Шырав

Шырав ĕçĕ:

Кӗмӗл the word is in our database.

Кӗмӗл (тĕпĕ: кӗмӗл) more information about the word form can be found here.

Ачасем кӗмӗл пек ҫӑлтӑрсен ушкӑнӗ ҫине вӑрахчен пӑхса тӑчӗҫ, хушӑран вӗсем, ҫӑлтӑрсен ҫулне ҫухатса, Алтӑр ҫӑлтӑр ҫине пӑхрӗҫ, унтан каллех шырама пуҫларӗҫ.
Ребята долго блуждали в серебристом лабиринте созвездий, сбивались с пути, возвращались к Большой Медведице и вновь отправлялись в поиски.

12-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

— Пирӗн анне те ҫавӑн пек тӑватчӗ, — терӗ Федя шӑппӑн, кӗмӗл пек курӑнакан тӑрӑхла сӗлӗ пӗрчисене суйласа илнӗ май.
— И мамка моя тоже так делала, — тихо сказал Федя, выбирая из кучи зерен серебристые шероховатые овсинки.

Соломон кунӗсенче кӗмӗл хакӗ ахаль чулӑнни пек ҫеҫ тӑрса юлнӑ, хӗрлӗ йывӑҫӑн та — айлӑмра ӳсексен ахаль сикиморӑннинчен пысӑках пулман.
Серебро же во дни Соломоновы стало ценою, как простой камень, и красное дерево не дороже простых сикимор, растущих на низинах.

I сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 85–143 с.

— Акӑ май пур: кирек мӗнлинчен ыйт, вӑл сана пӗр тенкӗ кӗмӗл укҫалла хӑйӗн пӗтӗм историне каласа парать, эсӗ ҫырса ил те усламла сут.
— Да вот случай: спроси любого, за рубль серебром он тебе продаст всю свою историю, а ты запиши и перепродай с барышом.

XI сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Вал мӗншӗн ахах, кӗмӗл саклата хунине те кӑштах ӑнланчӗ, анчах ӑна е чӗререн пулӑшас шутпа хунине, е кайран ыр курас шутпа хунине пӗлеймерӗ.
В закладе жемчуга, серебра он вполовину, смутно прочел тайну жертв и только не мог решить, приносились ли они чистою преданностью или в надежде каких-нибудь будущих благ.

VI сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

— Унӑн мана тӳлемелле мар, — терӗ хӗрарӑм: эпӗ кӗмӗл, ахах, хаклӑ тир саклата хуни вӑл — йӑлтах хамшӑн.
— Они мне не должны, — отвечала она, — а что я закладывала серебро, земчуг и мех, так это я для себя закладывала.

Ахах, кӗмӗл, салоп саклата хунине аса илчӗ те Штольц ҫавӑн пирки калать пулӗ тесе шухӑшларӗ; анчах вӑл кун ҫинчен мӗнле пӗлме пултарнине ниепле те тавҫӑрса илеймерӗ; ку вӑрттӑнлӑха вӑл Обломова мар, кашни пуса ӑҫта хунине пӗлсе тӑракан Анисьйӑна та каласа паманччӗ-ҫке?
Она вспомнила о заложенном жемчуге, о серебре, о салопе и вообразила, что Штольц намекает на этот долг; только никак не могла понять, как узнали об этом, она ни слова не проронила не только Обломову об этой тайне, даже Анисье, которой отдавала отчет в каждой копейке.

Ахах хыҫҫӑн вӑл часах хӑйӗн хаклӑ сунтӑхӗнчен фермуар туртса кӑларчӗ, унтан кӗмӗл япалисене, салопне саклата хучӗ…
Вскоре за жемчугом достала она из заветного сундука фермуар, потом пошло серебро, потом салоп.

V сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Анчах упӑшки тӑванӗсем тӗлӗнчӗҫ, ӑна укҫа памарӗҫ, ҫапла каларӗҫ: Илья Ильичӑн мӗнле те пулин ылтӑн е, тен, кӗмӗл япаласем, хаклӑ тирсем пур пулсан, саклада хума юрать, ырӑ тӑвакан ҫынсем пур, Обломов ялтан укҫа иличчен вӗсем ӑна ыйтнинчен виҫҫӗмӗш пайне пама пултараҫҫӗ.
Но там удивились, денег ей не дали, а сказали, что если у Ильи Ильича есть вещи какие-нибудь, золотые или, пожалуй, серебряные, даже мех, так можно заложить и что есть такие благодетели, что третью часть просимой суммы дадут до тех пор, пока он опять получит из деревни.

Вӑтӑр пилӗк пин тенкӗ кӗмӗл укҫа — шӳт мар!
— Тридцать пять тысяч серебром — не шутка!

III сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Апат хыҫҫӑн вӑл унӑн пӳлӗмӗнче юлать те, чӗлӗм туртнӑ май, Агафья Матвеевнӑна сӑнать: лешӗ кӗмӗл кашӑксене, чашӑк-тирӗке буфета тирпейлесе хурать, чашӑксене кофе тултарать, уйрӑмах, чи малтан, пӗр чашӑкне тимлӗ ҫуса тасатса кофе тултарать те Обломова лартса парать, хӑй вара Обломов кӑмӑллипе кӑмӑллӑ маррине сӑнать.
Он после обеда охотно оставался и курил трубку в ее комнате, смотрел, как она укладывала в буфет серебро, посуду, как вынимала чашки, наливала кофе, как, особенно тщательно вымыв и обтерев одну чашку, наливала прежде всех, подавала ему и смотрела, доволен ли он.

I сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Кил хуҫи арӑмӗ пиччӗшӗпе калаҫса пӑхрӗ, тепӗр кунне вара Обломов кухнинчен япаласене йӑлтах Пшеницына кухнине куҫарчӗҫ; кӗмӗл кашӑк таврашне, чашӑк-тирӗке те унти буфета хучӗҫ, Акулинӑна кухньӑран чӑх-чӗп пӑхакан, пахчара ӗҫлекен туса хучӗҫ.
Хозяйка поговорила с братцем, и на другой день из кухни Обломова все было перетаскано на кухню Пшеницыной; серебро его и посуда поступили в ее буфет, а Акулина была разжалована из кухарок в птичницы и в огородницы.

«Кӗмӗл саклат хунӑ? Вӗсен те укҫа ҫук!» — шухӑшларӗ Обломов, тӗлӗннипе стенасем ҫине пӑхса, унтан, урӑх ним ҫине те пӑхма аптранипе, Аниҫйӑна сӑмси ҫине пӑхса ҫакна йӑлтах тутапа мар, сӑмсапа каланӑ пек туйӑнчӗ.
«Заложили серебро? И у них денег нет!» — подумал Обломов, с ужасом поводя глазами по стенам и останавливая их на носу Анисьи, потому что на другом остановить их было не на чем. Она как будто и говорила все это не ртом, а носом.

IV сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Туй майӗ те ҫук, пытарни майӗ пур, инкӗшӗн ялан пуҫӗ ыратать, каяс хӗре нимӗн шарламасӑр макӑрать; килӗнче те парне япали хатӗрлемеҫҫӗ; хӗрин сапламан чӑлха тем чухлех, вӗсене те саплама шутламаҫҫӗ; иртнӗ эрнере тата ломбарда кӗмӗл саклат хунӑ, тенӗ.
И на свадьбу не похоже, а скорее на похороны, что у тетеньки все головка болит, а барышня плачут да молчат; да в доме и приданого не готовят; у барышни чулков пропасть нештопаных, и те не соберутся заштопать; что на той неделе даже заложили серебро…

Хӗрсе кайнӑ, кӗмӗл тусанӗ пусса лартнӑ евӗр курӑнакан тӳпере пӗр пӗлӗт татки те палӑрмасть.
На раскаленном и точно подернутом серебристой пылью небе не показалось ни одного облачка.

XII сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 3–84 с.

Тӳпере ҫӗнӗ уйӑхӑн шӑлланнӑ ҫӳп-ҫӳхе кӗмӗл ҫурли ҫакӑнса тӑратчӗ ӗнтӗ, ун тӗксӗм ҫутинче вара эпӗ Олеся куҫӗсем юхса тухайман шултра куҫҫульпе тӑп-туллиех тулса ларнине куртӑм.
На небе уже стоял тонкий серебряный зазубренный серп молодого месяца, и при его бледном свете я увидел, что глаза Олеси полны крупных невылившихся слез.

XI сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 3–84 с.

Захар хӑй кӗсйисене ухтарма пуҫларӗ: аллӑ пуслӑх, вунӑ пуслӑх кӗмӗл укҫа туртса кӑларчӗ те сӗтел ҫине хучӗ.
Захар начал шарить в карманах, вынул полтинник, гривенник и положил на стол.

Вара сасартӑк пӗлӗтсем сирӗлчӗҫ, ун умне праҫник пекех ҫутӑ, хӗвелпе ҫиҫсе, йӑлкӑшса тӑракан симӗс сӑртсемлӗ, кӗмӗл пек ҫырмаллӑ Обломовка тухса тӑчӗ; вӑл Ольгӑпа, шухӑша кайса, ӑна пилӗкӗнчен ыталаса, вӑрӑм аллея тӑрӑх утать, беседкӑра, терраса ҫинче ларать…
И вдруг облако исчезло, перед ним распахнулась светлая, как праздник, Обломовка, вся в блеске, в солнечных лучах, с зелеными холмами, с серебряной речкой; он идет с Ольгой задумчиво по длинной аллее, держа ее за талию, сидит в беседке, на террасе…

Шкап ҫӳлӗкӗ ҫинче унӑн: чей, сахӑр, лимон, кӗмӗл кашӑксем, ҫавӑнтах тата вакса, щеткӑсем, супӑнь пӗрлеччӗ.
На полке шкафа лежали у него вместе чай, сахар, лимон, серебро, тут же вакса, щетки и мыло.

VII сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Ҫитменнине Верхлевӑри ҫурт та ҫулталӑк хушшинче ытларах пушӑ, питӗрӗнсе ларать, анчах ашкӑнчӑк ача час-часах унта кӗркелет те вӑрӑм пӳлӗмсемпе галерейӑсене, стена ҫинчи тӗксӗм портретсене курать, вӗсем тӳрккес мар, пысӑк та куштӑрканӑ алӑсемлӗ мар, — ывӑннӑ пек ачашшӑн пӑхакан кӑвак куҫсене, пудрӑпа сапнӑ ҫӳҫсене, ачаша тухнӑ шурӑ питсене, тулли кӑкӑрсене, чӗтресе тӑракан ҫӳхе манжетлӑ, шпагӑн эфесӗсем ҫине мӑнаҫлӑн хунӑ кӑвак юн тымарлӑ ачаш алӑсене курать; ырӑ йӑхран тухнӑ ҫынсен ним усӑсӑр киленсе пурӑннӑ несӗлне, ука та кӗмӗл, бархат та чӗнтӗрле тум тумланнӑскерсене курать.
Да и в самом Верхлёве стоит, хотя большую часть года пустой, запертой дом, но туда частенько забирается шаловливый мальчик, и там видит он длинные залы и галереи, темные портреты на стенах, не с грубой свежестью, не с жесткими большими руками, — видит томные голубые глаза, волосы под пудрой, белые, изнеженные лица, полные груди, нежные с синими жилками руки в трепещущих манжетах, гордо положенные на эфес шпаги; видит ряд благородно-бесполезно в неге протекших поколений, в парче, бархате и кружевах.

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics