Corpus of the Chuvash language

Хасан-ага эрех ӗҫсен паттӑрланать: йӳҫҫи унӑн чӗрине хаярлатать, хурахла юнне вӗреттерет.

Хасан-ага храбрел от вина: хмель ожесточал его сердце и разжигал разбойничью кровь.

XXXII. Турӑ ҫӳлте, патша инҫетре // Илпек Микулайӗ. Вазов Иван. Пусмӑрта: роман; вырӑсларан Микулай Илпек куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1964. — 464 с.

Юрӑ сӑмахӗсем Иван Боримечка чӗрине ҫӗҫӗпе тӑрӑнтарнӑ пек пулчӗҫ.

Слова песни ножом вонзились в сердце Ивана Боримечки.

ХХХI. Алтӑнӑври улах // Илпек Микулайӗ. Вазов Иван. Пусмӑрта: роман; вырӑсларан Микулай Илпек куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1964. — 464 с.

Ҫак сӑмахсем тухтӑр чӗрине ҫӗҫӗпе касса вакланӑ пек туйӑнчӗҫ.

Эти слова пронзили доктора, точно острым ножом.

XXII. Ставри пуп патӗнче хӑнара // Илпек Микулайӗ. Вазов Иван. Пусмӑрта: роман; вырӑсларан Микулай Илпек куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1964. — 464 с.

— Эрех тени этем чӗрине савӑнӑҫ кӳрет, ӳт-пӗве хал парать! — тӗрӗ вӑл вырӑслах, черккесене тултарнӑ май.

— Вино веселит сердце человека и тело укрепляет! — воскликнул он по-русски, доливая стаканы.

XXII. Ставри пуп патӗнче хӑнара // Илпек Микулайӗ. Вазов Иван. Пусмӑрта: роман; вырӑсларан Микулай Илпек куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1964. — 464 с.

Ун чӗри тахҫанах пайланнӑ темелле, бей арӑмӗ те савать имӗш ӑна — ҫын сӑмахне вырӑна хурас пулсан — Лалка та, революцие те парать вӑл чӗрине, тата такам пая кӗрес пур.

Его сердце было поделено между женой бея, — если, конечно, верить молве, — Клеопатрой, Лалкой, революцией и кто знает чем еще.

XX. Пӑшӑрхану // Илпек Микулайӗ. Вазов Иван. Пусмӑрта: роман; вырӑсларан Микулай Илпек куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1964. — 464 с.

Огнянов чӗрине ҫапах та йывӑр шухӑш пульӑ пек шӑтара-шӑтара кӗрет.

И все-таки тревожные мысли часто вонзались, как пули, ему в сердце.

XII. Бойчо Огнянов // Илпек Микулайӗ. Вазов Иван. Пусмӑрта: роман; вырӑсларан Микулай Илпек куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1964. — 464 с.

Ҫамрӑк ҫыннӑн тертпе асап курса шурӑхнӑ сӑнарӗ хӑюллӑн ҫуталнӑ пек пулса тӑчӗ, Огнянов халӑх чӗрине хӑй еннелле ҫавӑрчӗ.

Одухотворенное лицо молодого человека, бледное от перенесенных страданий и освещенное смелым взглядом живых глаз, подкупило все сердца.

XI. Рада пӑшӑрханӑвӗ // Илпек Микулайӗ. Вазов Иван. Пусмӑрта: роман; вырӑсларан Микулай Илпек куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1964. — 464 с.

Ют асап этем чӗрине витернӗ чухне, чун ҫути, — енчен ҫавӑ йӑл илме пултарайсан, — ҫап-ҫутӑ хӗлхемӗн явса илет.

Чужое страдание, ударив по человеческой душе, всегда высекает искру света, если только он теплился в душе.

VIII. Юрдан чорбаджи патӗнче // Илпек Микулайӗ. Вазов Иван. Пусмӑрта: роман; вырӑсларан Микулай Илпек куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1964. — 464 с.

Унӑн чунтан-вартан каланӑ тӳрӗ те хаваллӑ сӑмахӗсем Викентий чӗрине те ӑшӑ кӑмӑллӑн вырнаҫрӗҫ.

Правдивые, страстные, проникновенные слова Кралича наполнили сердце Викентия каким-то сладостным торжеством.

VII. Паттӑрлӑх // Илпек Микулайӗ. Вазов Иван. Пусмӑрта: роман; вырӑсларан Микулай Илпек куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1964. — 464 с.

Ун чӗрине йывӑр аса илӳсем канӑҫ памарӗҫ.

Душу его тревожили тяжелые воспоминания.

III. Мӑнастир // Илпек Микулайӗ. Вазов Иван. Пусмӑрта: роман; вырӑсларан Микулай Илпек куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1964. — 464 с.

Анчах ҫапах та вӑл яланхи пурнӑҫпа нимле пӗлӳ те илеймест, мӗншӗн тесен ӑна туса хунӑ япаласем, ун характерне пӑсаканскерсем тата ун чӗрине ыраттараканскерсем, вӗсем ӗмӗр тӑршшӗпе пыракан япаласем мар, яланхи пурнӑҫран уйрӑлса тӑраканскерсем.

А между тем она все-таки почти ничего не выиграет в будничной опытности, потому что эти отношения, такие опасные для ее характера или такие мучительные для ее сердца, все-таки эффектные, праздничные, а не будничные.

XVIII // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Ку калаҫусене илтсен, ҫын чӗрине (ҫынта халиччен пулман чӗресене те) ҫав териех лайӑх пӗлекен ҫынсем те Катерина Васильевнӑпа Бьюмонт венчете кӗрессине курас шанчӑка ҫухатнӑ пулӗччӗҫ.

Эти разговоры могли бы в ком угодно из тонких знатоков человеческого сердца (такого, какого не бывает у людей на самом деле) отнять всякую надежду увидеть Катерину Васильевну и Бьюмонта повенчавшимися.

XVIII // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Хӑйне мӗн пулнине ӑнланмасть вӑл, вӑл Лопухов чухлӗ чӗрине ҫунтарса курман-ха; мӗнех, ҫаплах пулмалла та вӗт ку: Верочка унран тӑватӑ ҫул ҫамрӑкрах, ҫамрӑклӑх пуҫламӑшӗнче ӗнтӗ тӑватӑ ҫул нумая пӗлтерет.

Она еще не понимает, что в ней происходит, она еще не так много пережила сердцем, как он; что ж, ведь это натурально: она четырьмя годами моложе его, а в начале молодости четыре года много значат.

XXI // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Телейлӗ юратӑвӑн мӗнпур савӑнӑҫӗсем те ун умӗнче нимӗн те мар: вӑл ҫын чӗрине ӗмӗрлӗхех тап-таса килӗшӳлӗхпе, чи таса мӑнкӑмӑллӑхпа тултарать.

Все радости счастливой любви — ничто перед ним: оно навсегда наполняет чистейшим довольством, самою святою гордостью сердце человека.

XX // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Анчах Лопуховӑн пӗр пахарах енӗ пур: вӑл юратӑва тивӗҫлӗ пулнӑ ӗнтӗ, ҫапла, тивӗҫлӗ пулнӑ, вӑл хӗр чӗрине пӗтӗмпех ҫавӑрса илнӗ ӗнтӗ.

А на стороне Лопухова то неизмеримое преимущество, что он уже заслужил любовь, да, заслужил ее, что он уже вполне приобрел сердце.

XII // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Чан Э сӑн-пичӗ халичченхинчен хытканрах та сархайнӑ пек туйӑнчӗ упӑшкине, вара чирлемен-ши вӑл текен шухӑш пырса ҫулӑхрӗ ун чӗрине.

Лицо жены показалось ему необычно желтым и исхудалым, он даже испугался: уж не заболела ли?

I // Николай Григорьев. Лу Синь. Калавсем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 90–106 стр.

Лопухов каласа пӗтерсен, Марья Алексевна ун пек пуҫкасаканпа калаҫни пустуях пулнине курчӗ, ҫавӑнпа тӳрех туйӑмӗсем ҫинчен калама тытӑнчӗ, Верочка пирӗнпе килӗшмесӗрех качча тухнӑшӑн кӳрентӗм, мӗншӗн тесен ҫакӑ вӑл амӑшӗн чӗрине питӗ ыраттарать, терӗ; сӑмах амӑшӗн туйӑмӗпе кӳренӗвӗ ҫинчен пуҫлансан, вӗсем иккӗшӗ те кун ҫинчен шарламасӑр иртсе кайма юраман пирки ҫеҫ калаҫрӗҫ, мӗншӗн тесен йӗрки ҫапла хушать; йӗрке хушнӑ пек калаҫкаласа илчӗҫ — Марья Алексевна: эпӗ хӗре юратакан амӑшӗ, ҫавӑнпа кӳрентӗм, терӗ, — Лопухов: юратакан амӑшӗ пулсан, кӳренмесен те пултарать» терӗ; йӗрке хушнӑ тӑрӑх туйӑмсем ҫинчен ҫителӗклӗ калаҫса илнӗ хыҫҫӑн йӗрке хушнипех тепӗр пункт ҫине куҫрӗҫ, эпир хӗрӗмӗре яланах телей суннӑ, терӗҫ, — ку пӗр енчен, тепӗр енчен вара, ку иккӗленмелли япала мар, терӗҫ; ку тӗлӗшпе те ҫителӗклӗ калаҫнӑ хыҫҫӑн сывпуллашма пуҫларӗҫ, йӗрке мӗн чухлӗ хушнӑ, ҫавӑн чухлӗ сывпуллашрӗҫ, вара ҫапла калаҫса татӑлчӗҫ: Лопухов, амӑшӗн чӗри ыратнине ӑнланса, Марья Алексевнӑна хӗрӗпе халех тӗл ан пултӑр тесе ыйтать, мӗншӗн тесен ку вӑл халӗ амӑшӗшӗн йывӑр пулнӑ пулӗччӗ; Марья Алексевна часах акӑ Верочка телейлӗ пурӑнма пуҫлани ҫинчен илтӗ, — вӑл Верочкӑна телей суннисӗр пуҫне урӑх нихҫан та нимӗн те сунман, — вара унӑн чӗри лӑпланӗ, ҫапла вара хӗрӗпе тӗл пулсан кӳренмӗ.

Когда Лопухов кончил, то Марья Алексевна видела, что с таким разбойником нечего говорить, и потому прямо стала говорить о чувствах, что она была огорчена, собственно, тем, что Верочка вышла замуж, не испросивши согласия родительского, потому что это для материнского сердца очень больно; ну, а когда дело пошло о материнских чувствах и огорчениях, то, натурально, разговор стал представлять для обеих сторон более только тот интерес, что, дескать, нельзя же не говорить и об этом, так приличие требует; удовлетворили приличию, поговорили, — Марья Алексевна, что она, как любящая мать, была огорчена, — Лопухов, что она, как любящая мать, может и не огорчаться; когда же исполнили меру приличия надлежащею длиною рассуждений о чувствах, перешли к другому пункту, требуемому приличием, что мы всегда желали своей дочери счастья, — с одной стороны, а с другой стороны отвечалось, что это, конечно, вещь несомненная; когда разговор был доведен до приличной длины и по этому пункту, стали прощаться, тоже с объяснениями такой длины, какая требуется благородным приличием, и результатом всего оказалось, что Лопухов, понимая расстройство материнского сердца, не просит Марью Алексевну теперь же дать дочери позволения видеться с нею, потому что теперь это, быть может, было бы еще тяжело для материнского сердца, а что вот Марья Алексевна будет слышать, что Верочка живет счастливо, в чем, конечно, всегда и состояло единственное желание Марьи Алексевны, и тогда материнское сердце ее совершенно успокоится, стало быть, тогда она будет в состоянии видеться с дочерью не огорчаясь.

XXIII // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Арҫынна ача ҫуратакан хӗрарӑм ҫывӑхӗнче пулма юраманнине Давыдов пит лайӑх пӗлет, анчах вӑл ҫаплах Кузнецовӑн лутра ҫатанӗ патӗнче хӑлаҫланса ҫӳрет, пушӑ урамалла тимлӗн пӑхать, хӗрарӑм йынӑшнине, вӑрӑммӑн ҫухӑра-ҫухӑра янине илтсе, хӑйшӗн ют ача амӑшӗн асапӗ чӗрине тивнипе матросла киревсӗр сӑмахсем каласа, хыттӑн мар вӑрҫа-вӑрҫа илет.

Давыдов великолепно знал, что не пристало мужчине быть вблизи от места, где рожает женщина, но он ходил возле низкого плетня хатенки Кузнецова широкими шагами, озирая из конца в конец пустую улицу, слышал глухие стоны и протяжные вскрики женщины и сам сдержанно мычал от боли за чужое ему материнское страдание и вполголоса ругался самыми последними матросскими ругательствами.

XXVIII сыпӑк // Мирун Еник, Владимир Садай, Александр Яндаш. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Иккӗмӗш кӗнеке. Мирун Еник, Владимир Садай, Александр Яндаш куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1963.

Алӑк патӗнче каялла ҫаврӑнса пӑхрӗ, унӑн чӗрине сасартӑк темле хӗрхенӳллӗ туйӑм хӗссе лартрӗ, вара ӑна хӑй ури айӗнчи кӑтрашка урай палуба пекех силленсе илнӗн туйӑнчӗ.

На выходе оглянулся, и вдруг такая острая жалость стиснула его сердце, что ему показалось, будто шероховатый пол закачался под его ногами, как палуба.

XXV сыпӑк // Мирун Еник, Владимир Садай, Александр Яндаш. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Иккӗмӗш кӗнеке. Мирун Еник, Владимир Садай, Александр Яндаш куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1963.

Хӑйӗн кӗске пурнӑҫӗнче хӗр хутортан нумайлӑха пӗр хут та кайман-ха, станицӑра ҫеҫ темиҫе хут пулнӑ, чугун ҫул та курман-ха вӑл, ҫавӑнпа хулана пирвайхи хут кайни унӑн чӗрине савӑнтарса, хурлантарса хыттӑн таптарнӑ.

За недолгую жизнь девушка еще ни разу не покидала хутора на длительный срок, всего лишь несколько раз была в станице, еще не видела железной дороги, и первая поездка в город приводила ее сердчишко в восторг, в смятение и трепет.

XXV сыпӑк // Мирун Еник, Владимир Садай, Александр Яндаш. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Иккӗмӗш кӗнеке. Мирун Еник, Владимир Садай, Александр Яндаш куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1963.