Шырав

Шырав ĕçĕ:

ҫапнӑ (тĕпĕ: ҫап) more information about the word form can be found here.

Тигр пуҫне хутлатать, куҫне салхуллӑн чарса пӑрахать те, тавӑрас кӑмӑлпа ҫуннӑ ӳтне сасартӑк пӑрлӑ ҫумӑрпа ҫапнӑ пек, пӗтӗм кӗлеткипе, лӑпкӑн ҫеҫ хумханса, каялла чакать.
Тигр втягивает голову в плечи, тоскливо расширяет глаза и волнисто, мягко подается всем телом назад, точно его кожу, воспламененную жаждой мести, вдруг облили ледяным дождем.

Кичемлӗх патшалӑхӗ // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 671–683 стр.

Вӗсене тӗксӗм ҫӗр айӗнчи хушӑкра — нӳрӗ те сивӗ сывлӑш ҫапнӑ кӑтрашкаллӑ стенасем хушшинче — питӗ кичем пулас.
Они, должно быть, очень скучают в сумраке подземного лабиринта, среди шероховатых стен, обливаемые холодной струей сырого воздуха.

Океан енчен, хула ҫине тӑвар тути ҫапнӑ сивӗ сывлӑш вӗрсе, каҫ пулса килет.
Из пустыни океана идет ночь и дышит на город прохладным, соленым дыханием.

Сарӑ шуйттан хули // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 659–670 стр.

Ҫивӗч хӗрарӑм вӑл! — терӗ вӑл, хурт-кӑшпанкӑ тултарнӑ курупкисене ҫӳлӗк ҫине йӗркипе хурса, — ҫӳлӗкне хулӑн хутран тунӑ, нӳрӗ кирпӗчсем хушшине ҫапнӑ пӑтасенчен ҫакса янӑ.
Ловкая бабенка, я тебе скажу! — продолжал он, аккуратно расставляя по полочкам коробки с насекомыми, — полочки, из картона, были привешены на бечевках ко гвоздям, вбитым между кирпичами в пазы сырой стены.

Инкер-синкер // Александр Артемьев. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 191–208 стр.

Сулӑна-сулӑна каякан хӗрарӑма пилӗкӗнчен ыталаса, нӳрӗ стенаран тыткаласа, йӑлмака пусма картлашки тӑрӑх антӑм та тӗттӗмре кӗҫҫе ҫапнӑ алӑкӑн хӑлӑпне хыпашласа тупрӑм, шалалла кӗме хӑяймасӑр, тӗттӗм шӑтӑк анинче чарӑнса тӑтӑм.
Придерживаясь липкой стены, обняв женщину за талию, едва удерживая расползавшееся тело ее, я спустился по скользким ступеням, нащупал войлок и скобу двери, отворил ее и встал на пороге черной ямы, не решаясь ступить дальше.

Хӗҫсем ҫуттӑнах йӑлтӑртатман, кӑшкӑрни-тунисем сахалтарах пулнӑ, ҫапнӑ сасӑсем ытларах илтӗннӗ.
Шашки блестели тускло, криков было меньше, и больше слышалось ударов.

Январӗн 9-мӗшӗ // Хумма Ҫеменӗ, Феодосия Ишетер. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 133–155 стр.

— Салтакӗ ҫапнӑ ӑна!
— Солдат — ударил!

Ҫак кун вара пуҫ мими сасартӑках ҫаралса кайнӑ, чӗтренсе илнӗ, ӑша темскер хӑратса тӑнӑ, сивӗ ҫапнӑ.
А сегодня сразу мозг обнажился, вздрогнул и грудь наполнилась тревогой, холодом.

Ку сӑрӑ тумлӑ салтаксен кичеммӗн курӑнакан ретне ывӑннӑ сӑн, салху сӑн ҫапнӑ.
От их серой, скучной линии веяло усталостью, тоской.

Кӑшкӑрашусем нумай пулнӑ; вӗсем ҫынсене хӑлхаран пыра-пыра ҫапнӑ, ҫав хытӑ сасӑсем ҫынсен тавӑрас шухӑшне вӑратнӑ, вӗлерекенсенчен сыхланма кирли ҫинчен аса илтернӗ.
Криков было мною, они хлестали по ушам и, всё чаще вызывая мстительное эхо, резкие отзвуки, будили чувство озлобления, сознание необходимости защищаться от убийц.

Ҫавӑнтах сасартӑк сывлӑшра темскер шӑтӑр-шатӑр туса тӑкӑнса кайнӑ та янӑраса илнӗ, халӑха куҫа курӑнман темиҫе теҫетке пушӑпа ҫапнӑ пек пулнӑ.
И вдруг в воздухе что-то неровно и сухо просыпалось, дрогнуло, ударило в толпу десятками невидимых бичей.

Ҫынсем хытӑрах хускалса тӑра пуҫланӑ; ҫырмаран витӗр сивӗ ҫапнӑ.
Движения людей стали нервнее, суетливее; от реки веяло острым холодом.

Тармакланса кайнӑ, вараланнӑ, тарланӑ питсем, йӗп-йӗпе ҫамкине ҫыпӑҫса ларнӑ сапаланчӑк ҫӳҫ пӗрчисем, пӑхӑр тӗс ҫапнӑ ӗнсесем, мекӗрленнипе чӗтрекен хулпуҫҫисем — ҫаксем пӗтӗмпех, тата тӗрлӗрен ҫӗтӗк-ҫурӑкпа витӗннӗ ӳтсем йӗри-таврана хӗрӳ те йывӑр шӑршӑ сараҫҫӗ, вара, кӑнтӑрти шӑрӑхпа пӗрлешсе, ҫутҫанталӑка пӑчӑ сывлӑш тултараҫҫӗ.
Облитые потом, грязные и напряженные лица с растрепанными волосами, приставшими к мокрым лбам, коричневые шеи, дрожащие от напряжения плечи — все эти тела, едва прикрытые разноцветными рваными рубахами и портами, насыщали воздух вокруг себя горячими испарениями и, слившись в одну тяжелую массу мускулов, неуклюже возились во влажной атмосфере, пропитанной зноем юга и густым запахом пота.

Коновалов // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 70–118 стр.

— Ха, клеме ҫапнӑ шельмӑ, — асту-ха ӑна!
— Ах, шельма клейменая, — ишь ты!

Лашана виҫҫӗ ҫапнӑ хыҫҫӑн урапа унталла та кунталла тайкаланнӑ, тӑваттӑ ҫапнӑ хыҫҫӑн вара тин вырӑнтан хускалнӑ.
После третьего удара телега покачнулась, после же четвертого она тронулась с места.

Ҫул ҫинче // Митта Петӗрӗ. Антон Чехов. Калавсем. Чӑвашгосиздат, 1940. — 3–10 стр.

— Хӑвӑр кайӑр! — тавӑрчӗ те Маша, ҫавӑнтах кӑшкӑрса ячӗ: шултра пӑр катӑкӗ унӑн ӗнсине ыраттармаллах килсе ҫапнӑ иккен.
— Сами уходите! — ответила Маша и вскрикнула: крупная градина пребольно щелкнула ее по затылку.

36-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Пӑр, фанерӑпа шӑвӑҫсем ҫине ӳксе, параппан ҫапнӑ пек янраттарса тӑчӗ, пире аялалла пусарчӗ, ачасен аллисемпе пуҫӗсем ҫине киле-киле ҫапӑнчӗ.
Град гулко барабанил по листам фанеры и железа, оттягивал вниз холсты, сек ребят по рукам и головам, скатывался за вороты рубах.

Маша кӑшкӑрашрӗ, параппан ҫапнӑ аллипе лейкӑна шаккарӗ.
Маша кричала, как в барабан била кулаком в жестяную лейку.

28-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Анчах мӗншӗн-ха адресне, полевой почта номерне машинкӑпа ҫапнӑ, конверчӗ те питӗ типтерлӗ, ҫырӑвӗ тата мӗншӗн ҫӳхе, ҫӑмӑл?
Но почему адрес и номер полевой почты выбиты на машинке и конверт такой аккуратный, а все письмо тоненькое, легкое?

10-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Адресне те лайӑх, тикӗс ҫапнӑ, — машинкӑпа: область, район, ял совечӗн ячӗсене ҫапнӑ.
Адрес выбит четко, на машинке: область, район, сельсовет.

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics