Шырав

Шырав ĕçĕ:

урисем (тĕпĕ: ура) more information about the word form can be found here.

Урисем унӑн сыппи таранах юр ӑшне пута-пута анаҫҫӗ, кӑвакарнӑ пӳрнисене шӑнӑр туртать.
Ступни по щиколотку проваливались в снег, посиневшие пальцы свело.

Вуннӑмӗш сыпӑк // Михаил Рубцов. Николай Бирюков. Чайка: роман; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 432 с.

Лаша кӗтмен ҫӗртен кӗҫенсе илчӗ, унтан малти урисем хутланчӗҫ, вӑл ҫӗре ӳкрӗ.
Внезапно лошадь заржала — тоскливо и звонко; передние ноги ее подогнулись, и она упала.

Тӑххӑрмӗш сыпӑк // Михаил Рубцов. Николай Бирюков. Чайка: роман; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 432 с.

Унӑн урисем кӗрт ӑшне пута-пута анчӗҫ.
Ноги застревали в сугробах.

Ҫиччӗмӗш сыпӑк // Михаил Рубцов. Николай Бирюков. Чайка: роман; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 432 с.

Унӑн салтакӗсем: «Цетер!» тесе хӑрушшӑн кӑшкӑрнӑ хыҫҫӑн, шурлӑха хӑвӑрт путакан лашисем ҫине тӑватӑ уран, унтан урисем ҫине хӑпарса тӑчӗҫ.
С воплем: «Цетер!» его солдаты вставали на четвереньки и во весь рост на спины лошадей, быстро погружавшихся в хлюпкую черноту.

Улттӑмӗш сыпӑк // Михаил Рубцов. Николай Бирюков. Чайка: роман; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 432 с.

Зюсмильх пуҫне сулса илчӗ, урисем туртӑнкаларӗҫ.
Зюсмильх мотнул головой, ноги у него задергались.

Пӗрремӗш сыпӑк // Михаил Рубцов. Николай Бирюков. Чайка: роман; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 432 с.

Вӑл кӗсйинчен пӗр ҫыхӑ хут укҫа кӑларса, икӗ хутне уйӑрса илчӗ те, Михеич урисем патне ывӑтрӗ.
— Он вынул из кармана пачку бумажных денег, отделил две бумажки и швырнул их к ногам Михеича.

Ҫирӗм тӑваттӑмӗш сыпӑк // Михаил Рубцов. Николай Бирюков. Чайка: роман; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 432 с.

Тимофей утасшӑн пулчӗ, анчах урисем хускаласшӑн мар.
Тимофей хотел пойти — ноги не двигались.

Михеичӑн куҫӗ хуралса килчӗ, урисем чӗтрерӗҫ…
Все потемнело в глазах у Михеича, ноги тряслись…

Ҫирӗммӗш сыпӑк // Михаил Рубцов. Николай Бирюков. Чайка: роман; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 432 с.

Ҫакна туйса тӑнипе Михеичӑн юн тымарӗсенче юнӗ сивӗнчӗ, урисем йывӑрланса кайрӗҫ.
И от этого ощущения кровь в жилах стыла, ноги тяжелели.

…Урапана вӑрахчен сӑрт ҫинелле тӗртрӗҫ, иртен минутсем Катьӑна темиҫе сехет пек туйӑнчӗҫ, ӗнтӗ аллисемпе урисем те хытса кайрӗҫ, куҫӗсем ырата пуҫларӗҫ, сӑрт ҫине иккӗмӗш урапана туртса хӑпартсан тата ҫӑралакан тӗтре витӗр Нюша инкепе Маня пит-куҫӗсем вӗлтлетсе илсен, тавралӑх ӑна сӗт пек шуралнӑн курӑнчӗ.
…Несколько минут втаскивали на пригорок телегу, а они, эти несколько минут, показались Кате долгими часами, у нее занемели руки и ноги, и глазам стало больно, а когда подкатили к пригорку вторую телегу, будто в сгущающемся тумане мелькнули лица тети Нюши и Мани, и все стало молочно-белым.

Вунтӑххӑрмӗш сыпӑк // Михаил Рубцов. Николай Бирюков. Чайка: роман; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 432 с.

Хӑй тарласа чӑм шыва ӳкрӗ, ҫӑварӗ типсе ҫитрӗ, куҫ-пуҫӗ хуралса килчӗ… урисем шӑваҫҫӗ.
Все тело, как холодным дождем, облило, а во рту стало сухо, жарко, в голове — звон… ноги скользили…

Урисем вӗсен пӑр ҫинчи пек шӑва-шӑва каяҫҫӗ.
Ноги их скользили и разъезжались в стороны, как на льду.

Ӑна сӑрт ҫине йӑтса ҫитернӗ ҫӗре вӗсен урисем чӗтрекен пулчӗҫ, хулпуҫҫийӗ шӑмӑ хуҫӑлнӑ пекех ыратма тытӑнчӗ.
Когда они донесли ее до пригорка, ноги у них дрожали, а плечи ныли так, словно балка надламывала кости.

Василиса Прокофьевна чугун ҫулне куҫаракан стрелка ҫине алтупанӗпе сӗртӗнчӗ; унӑн халь урисем питех чӗтремеҫҫӗ ӗнтӗ.
Василиса Прокофьевна подошла к путевой стрелке, оперлась на нее ладонью — ноги стали дрожать не так сильно.

Ӳсӗрсем пек, урисем айӗнче ҫӗр мар, шывпа ишекен карап палуби пек, пӗр енчен тепӗр еннелле сулланкаласа утаҫҫӗ.
Шли, пошатываясь, как пьяные, точно под ногами у них была не твердая земля, а что-то неустойчивое, похожее на палубу плывущего корабля.

Вунсаккӑрмӗш сыпӑк // Михаил Рубцов. Николай Бирюков. Чайка: роман; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 432 с.

Корф ним тума пӗлмесӗр аптраса ӳкни уншӑн, Макс фон Ридлершӑн, пачах начар мар: хӑй урисем айӗнче ҫӗр пуррине чухлама пӑрахнӑ ҫынтан кантӑра явма та пулать.
То, что Корф находился в такой растерянности, для него, Макса фон Ридлера, было совсем не плохо: когда человек перестает ощущать под ногами почву, легче из него веревки вить.

Вунпӗрмӗш сыпӑк // Михаил Рубцов. Николай Бирюков. Чайка: роман; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 432 с.

Унӑн кукӑр урисем йывӑҫ вуллине майлӑн ҫавӑрса илеҫҫӗ.
Ноги его ловко обхватывали корявый ствол.

Нюша инке тепӗр хут та ун патнелле сиксе ӳкрӗ, анчах куҫ-пуҫӗ унӑн хуралса килчӗ, кӑкӑрне темӗн сивӗскер пӑчӑртарӗ, урисем чӗтренчӗҫ.
Тетя Нюша опять рванулась к нему, но в глазах ее потемнело, что-то холодное жестко сдавило сердце, ноги подкосились.

Салтаксем хӑйсен каскисене урисем патне хучӗҫ.
Солдаты положили каски к ногам.

Вӑл аялти кӗпе вӗҫҫӗн, урисем ҫара, шуралнӑ ҫӳҫӗсем чӗтренсе тӑракан имшер хулпуҫҫи ҫинче сапаланнӑ…
Она была в одной рубашке, худые ноги ее были оголены, по острым трясущимся плечам разметались седые волосы…

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics