Шырав

Шырав ĕçĕ:

кӑкӑрӗ (тĕпĕ: кӑкӑр) more information about the word form can be found here.

Штурманӑн сӳннӗ чӗлӗмӗ кӑкӑрӗ ҫинчех выртать, сасартӑк вӑл хыттӑн хӑрӑлтатрӗ те, чӗлӗмӗ шусах анчӗ.
Погасшая трубка лежала у штурмана на груди, он вдруг громко всхрапнул, и трубка скатилась.

Саккӑрмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Чи хаклӑ япала тытнӑ пек кӑкӑрӗ ҫумне пӑчӑртаса утрӗ вӗсене Роза.
Роза их прижала к груди так сильно, как будто держала самую дорогую вещь.

Кӗл чечексем // Валентина Элиме. Килти архив

Шыва кӗнӗ чухне ҫыран хӗрринче вӑл ураран пуҫласа пуҫӗ таранах хӗрлӗ тӑмпа сӗрӗннӗ, кӑкӑрӗ ҫине тӗрӗсем тӑрмаласа тунӑ, вара вӑл чӑнах та хӗрле ӳтлӗ индеец пекех туйӑннӑ.
На берегу он обмазывался с ног до головы красной морской глиной, выцарапывая на груди узоры, отчего и впрямь становился похож на краснокожего.

I. Уйӑрӑлни // Александр Ярлыкин. Валентин Катаев. Пӗччен парус шуррӑн курӑнать. Александр Ярлыкин куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1949

Анчах хӑй те ӑнран каясса ҫитрӗ ӗнтӗ, ӑшӗ пӑшӑрханчӗ, аллисене кӑкӑрӗ ҫине тытса, лара-тӑра пӗлмесӗр ҫӳрерӗ.
Но она была в отчаянии, у неё сердце томилось, она вставала и начинала ходить, крепко прижимая руки к груди:

Пӗрремӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Вӑл сӑрӑ костюмпа, кӑкӑрӗ ҫинӗ сарӑ лента ҫакнӑ — йывӑр аманнине пӗлтерекен паллӑ, тӗрӗссипе каласан хӑй вӑл контузипе ҫеҫ кӑштах аптранӑччӗ-ха.
Он был в лёгком сером костюме, на лацкане жёлтая ленточка — знак тяжёлого ранения, в то время как он был контужен очень легко;

Вунтӑххӑрмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Ӑна аллипе ҫӗрелле шӑлса тӑкрӗ, юнӗ ҫапах та хулпуҫҫи ҫине, кӑкӑрӗ ҫине тӑкӑнчӗ, ӗнтӗ кӗрӗке те юнпа вараланса пӗтрӗ.
Он отёр её ладонью, стряхнул на пол, но она всё лила на плечо, на грудь, и весь полушубок был уже в мокрых розовых пятнах.

Вунпиллӗкмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Ӑна лартрӗҫ те, пуҫӗ унӑн кӑкӑрӗ ҫине ӳпӗнчӗ.
Его посадили. Голова упала на грудь.

Вуннӑмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Ҫав ирхи куҫа курӑнсах каймӑн сӑн-сӑпата пӗтӗмпех аса илетеп те — шыва кӗрсе тухсан Саньӑн хӗвелпе пиҫӗхнӗ пит-куҫӗ ҫинче, хулпуҫҫипе кӑкӑрӗ ҫинче, ҫӳҫ пайӑркипе витӗннӗ ӗнси ҫинче шыв тумламӗсене курсан мӗншӗн ман чӗре ачашлӑн ташлать-ши?
Почему с нежностью, от которой начинает щемить на душе, я вспоминаю каждую, незначительную подробность этого утра — капельки воды на смугло-румяном Санином лице, на плечах, на груди и его мокрый хохолок на затылке, когда он выходит из воды

Иккӗмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Вӑл каллех ман пуҫа хӑйӗн кӑкӑрӗ ҫумне чӑмӑртарӗ тӑнлавран тытса тӑрса, ачашшӑн, хурлӑхлӑн Амед ҫинчен тата та каларӗ.
Он снова крепко прижимает к своему плечу мою голову, придерживая за висок, ласково и печально говорит об Амеде.

27 сыпӑк // Митта Ваҫлейӗ. Лев Кассиль. Аслӑ хирӗҫтӑру. Митта Ваҫлейӗ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1950

— Эпӗ пӗр самантлӑх кӑна, Симочка, — кӑкӑрӗ пӳлӗннӗ пек, хӑвӑрт ӑшталанса каларӗ Игорь.
— Я только на минутку, Симочка, — проговорил он быстро, словно запыхался.

2 сыпӑк // Митта Ваҫлейӗ. Лев Кассиль. Аслӑ хирӗҫтӑру. Митта Ваҫлейӗ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1950

Вӑл хӑй вырӑнӗ ҫине тӳремӗн тӑрса ларчӗ, шурса кайнӑ хурарах сӑнарлӑ, ҫиптунисем кӑкӑрӗ ҫинелле аннӑ, пӗр сӑмах та чӗнмест — вырттармашкӑн ниепле те ӑна ӳкӗте кӗртеймерӗм.
Она садилась в постели, прямая, смугло-бледная, с косами, переброшенными на грудь, и молчала, молчала — никакими силами я не могла уговорить её лечь.

Вунпӗрмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Кораблев ҫаплипех аллисене кӑкӑрӗ тӗлне хӗреслетсе, хӑйне вырӑн тупаймасӑр уткаласа ҫӳрет.
так же вдруг вставал и начинал расхаживать по комнате Кораблёв, сложив руки на груди, не находя себе места.

Катя кӗске ҫанӑллӑ шурӑ пурҫӑн блузкӑпа, кӑкӑрӗ умне шурӑ пӑнчӑллӑ кӑвак бант тирсе янӑ, калаҫнӑ хушӑра пит-куҫӗнчен тӳрех пӑхма тӑрӑшрӑм та сӑнарӗ ӗлӗкхинчен хаяртарах иккенне асӑрхарӑм.
Она была в белой шелковой блузке с короткими рукавами, синий бант с белыми горошинами приколот у выреза на груди, и у нее становилось строгое выражение, когда во время нашего разговора я старался заглянуть ей в лицо.

Америка службин полковникӗ Бен Эйельсон хӑйӗн ваннӑ аллипе хӑйсен наци ялавне кӑкӑрӗ тавра яваланӑскерне С летчик халь ҫеҫ Америкӑна каҫарса янӑччӗ.
Полковник американской армии Бен Эйельсон с продавленным своей же левой рукой сердцем, закутанный в национальный флаг, был только что переброшен лётчиком С. в Америку.

Пиллӗкмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Тӗрӗссипе каласан, ҫак ӳкерчӗк ҫинче нимӗнех те ӑнланса илме ҫук ӗнтӗ, анчах та ҫынсене лартса тухни, капитан, аллисене кӑкӑрӗ тӗлне хуҫлатса тытнӑскер, варри тӗлӗнче ларни — ҫаксем пурте, пурте маншӑн тахҫан палланӑ япаласем пекех туйӑнса кайрӗҫ.
Правда, очень трудно было что-нибудь разобрать на этом снимке, но самое расположение фигур и то, что капитан сидел посередине, скрестив руки на груди, — всё это показалось мне очень знакомым.

Виҫҫӗмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Сасартӑк вӑл сӗтел хушшинчен тухрӗ, аллисене кӑкӑрӗ тӗлне тытса, чӗрне вӗҫҫӗн тӑрса, урай тӑрӑх уткаласа ҫӳреме пуҫларӗ.
Вдруг он вставал из-за стола и начинал расхаживать по комнате, сложив руки на груди и приподнимаясь на цыпочках.

Ҫирӗммӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Анчах та кӑкӑрӗ ҫине вырттарнӑ ҫивӗт вӗҫӗсем ӗлӗкхин пекех пӗтӗрӗнсе тӑраҫҫӗ, ҫамки ҫинче те унӑн ҫавӑн пекех пӗтӗрӗнчӗк пайӑркасем пур.
Но косы, перекинутые на грудь, по-прежнему были в колечках, и такие же колечки на лбу.

Свидетель, Ларина карчӑк, Онегин вӗсен килӗнче тӑван вырӑнӗнче пулнӑ тенине илтсен, Гришка, хӑй мӗнле асапланнине кӑтартасшӑн пулса, хӑрах аллипе питне хупларӗ, теприне кӑкӑрӗ ҫине тытрӗ.
Когда свидетельница, старуха Ларина, сказала, что у них в доме Онегин был как родной, Гришка одной рукой прикрыл глаза, я другую положил на сердце, чтобы показать, как он страдает.

Командӑн шӑпах вӑтаҫӗрӗнчеччӗ, шӑпах Татариновсен столовӑйӗнче ҫакӑнса тӑракан портрет ҫинчи пек, аллисене кӑкӑрӗ ҫине хӗреслӗн тытса тӑратчӗ.
Он сидел в самой середине команды, скрестив руки на груди совершенно так же, как на портрете, висевшем у Татариновых в столовой.

Вунтӑваттӑмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Пирӗн Серафима та ҫитрӗ, кӑкӑрӗ умне пӗчӗкҫеҫҫӗ сехет ҫакнӑ, чи юлашкинчен пӗр кӗтмен ҫӗртен саккӑрмӗш класра вӗренекен Возчиков сӗтӗрӗнсе ҫитрӗ.
Пришла наша Серафима с часиками на груди, и последним неожиданно приперся Возчиков из восьмого класса.

Тӑххӑрмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics