ҫӗнӗ атакӑрах Малик Габдуллин, халиччен вӑрҫа кӗнеке тӑрӑх та киносем тӑрӑх пӗлекенскер, командир ролӗнче хӑйне шанчӑклӑрах туя пуҫланӑ.

С каждой новой атакой Малик Габдуллин, до тех пор знавший войну только по книгам да кинофильмам, всё уверенней чувствовал себя в необычной для него роли командира.

Эпос хывӑнни // Георгий Ефимов. Полевой Б.Н. Эпир — совет ҫыннисем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 338 с. — 75–96 с.

— Мӗн мурне халиччен каламасӑр тӑтӑн тата, Сережа?

— А какого чорта молчал, Сережка?

Улттӑмӗш сыпӑк // Яков Зверев. Первенцев, А.А. Чыса ҫамрӑкран упра: роман / вырӑсларан Я.Зверев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 482 с.

Вӑрттӑн салхуллӑхпа уйрӑлтӑм эпӗ халиччен курман ҫыншӑн сапаланчӑк та тараватсӑр Севастопольтен, ҫавӑн пек тухса тӑрать вӑл Мекензи тӑвӗсем ҫинчен пӑхсан.

Я с грустью провожал глазами Севастополь, разбросанный, на посторонний взгляд, вероятно, неприветливый, каким он виден с Мекензиевых гор.

Тӑваттӑмӗш сыпӑк // Яков Зверев. Первенцев, А.А. Чыса ҫамрӑкран упра: роман / вырӑсларан Я.Зверев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 482 с.

Чӑхсене вӗсем халиччен никам пӗлмен майсемпе тытнӑ: ҫинҫе пушӑсемпе ҫапа-ҫапа ӳкернӗ.

Причём били они их каким-то новым, неизвестным способом: тонкими хлыстиками по голове.

Гварди рядовойӗ // Михаил Рубцов. Полевой Б.Н. Эпир — совет ҫыннисем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 338 с. — 14–27 с.

Социализмлӑ Тӑван ҫӗршыва юратни халиччен ҫын курман паттӑр ӗҫсем тума, йывӑр вӑхӑтсене тӳссе ирттерме вӑй парса тӑнӑ.

Любовь к социалистической отчизне вдохновляла их на подвиги непревзойдённые, поддерживала их в труднейших испытаниях, давала им силы.

Автортан // Чӑвашсен патшалӑх издательстви. Полевой Б.Н. Эпир — совет ҫыннисем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 338 с. — 3 с.

Виктор Яшка ҫине тӗлӗнсе кайса пӑхкалать, вӑл унӑн чун-чӗрине халиччен пӗлсех ҫитмен пек, акӑ халь тин пӗлнӗ пек пулчӗ.

Виктор удивленно рассматривал Яшку новыми глазами, как бы раскрывая для себя какую-то плохо прочитанную страницу Яшкиной души.

Тӑххӑрмӗш сыпӑк // Яков Зверев. Первенцев, А.А. Чыса ҫамрӑкран упра: роман / вырӑсларан Я.Зверев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 482 с.

Пиртен, виҫсӗмӗртен, Паттӑрсен пещеринче халиччен Виктор хӑй кӑна пулса курнӑ та, вӑл кӑшт-кашт калакаласа кӑтартнисем эпир шухӑшланине тата ытларах ҫӗклентерсе яраҫҫӗ.

Из нас троих только один Виктор бывал уже в Богатырских пещерах, его скупые рассказы возбуждали наше воображение.

Саккӑрмӗш сыпӑк // Яков Зверев. Первенцев, А.А. Чыса ҫамрӑкран упра: роман / вырӑсларан Я.Зверев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 482 с.

Эпӗ Устин Анисимовича халиччен нихҫан та курманччӗ, анчах ун ҫинчен калаҫнине сахал мар илтнӗ.

Я никогда не видел Устина Анисимовича, но слышал о нем много.

Тӑваттӑмӗш сыпӑк // Яков Зверев. Первенцев, А.А. Чыса ҫамрӑкран упра: роман / вырӑсларан Я.Зверев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 482 с.

Инҫетри халиччен курман ҫулсен ылтӑн тӗтри ӑшнелле — хула хыҫнелле ҫавӑн пекех тухса каять.

Таким пройдет он за город — в золотое марево далеких незнакомых дорог.

XXX // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Рыбалко, Лелюшенко, Кравченко танкисчӗсем халиччен пулман темппа, питӗ хӑюллӑн, темиҫе талӑк хушши пынӑ марш хӑйӗн тӗллевне тӑвать: Прагӑна — ишӗлтерессинчен, унӑн ҫыннисене — пӗтерсе тӑкассинчен хӑтарса хӑвараҫҫӗ.

Неслыханный по темпу, несравненный по героизму многосуточный марш танкистов Рыбалко, Лелюшенко, Кравченко достиг своей цели: Прага была спасена от разрушения, а жители ее — от уничтожения.

XXVII // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Халиччен вӑл, хӑйӗн ытти нумай юлташӗсем пекех, вӑрҫӑ хыҫҫӑнхи мире иллюзиллӗ, темӗнле тӗтре ӑшӗнче, ҫывӑхри ҫӗнтерӳн ылтӑн тӗтӗмӗ витӗр, чечексемпе музыка витӗр, вӑрҫӑн юлашки кунӗсен савӑнӑҫӗ витӗр куратчӗ.

До сих пор он, как и многие его товарищи, представлял себе послевоенный мир иллюзорно, в какой-то туманности, видел его как бы через золотую дымку близкой победы, сквозь цветы и музыку, сквозь пьянящую радость последних дней войны.

XXV // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Халиччен ҫыран хӗрринче пытанса выртнӑ пехота пӗтӗм пӗвӗпе ура ҫине тӑчӗ.

Пехота, до сих пор скрытно лежавшая на берегу, поднялась во весь рост, окутанная тучами дыма.

XXIII // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Ҫывхарса килекен ӗҫсен аслӑлӑхӗ тата ҫав тӗлӗнмелле пысӑк ӗҫсене хӑй хутшӑнни Хомана савӑнтарать, — унра халиччен пулман мӑнкӑмӑллӑх туйӑмӗ ҫуралать.

Величие нарастающих событий и сознание того, что эти невероятные события в какой-то мере зависят непосредственно от него, переполняли Хому неизведанной доселе гордостью.

XXIII // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Полкри хӗрӗх пилӗк миллиметрлӑ тупӑсем вӗсене халиччен аран-аран чарса тӑратчӗҫ.

Сорокапятимиллиметровые полковые пушки с трудом сдерживали их натиск.

XIV // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Сана унта халиччен нихҫан та курман, анчах сан ҫинчен тахҫанах шухӑшлаҫҫӗ.

Тебя там ни разу и в глаза не видели, а думают о тебе давно.

VIII // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Эсир халиччен пӗр-пӗринпе ҫывӑхланман пулсан та, хӑҫан та пулин ҫывӑхланатӑрах тесе шутлатӑп эпӗ.

Я почему-то уверен, что если вы до сих пор не сблизились, то в будущем это произойдет непременно.

VII // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.