Шырав

Шырав ĕçĕ:

Амӑшне (тĕпĕ: амӑш) more information about the word form can be found here.

Анчах вӑхӑчӗ-вӑхӑчӗпе Софья сасартӑк хаяртараххӑн калаҫни сисӗнчӗ, амӑшне ку ытлашши пек туйӑнчӗ тата шиклӗрех шухӑш ҫуратрӗ:
Но порою в словах Софьи вдруг являлось что-то резкое, оно казалось матери лишним и возбуждало у нее опасливую думу:

IV // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

— Пӑхӑр-ха, епле лайӑх хыр! — терӗ Софья хавассӑн, амӑшне йывӑҫ ҫине кӑтартса.
— Смотрите, какая славная сосна! — восклицала Софья, указывая матери на дерево.

Софья амӑшне хавассӑн, ача чухне алхаснисемпе мухтаннӑ пек, хӑйӗн революциллӗ ӗҫӗ ҫинчен каласа пама тытӑнчӗ.
Весело, как будто хвастаясь шалостями детства, Софья стала рассказывать матери о своей революционной работе.

Амӑшне Николай пуҫне ытти чухнехинчен аяларах тайнӑ пек, аллине хытӑрах чӑмӑртанӑ пек туйӑнчӗ.
Ей показалось, что Николай поклонился ниже, чем всегда, и крепче пожал руку.

III // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Малтанах вӑл сасӑсем амӑшне пӗртте пырса тивмерӗҫ, вӗсен юхӑмӗнче вӑл янӑраса тӑракан пӑтравлӑха ҫеҫ илтрӗ.
Сначала мать не трогали эти звуки, в их течении она слышала только звенящий хаос.

Ун сӑмахӗ амӑшне йывӑр ӗҫе лайӑх тунӑшӑн кӑмӑлӗ тулнӑ рабочи мухтанарах калаҫнине аса илтерчӗ.
В тоне ее было что-то, напоминавшее матери похвальбу рабочего, который хорошо сделал трудную работу и — доволен.

Унтан вӑл сасартӑк амӑшне икӗ хулпуҫҫинчен тытса хӑй патнелле туртса илчӗ те, куҫӗнчен пӑхса, тӗлӗнсе ыйтрӗ:
И вдруг, взяв мать за плечи, привлекая к себе и заглядывая в глаза, она удивленно спросила:

II // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

— Сире канлӗ пулать-и кунта? — тесе ыйтрӗ Николай, амӑшне пысӑках мар пӳлӗме ертсе кӗртсе.
— Вам удобно будет здесь? — спросил Николай, вводя мать в небольшую комнату.

Сасартӑк амӑшне хӑй ҫамрӑк пулнӑ кунсенче курни аса килчӗ: Заусайлов улпутӑн кивӗ паркӗнче кӑкшӑм курӑкӗпе витӗнсе ларнӑ пысӑк пӗве пурччӗ.
Вдруг ей вспомнилась картина, которую она видела однажды во дни юности своей: в старом парке господ Заусайловых был большой пруд, густо заросший кувшинками.

I // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Тиечук кадилӑпа тӗтӗрет, амӑшне пуҫ таять, кулать, хӑйӗн ҫӳҫӗ хӗп-хӗрлӗ, сӑнӗ Самойловӑнни пек савӑнӑҫлӑ.
Дьякон кадил, кланялся ей, улыбался, волосы у него была ярко-рыжие и лицо веселое, как у Самойлова.

Марья вара ҫӗрелле пӑхса амӑшне хуллен кӑна: — Мӗнех эппин, тӳмӳсене вӗҫерт, Пелагея Ниловна… — терӗ.
Марья опустила глаза и тихо попросила мать: — Что же, — расстегнись, Пелагея Ниловна…

Амӑшне ку пӗртте тивмерӗ.
Все это не трогало мать.

Ҫак хӗрарӑмсене ырӑ, йӑваш сӑмахсем калас килчӗ, унпа пӗрлех виселица ҫинче вилнӗ ачана, ӑна хӑй аллипех петльӑран кӑларнӑ амӑшне, ҫак пур хӑрушла асапсем тӳссе ирттернӗ пур ҫынсене те ҫав тери хӗрхеннипе чӗри пӑчӑртанчӗ.
Хотелось сказать этим женщинам что-то хорошее, вместе с тем сердце сжималось от несказанной жалости к этому погибшему на виселице мальчику, к этой матери, что сама вынимала его из петли, жалостью ко всем ним, пережившим такие муки.

X // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Вара тухтӑр хӑйӗн амӑшне аса илчӗ.
И врач вспомнил свою мать.

X // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

— Рудыне те килеҫҫӗ-и? — шӑппӑн ыйтрӗ Саша, амӑшне вӑрттӑн япала пӗлтӗрнӗ пек.
— И в Руды придут? — шепотом спросил Саша, словно доверяя ей тайну.

VIII // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Амӑшне хӑйне те утма йывӑр пулчӗ, анчах та вӑл калаҫса, ывӑлне утма пулӑшса пыма тӑрӑшрӗ.
Матери самой было трудно идти, но она старалась разговаривать и помогать идти сыну.

VIII // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Конвоир пӗр самантлӑха иккӗленсе тӑчӗ, анчах вилӗ ачана ҫӗклесе пыма ҫав тери йӗрӗнчӗклӗ пулнипе, ответне хӑй ҫине илсех, ӑна амӑшне пама шут турӗ.
Конвоир на мгновение заколебался, но нести мертвого ребенка было так неприятно, что он решил на свою ответственность передать его матери.

V // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Вӑл нимӗҫ тӗрминче, ача ҫуратакан амӑшне те хисеплеме пӗлмен нимӗҫ салтакӗсем пӗр намӑссӑр пӑхса тӑнӑ ҫӗртех ҫуралчӗ.
Родился в немецкой тюрьме, под бесстыжими взглядами немецких солдат, которые не умели уважать даже родящей матери, родился под их бесстыжий хохот.

V // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Алӑк уҫӑлчӗ те — ачасем амӑшне курчӗҫ.
Дверь распахнулась — это была мать.

III // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Вӑл ӗнтӗ ку Миша пирки пулӗ, халӗ ӗнтӗ пурне те пӗлнӗ, амӑшне тытнӑ, вӗсем патне пырса кӗнӗ ҫак симӗсрех шинеллӗ ҫын штыкпа ун пиччӗшӗн масар шӑтӑкне алтма тытӑнать пулӗ, тесе шутларӗ.
Он был уверен, что это по поводу Миши, что все уже известно, что мать поймали и что пришелец в зеленоватой шинели сейчас начнет раскапывать штыком могилку брата в сенях, не сомневался в этом.

III // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics