Corpus of the Chuvash language

Ҫулсем, ҫӗршер ҫулсем иртеҫҫӗ, кашни ӗмӗрӗн хӑйне уйрӑм паллисем пур.

Проходят годы, столетия, и у каждого века есть свои неповторимые приметы.

XI // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

— Пурнӑҫра тӗрлӗ япала — лайӑххи те, начарри те — пулнӑ пек, ҫул ҫинче те ҫаплах пулать: ҫав тери паха те тӳрем ҫулсем пулаҫҫӗ — вӗҫтерсе пыратӑн кӑна, чуну савӑнать, тӑвайккипе улӑхмалли-анмаллисем пулаҫҫӗ — акӑ, хальхи пек…

— Как в жизни бывает всякое — и хорошее и плохое, так и на дороге: бывают прогоны отличные — едешь, и сердце радуется, а бывают подъемы, спуски — вот как зараз…

IX // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Унта, Кубань хӗрринче, чул куписем вуншар километра тӑсӑлса выртаҫҫӗ, грави тиенӗ грузовиксем чупса ҫӳреҫҫӗ, тем пысӑкӑш хурансенче смала пек хура япала мӑкӑрланса ирӗлет, ҫула якатмалли йывӑр кустӑрмасем нӑрӑ пек шӑваҫҫӗ, ҫулсем хӗрри купаланса пырать.

Там, на берегу Кубани, груды камней тянулись на десятки километров, бегали грузовики, погруженные гравием, в огромных котлах в дыму плавилось черное вещество, похожее на смолу, проползали, словно жуки, тяжелые колеса для разглаживания дорог, поднимались обочины дорог.

IX // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Патне пырса пӑхсан ҫеҫ куратӑн та, ирӗксӗрех йӑл кулатӑн: чӑнах та ку ҫулсем, анчах шоссе ҫулӗсем мар, вӑрман ҫулӗсем: ҫамрӑк юмансемпе катӑркассем Чурсун утравӗнчен каҫнӑ та, ҫак анлӑ вырӑнта лайӑх вырнаҫса ларнӑ.

И только когда подъедешь ближе, посмотришь — невольно улыбнешься: да, точно, это дороги, только не шоссейные, а лесные; молодые дубки и ясени переехали с Чурсунского острова и удобно поселились на этом просторе.

VIII // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Вӗсем ҫулсем пекех, анчах инҫере мар, Кубань хӗррипе Белая Мечеть тракчӗ выртать пулсан, унта мӗншӗн ҫул пулмалла-ха?

Очень они напоминали дороги, но почему бы там быть дорогам, когда невдалеке, по берегу Кубани, пролегает Беломечетинский тракт.

VIII // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Тата темиҫе километр кайсан, тӗтреллӗ кантӑк витӗр Кондратьев сасартӑк тӗлӗнмелле ҫӳллӗ те хӑмӑр мӗлкесене курчӗ — кусем те ҫулсем ҫине такам лартса тухнӑ ҫӗмелсем, те машинӑна хирӗҫ пыракан тӗвесем пулнӑ.

Проехали еще несколько километров, и сквозь мутное стекло Кондратьев увидел высокие и темные силуэты, — то ли это были копны, расставленные прямо на дороге, то ли это верблюды шли навстречу машине.

VII // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Ҫак вӑхӑт хушшинче уй-хирсем типме, ҫулсем якалма ӗлкӗрчӗҫ, анчах Иринӑпа Прохор ҫаплах Усть-Невинскинче-ха — нимӗнпе тухса кайма та ҫук.

Успели подсохнуть поля и укататься дороги, а Ирина и Прохор все еще находились в Усть-Невинской — не на чем было выехать.

III // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Сергей ҫакна та ӑнланнӑ: ҫулсем иртнӗ хушӑра Ленинпа Сталин вӗрентӗвне Кондратьев теорилле ҫеҫ мар, ӗҫре те пӗлсе ҫитнӗ…

Сергей понимал и следующее: по мере прошедших лет Кондратьев понял учение Ленина и Сталина не только теоретически, но и практически…

XXVIII // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Ҫак шӑв-шавсем тӗрлӗ ҫулсем енчен илтӗннӗ пулсан та, ҫакӑ тӗрлӗрен транспорт лӗр еннелле — Рощенскинелле куҫни пуринчен те паллӑ.

Звуки эти родились на разных дорогах, но по всему было видно, что весь этот разноликий транспорт двигался одним и тем же курсом — на Рощенскую.

XXIV // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Эпӗ ҫакна ӑнланма пултараймастӑп, Федор Лукич: е эсӗ ватӑла киле суккӑр пулнӑ, ху мӗнле лачакана кӗрсе ӳкме пуҫланине курмастӑн, е нумай ҫулсем хушшинче парти сана нимӗне те вӗрентмен, — апла пулсан, эсӗ халӗ те кӗсьере чиксе ҫӳрекен парти билетне санран халех тытса илес пулать…

Не могу я, Федор Лукич, уразуметь: либо ты ослеп на старости лет и не видишь, в какое болото лезешь, либо за многие годы партия ничему тебя так и не научила… — если так, то нужно сейчас же отнять твой партийный билет, что ты все еще носишь в кармане…

XVIII // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

— Кондратьев сана кирек епле ыйту патӑр, эсӗ ответлеме ан васка, шухӑшла, хӑш ҫулсем пулнине, парта ун чухне мӗн тунине, мӗнле съездсем пулнине е пӗр сӑмахпа каласан, ҫӗршывра мӗн пулса иртнине аса ил, эсӗ пурне те аса илсен, вара биографи тӑрӑх ответлени тӗрӗс пулать.

— Пусть Кондратьев задаст тебе любой вопрос, а ты не спеши отвечать, подумай, какие были тогда годы, что делала партия, какие были съезды или, словом, вспомни, что происходило в стране, и если ты все вспомнишь, то и ответ будет верным по его биографии.

V // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Патшалӑха тырӑ пама пуҫласан яланах ҫулсем тӑрӑх, вырнӑ тырӑ пуссисенче тиенӗ грузовиксем талӑкӗ-талӑкӗпе чупса ҫӳреҫҫӗ, анчах Кондратьев, вӗсене тӗл пулсан, уй-хирсенче мӑкӑрланса тӑракан сӑрӑ тусан ҫине мар, каҫхине — прожекторсем унта та кунта ялтӑртатса илни ҫине мар пӑхса савӑнать: ҫук, вӑл ҫеҫенхирти нумай ҫулсем тӑрӑх машинӑсем, лашасем, вӑкӑрсем кӳлнӗ лавсем, чи нумай пыл илнӗ чухне пыл хурчӗсем унта та кунта вӗҫсе иртнӗ пек, хӗвӗшсе ҫӳреччӗр тесе ир те каҫ та шухӑшланӑ.

Круглые сутки по дорогам и жнивью мчатся грузовики с зерном, и Кондратьев, встречаясь с ними, любуется не серыми гривами пыли, встающими над полями, а ночью — не иллюминацией прожекторов; нет, днем и ночью он помнит и думает только о том, чтобы машины, обозы конных и бычьих упряжек непрерывно двигались по многочисленным степным дорогам, напоминая собой пчел, снующих сюда-туда во время самого большого взятка.

III // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Бригадӑсен станӗсенче ҫынсем ҫук-ха, тасатса шыв сапнӑ йӗтемсем ҫине халь анчах тарасасем илсе килнӗ, васкавлӑн тунӑ ӳплене тырӑ виҫекен вырнаҫнӑ; юсаса тасатнӑ ҫулсем тӑрӑх тырӑ тиенӗ грузовиксем тусан мӑкӑрлантармаҫҫӗ-ха, хӑмӑл ҫинче те ҫӗмелсем чӑпарланмаҫҫӗ, анчах тырӑ вырмалли вӑхӑт ҫывӑххи ӗнтӗ пур ҫӗрте те: уй-хир пӗтӗмпех сарӑ тӗспе сӑрланнинче те, шӑрӑх пӗлӗтре те тата тӑрисен сасси ҫеҫ пӑсакан нихҫан пулман темле уйрӑмла шӑплӑхра та палӑрать…

Бригадные станы еще безлюдны, на расчищенные и смоченные водой тока только что привезены весы, а в наскоро сделанном балагане поселился весовщик; по исправным, подчищенным дорогам еще не пылят с зерном грузовики и не рябеют по жнивью копны, а уже во всем — и в обилии желтых красок, и в знойном небе, и даже в той особенной, неповторимой тишине, которую нарушают лишь жаворонки, — уже чувствуется близость косовицы…

II // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Машинӑсем те, танксем те, бронетранспортёрсем те, леш хаяррӑн йӑлтӑртатакан пенсне тӑхӑнса янӑ эсэсовец та, леш чӗрӗ сыснана ҫыхса пӑрахнӑ лав ҫинче ларса пыракан нимӗҫсем те, пӗр сӑмахпа каласан, ҫак нимӗҫсем пурте — чыхӑнса апатланакан, кӑшкӑрса ҫуйӑхакан, таврари вӑрмансене вараласа пӗтернӗ нимӗҫсем, ҫак Гиллесем, Мюлленкампсем, Гаргайссем пурте, ҫак карьеристсемпе асаплантаракансем, ҫакса тата персе вӗлерекенсем пурте — вӑрманти ҫулсем тӑрӑх тӳрех хӑйсен вилӗмӗ патне ҫывхарса пыраҫҫӗ, вилӗм хӑйӗн тавӑракан аллине ҫак пӗтӗм вунпилӗк пин пуҫ ҫине антарма пуҫланӑ та ӗнтӗ.

И машины, и танки, и бронетранспортеры, и тот эсэсовец с грозно поблескивающим пенсне, и те немцы в подводе с живой свиньей, и все эти немцы вообще — жрущие, горланящие, загадившие окружающие леса, все эти Гилле, Мюлленкампы, Гаргайсы, все эти карьеристы и каратели, вешатели и убийцы — идут по лесным дорогам прямо к своей гибели, и смерть опускает уже на все эти пятнадцать тысяч голов свою карающую руку.

Вуннӑмӗш сыпӑк // Иван Васильев. Эммануил Казакевич. Ҫӑлтӑр: повесть; вырӑсларан И.С. Васильев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950. — 1622 с.

Полковникӑн симӗсрех куҫӗсем Травкин ҫине чеен сӑнаса пӑхнӑ, вӗсем иртнӗ вӑрҫӑ вӑхӑтӗнчи опытлӑ ватӑ разведчик пулнӑ Сербиченко унтер-офицер, нумай ҫулсем урлӑ кармашса: «Ну-ну, пӑхар-ха, мӗнле эсӗ, ҫамрӑкки, манпа, ваттипе танлаштарсан», — тенӗ пекех туйӑннӑ.

Зеленые глаза полковника глядели на него хитроватым взглядом старого, опытного разведчика прошлой войны, унтер-офицера Сербиченко, который из разделяющей их дали лет и судеб как бы говорил испытующе: «Ну, посмотрим, каков ты, молодой, против меня, старого».

Пӗрремӗш сыпӑк // Иван Васильев. Эммануил Казакевич. Ҫӑлтӑр: повесть; вырӑсларан И.С. Васильев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950. — 1622 с.

Ҫулсем тикӗс, хӗвел ялтраса пӑхать, сывлӑш кӑкӑра уҫӑлтарать.

Дороги гладкие, свет яркий и воздух бодрящий.

XXV // Ваҫлей Игнатьев. Лев Толстой. Повеҫсемпе калавсем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1961. — 3–86 стр.

Ку вӑл уҫӑлса ҫӳремелли вырӑнсенче, ҫулсем ҫинче капкӑн лартса тухнипе пӗрех вӗт, — унтан та начартарах!

Ведь это все равно, что расставить по гуляньям, по дорожкам всякие капканы, — хуже!

IX // Ваҫлей Игнатьев. Лев Толстой. Повеҫсемпе калавсем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1961. — 3–86 стр.

Ҫак «площадьсем» кӳлепесӗр кӗтессӗр тата кукӑр-макӑр ҫулсем туса хураҫҫӗ.

Эти проезды образуют странные углы и кривые линии.

Юлашки ҫулҫӑ // Николай Степанов. О. Генри. Юлашки ҫулҫӑ // Илемлӗ литература: журнал. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1941. — №4. — 113-118 с.

Ҫак лӑпкӑ та ҫемҫе, нумай-нумай ҫулсем хушши паллакан сасӑ пек Ерофей Кузьмича урӑх ним те ҫав тери тӗлӗнтерес ҫук!

Ничто так не могло сейчас поразить Ерофея Кузьмича, как этот спокойный, мягкий голос, знакомый ему много-много лет!

XV // Михаил Рубцов. Бубеннов, Михаил Семёнович. Шурӑ хурӑн: роман; иккӗмӗш кӗнеке; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1954. — 363 с.

Кусем вара ҫарта нумай ҫулсем хушши пулнӑ, тен сахал ҫапӑҫнӑ пулӗ, ҫапах та ҫапӑҫнӑ.

А эти много лет были в армии, может, и мало сражались, но все же сражались.

XIII // Михаил Рубцов. Бубеннов, Михаил Семёнович. Шурӑ хурӑн: роман; иккӗмӗш кӗнеке; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1954. — 363 с.