Шырав

Шырав ĕçĕ:

Карл the word is in our database.

Карл (тĕпĕ: Карл) more information about the word form can be found here.

Пиртен яланлӑхах уйрӑлса каяс умӗнхи ҫӗрле мамӑклӑ халат, хӗрлӗ калпак тӑхӑннӑ Карл Иваныч кровать ҫумӗнче тӑратчӗ, вӑл чемоданӗ ҫинелле пӗшкӗнсе, ун ӑшне хӑйӗн япалисене тирпейлӗн вырнаҫтара-вырнаҫтара хуратчӗ.
Поздно вечером накануне того дня, в который Карл Иваныч должен был навсегда уехать от нас, он стоял в своем ваточном халате и красной шапочке подле кровати и, нагнувшись над чемоданом, тщательно укладывал в него свои вещи.

VIII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Карл Иванычӑн иртнӗ пурнӑҫӗ
История Карла Иваныча

Вара чӑнах та ҫак калаҫу хыҫҫӑн икӗ кунтан Карл Иваныч хӑйӗн вырӑнне шукӑль ҫынна — ҫамрӑк француза пачӗ.
И действительно, через два дня после этого разговора Карл Иваныч уступил свое место молодому щеголю французу.

VII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

— Ҫав тара Карл Иваныч хӑй панӑ тет вӗт Вольдемар, — васкасах каласа хучӗ Мими.
— Вольдемар сказал, что сам Карл Иваныч дал ему этот порох, — подхватила Мими.

Карл Иваныч, ӑна кукамай ачасен аслашшӗ тесе чӗнет, хӑйӗн эпӗ пӗлекен хисепе тивӗҫ кукшине сасартӑк, тур пӗлет темшӗн, ҫӳҫне шӑп пуҫ варри тӗлӗнчен ҫиппе ик енне уйӑрса турамалли хӗрлӗ парикпе улӑштарнӑскер, мана ӑнланма ҫук кулӑшла ҫын пек туйӑнчӗ, ҫакна эпӗ халиччен асӑрхаманнипе хамран хам тӗлӗнтӗм.
Карл Иваныч, которого бабушка называла дядькой и который вдруг, бог знает зачем, вздумал заменить свою почтенную, знакомую мне лысину рыжим париком с нитяным пробором почти посередине головы, показался мне так странен и смешон, что я удивлялся, как мог я прежде не замечать этого.

IV сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Ҫаксем пурте питӗ лайӑх; анчах мӗншӗн тӑрӑхласа каларӑм-ха эпӗ Карл Иваныч пирки?
Все это было очень хорошо; но зачем я с насмешкой отзывался о Карле Иваныче?

XXI сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Эпе кӗпе-йӗм шкапӗсене йӑлтах ухтарса тухрӑм, ҫапах пӗринче ҫул ҫине тӑхӑнмалли хамӑрӑн симӗс алсасене, тепринче ҫемҫе сӑрантан ҫӗлетнӗ хӑрах перчетке ҫеҫ тупрӑм, вӑл мана пачах юрӑхсӑр, мӗншӗн тесен вӑл кивелсе, вараланса пӗтнӗ, шалпар, ҫитменнине унӑн вӑта пӳрнески ҫук, ӑна Карл Иваныч шыҫнӑ аллине тӑхӑнтарма тахҫанах касса пӑрахнӑ пулмалла.
Но хотя я перерыл все комоды, я нашел только в одном — наши дорожные зеленые рукавицы, а в другом — одну лайковую перчатку, которая никак не могла годиться мне: во-первых, потому, что была чрезвычайно стара и грязна, во-вторых, потому, что была для меня слишком велика, а главное потому, что на ней недоставало среднего пальца, отрезанного, должно быть, еще очень давно, Карлом Иванычем для больной руки.

Шап-шурӑ мӑйӗ ҫинче хура бархат хӑю пур; пуҫне тӗксӗмрех сарӑ кӑтра ҫӳҫ хупласа тӑрать; ӑна пула пичӗ татах та чиперрӗн курӑнать, кӑтра ҫӳҫӗсем ҫара хулпуҫҫийӗ ҫинче ытла та илемлӗ авкаланса выртнӑран ӑна кӑтралатма иртенпех «Московские ведомости» татӑкӗсемпе чӗркенӗ тата вӗри тимӗр хӗскӗчсемпе хӗртнӗ тесе кирек кам, хуть Карл Иваныч хӑй каласан та, ӗненес килмест.
На беленькой шейке была черная бархатная ленточка; головка вся была в темно-русых кудрях, которые спереди так хорошо шли к ее прекрасному личику, а сзади — к голым плечикам, что никому, даже самому Карлу Иванычу, я не поверил бы, что они вьются так оттого, что с утра были завернуты в кусочки «Московских ведомостей» и что их прижигали горячими железными щипцами.

XX сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Herr Frost нимӗҫ, анчах пирӗн ырӑ Карл Иваныч йышши нимӗҫ мар: вӑл вырӑсла тӗрӗс калаҫать, французла та перкелешет, пӗтӗмӗшпе илсен, уйрӑмах вӑл хӗрарӑмсем хушшинче нумай вӗреннӗ ҫын шутланать; вӑл хӗрлӗ мӑйӑхне ӳстерсе янӑ, хӑй ҫине йӑлтӑртатса тӑракан ҫутӑ кӑвак тӗслӗ, штрипкӑллӑ шӑлавар тӑхӑнса ҫӳрет, вӗҫӗсене шӑлавар ҫакки айне чикнӗ хура атлас шарфӗ ҫинче рубинлӑ пысӑк булавка йӑлкӑшать, вӑл ҫамрӑк, ҫи-пуҫӗ хӑйне хӑй кӑмӑлламалла хитре, мускуллӑ урисем тӳрӗ те тӗлӗнмелле илемлӗ.
Herr Frost был немец, но немец совершенно не того покроя, как наш добрый Карл Иваныч: во-первых, он правильно говорил по-русски, с дурным выговором — по-французски и пользовался вообще, в особенности между дамами, репутацией очень ученого человека; во-вторых, он носил рыжие усы, большую рубиновую булавку в черном атласном шарфе, концы которого были просунуты под помочи, и светло-голубые панталоны с отливом и со штрипками; в-третьих, он был молод, имел красивую, самодовольную наружность и необыкновенно видные, мускулистые ноги.

XIX сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Эпӗ чиперлӗхе ытла та тӗлӗнмелле ӑнланаттӑмччӗ — Карл Иваныча та тӗнчери чи чипер ҫын тесе шутлаттӑм; анчах хам илемсӗр пулнине питӗ лайӑх пӗлеттӗм, ун пирки нимӗн чухлӗ те йӑнӑшман вара; ҫавӑнпа хамӑн ҫи-пуҫ пирки каланӑ сӑмах мана чӗрене тивсе кӳрентеретчӗ.
Я имел самые странные понятия о красоте — даже Карла Иваныча считал первым красавцем в мире; но очень хорошо знал, что я нехорош собою, и в этом нисколько не ошибался; поэтому каждый намек на мою наружность больно оскорблял меня.

XVII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Карл Иванычпа Володя хӑйсен парнисене панӑ вӑхӑтра хӑюлӑхӑм та, ҫирӗплӗх те йӑлтах ҫухалчӗҫ, именӳ вара чи ҫӳлӗ пусӑма ҫитиех хӑпарса кайрӗ: эпӗ чӗререн юн пуҫа пӗр таттисӗр пырса тӑнине, сӑн вӗҫӗмсӗр улшӑнса пынине тата ҫамкапа сӑмса ҫине шултра тар пӗрчисем пӑчӑртанса тухнине туйса тӑтӑм.
Последняя смелость и решительность оставили меня в то время, когда Карл Иваныч и Володя подносили свои подарки, и застенчивость моя дошла до последних пределов: я чувствовал, как кровь от сердца беспрестанно приливала мне в голову, как одна краска на лице сменялась другою и как на лбу и на носу выступали крупные капли пота.

XVI сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Ҫынсем хӗрес патне пыма тытӑнсан, эпӗ сасартӑк сирсе сирӗлми йывӑр именӳ тыткӑнне лекрӗм, хамӑн парнене кукамая парнелеме хӑюлӑх ҫитерес ҫуккине туйса илтӗм те Карл Иваныч ҫурӑмӗ хыҫне пытантӑм; вӑл, кукамая чи ҫепӗҫ сӑмахсемпе саламласа, коробкине сылтӑмминчен сулахай аллине куҫарчӗ, ӑна менелник ҫыннине тыттарчӗ те Володьӑна вырӑн пама темиҫе утӑм айккинелле пӑрӑнчӗ.
Когда стали подходить к кресту, я вдруг почувствовал, что нахожусь под тяжелым влиянием непреодолимой, одуревающей застенчивости, и, чувствуя, что у меня никогда не достанет духу поднести свой подарок, я спрятался за спину Карла Иваныча, который, в самых отборных выражениях поздравив бабушку, переложил коробочку из правой руки в левую, вручил ее имениннице и отошел несколько шагов, чтобы дать место Володе.

Карл Иваныч зал алӑкне уҫнӑ вӑхӑтра риза тӑхӑннӑ пуп молебен пуҫласа ячӗ.
В ту минуту, как Карл Иваныч отворил дверь залы, священник надевал ризу и раздались первые звуки молебна.

Карл Иваныч аллине хӑй тунӑ коробкӑна тытнӑ, Володя аллинче — ӳкерчӗк, ман алӑра — сӑвӑ; харпӑр хӑй парнине панӑ чух саламласа каламалли сӑмахсем пурин те чӗлхе вӗҫӗнчех тӑраҫҫӗ.
У Карла Иваныча в руках была коробочка своего изделия, у Володи — рисунок, у меня — стихи; у каждого на языке было приветствие, с которым он поднесет свой подарок.

Эпӗ манишкӑна Карл Иваныча пама пултӑм, кукамай тӑнипе тӑманни ҫинчен ыйтса пӗлтӗм.
Я взялся передать манишку и спросил, встала ли бабушка.

Ку япалана Карл Иваныч валли илсе килтӗм, ӑна кирлӗ вӑхӑта ҫуса ӗлкӗртесшӗн ҫӗр ҫывӑрмарӑм, терӗ вӑл мана.
И сказала мне, что она принесла ее для Карла Иваныча и что ночь не спала для того, чтобы успеть вымыть ее ко времени.

Карл Иваныч урӑх пӳлӗмре тумланать, класс пӳлӗмӗ урлӑ ун патне кӑвак фрак тата темле шурӑ япаласем йӑтса кӗчӗҫ.
Карл Иваныч одевался в другой комнате, и через классную пронесли к нему синий фрак и еще какие-то белые принадлежности.

Э, юрӗ, ҫапах та Карл Иванычӑннинчен аванрах-ха.
Э, сойдет! все лучше карл-иванычевых!

Карл Мауер.
Карл Мауер

Карл Иваныч сӑвӑсем ҫырса илме юратнине пӗлсе, эпӗ майӗпен унӑн хучӗсем хушшинче чакаланма тытӑнтӑм та нимӗҫле сӑвӑсем хушшинче пӗрре вырӑслине тупрӑм, ахӑртнех, хӑй ҫырнӑскер пулас.
Зная, что Карл Иваныч любил списывать стишки, я стал потихоньку рыться в его бумагах и в числе немецких стихотворений нашел одно русское, принадлежащее, должно быть, собственно его перу.

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics