Corpus of the Chuvash language

Анчах та босякран, — паллах, ӑраскалсӑр хӑварнӑ, ҫара та выҫӑ, хаяр ҫурма-ҫынсем, ҫурма тискер кайӑксем, хуласен ҫӳп-ҫаплӑ, пылчӑклӑ тӑвӑр кӗтесӗсене тупнӑскерсем хушшинче вӑл та хӑйне кура интеллигент, — ҫав босякран ҫак сӑмахсене илтни мана тӗлӗнтерчӗ.

Но в устах босяка, — хотя он тоже интеллигент среди обиженных судьбой, голых, голодных и злых полулюдей, полузверей, наполняющих грязные трущобы городов, — из уст босяка странно было слышать эти речи.

Коновалов // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 70–118 стр.

Ку кайӑксем айван ытла та!

Смешные птицы!

Сокол ҫинчен хывнӑ юрӑ // Ҫемен Элкер. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 70–74 стр.

Вӑл вӗсемшӗн мӗн чухлӗ терт курнӑ, халӗ вӗсемех тискер кайӑксем пек пулнӑ.

Ради которых он понес труд, и видел, что они — как звери.

III сыпӑк // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 50–69 стр.

Ҫынсем кӗтӗвӗ-кӗтӗвӗпе выльӑх усранӑ тата, паттӑр та хӑюллӑскерсем, тискер кайӑксем тытма сунара ҫӳренӗ; сунартан таврӑнсан ӗҫкӗ-ҫикӗ туса ирттернӗ, юррисене юрланӑ, хӗрсемпе вылянӑ.

Они пасли стада и на охоту за зверями тратили свою силу и мужество, пировали после охоты, пели песни и играли с девушками.

I сыпӑк // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 50–69 стр.

Икӗ ҫын пӗр-пӗрне хирӗҫ тискер кайӑксем пекех пӑхса тӑраҫҫӗ, хӑйсем иккӗшӗ те питӗ лайӑх, маттур ҫынсем.

Стоят два человека и зверями смотрят друг на друга, а оба такие хорошие, удалые люди.

Макар Чудра // Хумма Ҫеменӗ, Феодосия Ишетер. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 7–19 стр.

Калама ҫук хӑватлӑ пулнӑ Соломонӑн чун-чӗре хистевлӗхӗ, ҫавна кура тискер кайӑксем те ним турткалашмасӑрах пӑхӑннӑ ӑна: вӑл хӑйсем пурӑнакан ҫурта килсе кӗрсен, арӑслансемпе тигрсем йӑпшӑнса йӑваланнӑ ун ури патӗнче, йӑпӑлтатса тути-ҫӑварӗпе сӑтӑрӑннӑ ун чӗркуҫҫийӗсем ҫумне, хӑйсен катрашкаллӑ чӗлхисемпе ҫуланӑ унӑн аллисене.

И так велика была власть души Соломона, что повиновались ей даже животные: львы и тигры ползали у ног царя, и терлись мордами о его колени, и лизали его рукн своими жесткими языками, когда он входил в их помещения.

II сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 85–143 с.

Ачасемшӗн халь те-ха мӗнпур инкек иртсе кайман пек, тырпулсемпе татах мӗн те пулин пулас пек туйӑнса тӑчӗ: тен, пӑр ҫапӗ е ҫӑткӑн вӗҫен кайӑксем тапӑнӗҫ, е шӑшисемпе тыркассем те чаплӑ та тулӑх тыррӑн шӑршине сиссе илӗҫ е участока йыт-качакасем кӗрсе кайӗҫ.

Ребятам казалось, что еще не все беды миновали и с посевами снова должно что-то случиться: выпадет град, налетят прожорливые птицы, пронюхают про богатый урожай суслики и мыши, заберутся на участок поросята или коровы.

37-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Вӑрманта кайӑк-кӗшӗксемпе тискер кайӑксем вӑрҫӑчченхинчен ытларах пулни ҫинчен каласа пачӗҫ вӗсем.

Дети рассказывали, что птиц и зверей в лесу стало больше, чем до войны.

23-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Учитель пур ҫӗрте те чарӑна-чарӑна, пурне те пӑхса ҫаврӑнать, кайӑксем чӗвӗлтетнине вӑрахчен итлесе тӑрать.

Учитель повсюду задерживался, внимательно все осматривал, подолгу прислушивался к щебетанию птиц.

23-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Ҫапла вӑл лӑпкӑ ҫулпа, кайӑксем юрланине итлӗччӗ, пӗлӗтсен мӗлки ҫӗр тӑрӑх куҫса пынине пӑхӗччӗ.

Так бы вот он шел и шел этой тихой, заброшенной дорогой, слушал, как поют птицы, смотрел, как тень от облака ползет по земле.

15-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Ачасемшӗн вара ҫакӑ таврари пур вӗҫен кайӑксем те Захар пӳртне кӗрсе тулнӑ пекех туйӑнчӗ.

И ребятам казалось, что все птицы с округи слетелись в старую Захарову избу.

7-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Стенасем ҫумне ахаль пукансем лартса тухнӑ; тӗкӗр айӗнче картла вылямалли сӗтел; чӳрече янахӗсем ҫине чечек чӳлмекӗсем лартса тултарнӑ; ҫакӑнса тӑракан тӑватӑ читлӗхре — юрлакан кайӑксем.

По стенам жались простые, под орех, стулья; под зеркалом стоял ломберный стол; на окнах теснились горшки с еранью и бархатцами и висели четыре клетки с чижами и канарейками.

III сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Кайӑксем халь мар чӑрӑлтатса чӗвӗлтетеҫҫӗ, яланах пӗр-пӗринпе темӗн калаҫаҫҫӗ иккен; йӗри-тавралӑх пӗтӗмпех калаҫать, унӑн шухӑш-кӑмӑлӗ мӗнле пулнипе килӗшсе тӑрать; чечек сарӑлать, Ольгӑна вара вӑл сывланине илтнӗ пек туйӑнать.

Птицы не просто трещат и щебечут, а все что-то говорят между собой; и все говорит вокруг, все отвечает ее настроению; цветок распускается, и она слышит будто его дыхание.

IX сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Пӗр-пӗринпе тӗл пулсан вара, тискер кайӑксем пекех, ҫапӑҫса каяҫҫӗ!

А сойдутся между собой, перепьются и подерутся, точно дикие!

IV сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Чӑн та, вӑхӑтӑн-вӑхӑтӑн Обломовкӑра пурӑнакансен урӑхла чӑрмавсем те сиксе тухкаланӑ, анчах вӗсем ҫав чӑрмавсене ытлашши пӑшӑрханмасӑрах кӗтсе илнӗ, чӑрмавсем вара, чул хӳме ҫумӗнче хӳтлӗх тупайман кайӑксем аяккалла вӗҫнӗ евӗр, Обломовка ҫыннисенчен аяккалла пӑрӑннӑ.

Навязывались им, правда, порой и другие заботы, но обломовцы встречали их по большей части с стоическою неподвижностью, и заботы, покружившись над головами их, мчались мимо, как птицы, которые прилетят к гладкой стене и, не найдя местечка приютиться, потрепещут напрасно крыльями около твердого камня и летят далее.

IX сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Вӑл картишӗнчен те чупса тухать: унӑн хурӑн ращине каяс килет; раща ҫав тери ҫывӑх пек туйӑнать ӑна, тавра ҫулпа мар, канавсемпе ҫатан картасем, шӑтӑксем урлӑ чупса тӳррӗн кайсан, вӑл ун патне пилӗк минутрах ҫитнӗ пулӗччӗ; анчах вӑл хӑрать: унта арҫурисем те, вӑрӑ-хурахсем те, хӑрушӑ тискер кайӑксем те пур, тесе калаҫаҫҫӗ.

Он выбежит и за ворота: ему бы хотелось в березняк; он так близко кажется ему, что вот он в пять минут добрался бы до него, не кругом, по дороге, а прямо, через канаву, плетни и ямы; но он боится: там, говорят, и лешие, и разбойники, и страшные звери.

IX сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Вӗсем, чӗрнисемпе шӑлӗсене кӑтартса ҫын ҫинелле ыткӑнакан тискер кайӑксем пекех, хаяр та усал; вӗсем пирӗн ҫӗрӗшнӗ несӗле ҫав тери уҫҫӑн аса илтереҫҫӗ тата пирӗн пурнӑҫа хӑрушлӑхра тытса тӑраҫҫӗ.

Они грозны, страшны, как выпущенные и устремленные на него когти и зубы дикого зверя; они слишком живо напоминают нам бренный состав наш и держат в страхе и тоске за жизнь.

IX сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Таврара кайӑксем чӗвӗлтетмеҫҫӗ; чӗмсӗр чарлансем ҫеҫ, айӑпа кӗнӗ пек, ҫыран хӗрринче салхуллӑн вӗҫсе ҫӳреҫҫӗ, шыв ҫийӗн явӑнаҫҫӗ.

Птицы не щебечут вокруг; только безмолвные чайки, как осужденные, уныло носятся у прибрежья и кружатся над водой.

IX сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Этемӗн шӑпипе тивӗҫлӗхне чун-чӗрипе чӗррӗн те уҫҫӑн курсан, ҫав тивӗҫлӗхпе хӑйӗн пурнӑҫне танлаштарса пӑхсан, пурнӑҫ ыйтӑвӗсем пӗрин хыҫҫӑн тепри тӗттӗм ишӗлчӗкре хӗвел ҫутинчен хӑраса вӑраннӑ кайӑксем пек хускалсан, Обломова хӑрушӑ пулса кайрӗ.

Как страшно стало ему, когда вдруг в душе его возникло живое и ясное представление о человеческой судьбе и назначении, и когда мелькнула параллель между этим назначением и собственной его жизнью, когда в голове просыпались один за другим и беспорядочно, пугливо носились, как птицы, пробужденные внезапным лучом солнца в дремлющей развалине, разные жизненные вопросы.

VIII сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Пурӑнаҫҫӗ ҫав ҫынсем, читлӗхри кайӑксем пек, пӗчӗк йӑвасенче, кашнинчех вуншарӑн, тӳррипе илсен, пурин валли сывлӑш та ҫитеймест.

Живут эти люди в маленьких конурках, точно птицы в клетках, человек по десяти в каждой, так что всем и воздуху-то не хватает.

VI сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 3–84 с.