Шырав

Шырав ĕçĕ:

пурӗ the word is in our database.

пурӗ (тĕпĕ: пурӗ) more information about the word form can be found here.

Халӗ ӗнтӗ ун пекки ҫук, халӗ эпӗ пурӗ те сикетӗп ҫеҫ, — терӗ Ромашов, ассӑн сывласа.
Теперь уж этого нет, теперь я только прыгаю, — сказал Ромашов со вздохом.

XIV // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Ҫук, ҫук, ҫакнашкал пылак, ҫакнашкал туйӑмлӑ ҫывӑхлӑх пурӗ те тӗлӗкре ҫеҫ пулма пултарать.
Нет, нет, только во сне может быть такая сладкая, такая чувственная близость.

Вӑл ӳсӗрпе пӗрехчӗ, анчах ҫакӑ ун пурӗ те хитре пичӗ хӑрушла шурнинчен те йывӑррӑн пӑхакан пысӑк хура куҫӗсем пушшех тӗксӗмленсе ларнинчен ҫех паллӑччӗ.
Он был почти пьян, но это выражалось у него только тем, что его красивое лицо страшно побледнело, а тяжелый взгляд больших черных глаз стал еще сумрачнее.

Пухуран пурӗ те кӑнтӑрлахипе каҫхи апатсем ҫех илме май пур, вӗсене те пулин ҫутӑ эрехсӗр те ҫыртса ямаллисӗр кӑна.
Можно было брать только обед и ужин в собрании, и то без водки и закуски.

XII // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Мӗне юрӑхлӑ эпир, пурӗ те пӗрне — «сулахайпа» та «сылтӑмпа» теессе кӑна пӗлетпӗр-ҫке, урӑх вара ни пе, ни ме, ни кукурукукку.
Куда мы годимся, когда мы только и знаем — левой, правой, — а больше ни бе, ни ме, ни кукуреку.

XI // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Карӑлнӑ ҫӑварӗнчен унӑн, пырӗ тытӑннӑ ула куракӑнни евӗр, пурӗ те пӗртен-пӗр чӑшӑлтатакан сасӑ ҫеҫ сирпӗнсе тухать.
Из его раскрытого рта вырывается, точно у осипшей вороны, одинокий шипящий звук.

Ун вӑхӑтӗнче тесен-тӗк, эпир пурӗ те чакаланса ларассипе ҫех аппаланнӑ.
Так при нем мы только и занимались одним самоокапыванием.

X // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Хлебников йӑтӑнасшӑн тертленчӗ, анчах пурӗ те урисемпе кӑна хевтесӗррӗн тапкаланайрӗ те енчен еннелле ҫеҫ сулкаланайрӗ.
Хлебников делал усилия подняться, но лишь беспомощно дрыгал ногами и раскачивался из стороны в сторону.

Пӗр чӗрӗ сӑмах, таса савнӑҫӑн пӗр саманчӗ ҫех пулинччӗ хуть, ҫук вӗт, пурӗ те ниме тӑман аскӑнла ҫыхӑну, ӳсӗр-пӳсӗрлӗх, тунсӑх лачаки те службӑн вӗлерсе пӑрахасла пӗрешкеллехӗ кӑна.
Эта развратная и ненужная связь, пьянство, тоска, убийственное однообразие службы, и хоть бы одно живое слово, хоть бы один момент чистой радости.

IX // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

— Эсир мана пурӗ те хӑвӑр патӑртан ан кайтӑр тесе ҫех парӑнтӑр.
— Вы отдались мне только для того, чтобы я не ушел от вас.

Эпӗ калатӑп сире: кунран пурӗ те ирсӗрлӗх ҫеҫ килсе тухать, леш хай хаҫатсенче шӑп та шай хамӑр вулакан французсен дуэлӗсем йышшискер кӑна.
Я вам говорю: из этого выйдет одна только пошлость, вот именно вроде тех французских дуэлей, о которых мы читаем в газетах.

VIII // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Ӑҫта-тӑр тӑпрассем ҫинче, хапхасем умӗнче, калинккесем патӗнче, садсенче хӗрарӑм кулли янӑрарӗ, янӑрарӗ пӗр чарӑнмасӑр та хӗтӗртӳллӗн; темле вӗри, выльӑхла, савнӑҫлӑ чӗтӗревпеле, кунашкал вӑл пурӗ те ҫуркунне пуҫламӑшӗнче ҫех янӑрама пултарать.
Где-то на завалинках, у ворот, у калиток, в садах звенел женский смех, звенел непрерывно и возбужденно, с какой-то горячей, животной, радостной дрожью, как звенит он только ранней весной.

VII // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

«Унӑн ҫӳхе тутисем ҫинче тӑрӑхлакан, йӳҫенчӗк кулӑ палӑрчӗ», — шухӑшларӗ Ромашов, анчах пурӗ те шухӑшларӗ ҫеҫ, мӗншӗн тесен ун пичӗ ҫав минутра, шурса кӑвакарнӑскер, питех те мӗскӗнлӗччӗ.
«Ироническая горькая улыбка показалась на его тонких губах», — подумал Ромашов, но только подумал, потому что лицо у него в эту минуту было жалкое, бледное и некрасиво-почтительное.

Ытла та тискер тӗттӗмпе шӑплӑх чикки йӑтӑнса ҫитрӗ — ним шухӑшсӑр, нимӗнле кӑмӑл-тӗллевсӗр, тулашри нимле курӑмлӑхсӑр, ӑҫтан та пач ҫук евӗр хутлӑх, унта пурӗ те пӗртен-пӗр ӗненӳ ҫеҫ — халех ак, ҫак минутрах, мӗн-тӗр тивӗҫсӗрри, тӳрлетмелле марри, ҫав тери усал япала пулма пултарассине шантаракан хӑрушӑ ӗненӳ.
Наступил промежуток чудовищной темноты и тишины — без мыслей, без воли, без всяких внешних впечатлений, почти без сознания, кроме одного страшного убеждения, что сейчас, вот сию минуту, произойдет что-то нелепое, непоправимое, ужасное.

— Службӑра пурӗ те виҫӗ кун ҫеҫ-ха, хӑвӑр вара хӳрепе выляма хӑтланасшӑн.
— Служите без году неделю, а начинаете хвостом крутить.

— Ҫак ҫар хастарлӑхӗ те, дисциплина тени те, чина пӑхӑнаслӑх та, мундир чысӗ те, мӗнпур ҫар науки те, — ҫаксем пӗтӗмпех-пӗтӗмпех этемлӗх «кирлӗ мар!» тесе каласшӑн пулманни е калама пӗлменни, е каламашкӑн хаю ҫитерейменни ҫинче кӑна тытӑнса тӑраҫҫӗ-ҫке пурӗ те.
— Вся эта военная доблесть, и дисциплина, и чинопочитание, и честь мундира, и вся военная наука, — все зиждется только на том, что человечество не хочет, или не умеет, или не смеет сказать «не хочу!».

VI // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Анчах куна, ман ҫакӑнта ларассине, пурӗ те вӑл ҫех татса пачӗ.
Но ведь это только он решил, что я должен сидеть.

Теприсем пурӗ те винтпа, штоспа та ландскнехтпа кӑна пурӑннӑ: хӑшпӗрисем тӗрӗссӗн выляман, — кун пирки пурте пӗлнӗ, анчах ун ҫине пӳрне витӗр ҫех пӑхнӑ.
Некоторые только и жили, что винтом, штосом и ландскнехтом: кое-кто играл нечисто, — об этом знали, но смотрели сквозь пальцы.

Пӗтӗм тӗнче ҫап-ҫутӑ та тап-таса, ун варринче вара — Мускавӑн лайӑх пӗлсе тӑракан ырӑ-савӑк урамӗсем питӗ хитрен ҫиҫсе ялтӑраҫҫӗ, ҫав тери хитрен, унашкала пурӗ те тӗлӗкре ҫех курма пулать.
И весь мир был светел и чист, а посреди его — милые, знакомые улицы Москвы блистали тем прекрасным сиянием, какое можно видеть только во сне.

V // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

— Тӗнчере ҫук тӗлӗнмелле хӗрарӑма эпӗ пурнӑҫра пурӗ те пӗр хут ҫеҫ тӗл пулнӑ.
— Я встретился один-единственный раз в жизни с чудной, необыкновенной женщиной.

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics