Шырав

Шырав ĕçĕ:

тӑваҫҫӗ (тĕпĕ: ту) more information about the word form can be found here.

Чӑн та ӗнтӗ, председатель Маньо тӗрӗс решенисем йышӑнать, анчах унӑн решенийӗсене пӑрахӑҫлаҫҫӗ, вӑл тунӑ ӗҫе ҫӗнӗрен пӑхмалла тӑваҫҫӗ, тӗрӗслӗх сучӗ пурӗпӗр ҫиеле тухать.
Правда, судья Маньо выносит справедливые приговоры, но их кассируют, и в этом — правосудие.

IV // Василий Алагер. Франс, Анатоль. Кренкбиль: повесть; В. О. Алагер куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашиздат, 1941. — 57 с.

— Участокри ытти ҫынсем кайран мӗн тӑваҫҫӗ?
— Что будут делать люди на участке?

Вуниккӗмӗш сыпӑк // Петр Золотов. Ажаев, В. Н. Мускавран инҫетре: роман / вырӑсларан П.Золотов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 242 с.

Унтан вӗсем тепӗр рейс тӑваҫҫӗ те, ӗҫ пӗтет.
Затем они сделают второй рейс, и с развозкой пошабашим.

Кунта вӗҫӗмсӗр калаҫаҫҫӗ, цифрсене ҫырса пыраҫҫӗ, таблицӑсем тӑваҫҫӗ, распоряженисем параҫҫӗ — кунта ӗҫри ҫитӗнӳсемпе строительсен ҫитменлӗхӗсем капланса килнӗ.
Непрерывно шли разговоры, записывались цифры, составлялись таблицы, передавались распоряжения — здесь была кладовая трудовых достижений и неудач строителей.

Вунпӗрмӗш сыпӑк // Петр Золотов. Ажаев, В. Н. Мускавран инҫетре: роман / вырӑсларан П.Золотов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 242 с.

Бараксем патӗнче пуртӑпа качлаттарни, ҫаврака пӑчкӑ ҫухӑрни илтӗнет: пӗр тӑван Пестовсем ертсе пыракан платниксен бригади ҫӗнӗ общежитисем, клуб, столовӑйпа кухня тӑваҫҫӗ.
Возле барака стучали топоры и ныла циркульная пила: плотники во главе с братьями Пестовыми строили новые общежития, клуб и столовую с кухней.

Иккӗмӗш сыпӑк // Петр Золотов. Ажаев, В. Н. Мускавран инҫетре: роман / вырӑсларан П.Золотов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 242 с.

Участокра, ҫар лагерӗнчи пекех, ҫирӗп йӗрке туса хучӗҫ, ҫынсем гудок кӑшкӑртнипе тӑраҫҫӗ, кӑтартса панӑ кӗске вӑхӑтра ҫӑвӑнаҫҫӗ, ирхи апат ҫиеҫҫӗ, кӑнтӑрлахипе каҫхи апата яланах пӗр вӑхӑтра тӑваҫҫӗ, ҫывӑрма та гудок кӑшкӑртса пӗлтереҫҫӗ.
На участке был введен жесткий распорядок военного лагеря: поднимались по гудку, с умыванием и завтраком укладывались в считанные минуты, обедали и ужинали все в одно время, «отбой» ко сну объявлялся тоже гудком.

Ак мӗнле кунта тӗп-тӗрӗс суд тӑваҫҫӗ…
Вот какой у нас праведный судья…

IV сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Патша патшаран тухрӗ, салтаксене пурне те вӗлерсе, амантса пӗтерчӗҫ; полицие хӑваласа салатса ячӗҫ, темле штатски ҫынсем командовать тӑваҫҫӗ, — епле пурӑнмалла-ха халь?
Царь отказался царствовать, солдат всех перебили, изувечили; полицию разогнали, командуют какие-то штатские, — как же теперь жить?

Ҫынсем, пурте тенӗ пекех, вӑрттӑн е уҫҫӑн хӑйсене унран ӑслӑрах тесе шутланӑшӑнах ухмах; вӗсем кирлӗ мар япаласем ытлашши нумай шухӑшласа кӑлараҫҫӗ; тен, вӗсем ӑна хӑйсем темле суккӑр пулнӑ пирки тӑваҫҫӗ пуль, кашниех, хӑйне ҫынсем хушшинче ҫухатасран хӑраса, хӑйне хӑй курасран хӑраса, ыттисенчен палӑрмалла уйрӑлса тӑма тӑрӑшать.
Люди глупы уже потому, что почти все они, скрыто или явно, считают себя умнее его; они выдумывают очень много лишнего; возможно, что они делают это по силе какой-то слепоты, каждый хочет отличиться от всех других, боясь потерять себя в людях, боясь не видеть себя.

Хӗрӗ ют ҫӗршывсенче пулса курнӑ та, каҫ-каҫ амӑшне кахаллӑн, хулӑнрах сасӑпа тӗрлӗ лӑпӑр-лапӑр ҫинчен каласа панӑ: тахӑш хулара хӗрарӑмсем ҫуртсен тул енчи стенисене щеткӑсемпе супӑньпе ҫӑваҫҫӗ, тепӗр хулара хӗлле те, ҫулла та ҫав тери ҫӑра тӗтре тӑрать, ҫавӑн пирки кунӗпех хунарсем ҫунаҫҫӗ, анчах ҫапах та нимӗн те курӑнмасть; Парижра пурте ҫӗленӗ кӗпе-йӗмпе сутӑ тӑваҫҫӗ тата унта ҫав тери ҫӳллӗ башня пур — ун тӑрринчен тинӗс леш енчи хуласем те курӑнаҫҫӗ.
Дочь бывала за границей и вечерами лениво, жирненьким голоском рассказывала матери чепуху: в каком-то городе бабы моют наружные стены домов щётками с мылом, в другом городе зиму и лето такой туман, что целый день горят фонари, а всё-таки ничего не видно; в Париже все торгуют готовым платьем и есть башня настолько высокая, что с неё видно города, которые за морем.

III сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Ҫитменнине, кун пеккине пысӑк, паллӑ ҫынсем, авланнӑ, ачаллӑ-пӑчаллӑскерсем, темӗн пысӑкӑш фабрикӑсен хуҫисем тӑваҫҫӗ.
И всё это большие, солидные люди, женатые, детные, хозяева огромных фабрик.

— Вӗсем кунта мана хама та, ҫынсене те — эпӗ ӑслӑ, тесе ӗнентерме тӑрӑшаҫҫӗ; ҫакна вӗсем паллах, обителе усӑ кӳме, ҫынсене ытларах илӗртсе килме тӑваҫҫӗ.
— Они тут внушают мне и людям, будто я мудрый; это, конечно, ради выгоды обители, для приманки людей.

II сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Ҫынсем уяв тӑваҫҫӗ, эсӗ ак килте?
Гулянье, а ты — дома?

Унта баржӑсем тӑваҫҫӗ, кимӗсем…
Там баржи строят, лодки…

Наталья ҫумӗнче Ольга горничнӑй пек туйӑннӑ, анчах та вӑл, Наталья пек, краҫҫын ламписенчен хӑраман, вӑл краҫҫына хӑйсене хӑйсем вӗлерекен ҫынсен ҫӑвӗнчен студентсем шӑратса тӑваҫҫӗ тенине те ӗненмен.
Рядом с Натальей Ольга казалась горничной, но у неё не было глупого страха пред керосиновыми лампами, и она не верила, что керосин вытапливают студенты из жира самоубийц.

Арҫынсем — пур ҫӗрте те пуҫ пулса тӑраҫҫӗ, вӗсен ӗҫӗ те пирӗннинчен нумайтарах, вӗсем, авӑ, чиркӳсем, фабрикӑсем тӑваҫҫӗ.
Мужики — всем владычат, у них забот больше нашего, они вон строят церкви, фабрики.

I сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Унӑн ҫавӑн пек сӑмахсем ҫук, вӑл хӑйӗн шухӑшӗсене ниепле те пӗлтерме пултараймасть, ҫавӑнпа та вӗсем, сапаланчӑк та кӗрхи тӗтре пек пӑтранчӑк шухӑшсем, ӑна чӑрмантараҫҫӗ ҫеҫ, вӗсем ӑна нимӗн ӑнланми, нимӗн туйми тӑваҫҫӗ.
У неё нет таких слов, ей не во что одеть свои думы, и, неуловимые, мутные, как осенний туман, они только тяготят её, она тупеет от них.

Пӑчкӑ, йывӑҫ ӑшнелле касса кӗрсе, шавлӑн чашлатать, савасем чӑштик-чӑштик тӑваҫҫӗ, вӑшӑлтатса шӑхӑраҫҫӗ, пуртӑсем чанклатса касаҫҫӗ, известь кирпӗч ҫумне ҫатлатса ҫыпӑҫать, пуртӑ вичкӗнӗшне ҫуласа, хӑйра нӑйкӑшать.
Сочно всхрапывает пила, въедаясь в дерево, посвистывают, шаркая, рубанки, звонко рубят топоры, слышны смачные шлепки извести, и всхлипывает точило, облизывая лезвие топора.

Улпутсем ун пек ҫеҫ мар тӑваҫҫӗ те, ҫапах та турӑ тӳсет.
То ли ещё господа делают, а бог терпит.

— Ҫурчӗсене хӑйӑр ҫинче тӑваҫҫӗ.
— На песце строят.

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics