Шырав

Шырав ĕçĕ:

пусма the word is in our database.

пусма (тĕпĕ: пусма) more information about the word form can be found here.

Ҫак пысӑк пусма тӑрӑх ҫӳлелле хӑпарнӑ чух мана хам калама ҫук пӗчӗкленсе кайнӑн туйӑнчӗ (куҫӑмлӑ пӗлтерӗшпе мар, чӑнласах пӗчӗкленнӗ пек туйрӑм).
Когда я шел вверх по этой большой лестнице, мне показалось, что я сделался ужасно маленький (и не в переносном, а в настоящем значении этого слова).

XX сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Пусма ҫинче тарҫӑн штиблет тӑхӑннӑ урисем курӑнчӗҫ.
Лакейские ноги в штиблетах показались на лестнице.

Хӑпармалли пусма, капӑрах мар пулин те ҫав тери чыслӑ та типтерлӗ.
Лестница была чрезвычайно парадна и опрятна, но не роскошна.

XIX сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Ҫав вӑхӑтра кукамай пӳлӗмӗн алӑкне шалтлаттарса хупни, пусма тӑрӑх хӑпаракан Гаша мӑкӑртатни илтӗнчӗ.
В это время в комнате бабушки послышался стук дверью и ворчливый голос Гаши, приближавшейся по лестнице.

XVIII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Эсир ман хыҫҫӑн пырӑр-и, пымӑр-и, эпӗ пусма лаптӑкне каятӑп, унтан хӗрсен пӳлӗмӗнче мӗн пулса иртни пӗтӗмпех курӑнать.
Угодно ли вам или не угодно будет следовать за мною, я отправляюсь на площадку лестницы, с которой мне видно все, что происходит в девичьей.

Мана хамӑн пӳлӗме кӗме хушса, Сен-Жером аяла тин ҫеҫ аннӑччӗ, — эпӗ, хам мӗн тӑвасси пирки шухӑшласа тӑмасӑр, урама илсе тухакан пысӑк пусма тӑрӑх чупрӑм.
Только что St.-Jérôme, сказав мне, чтобы я шел в свою комнату, спустился вниз, — я, не отдавая себе отчета в том, что я делаю, побежал по большой лестнице, ведущей на улицу.

XVI сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Сен-Жером, Мимипе тем ҫинчен калаҫсан, пӳлӗмрен тухса кайрӗ; унӑн ури сассисем малтан пусма ҫинче, унтан пуҫ тӗлӗнче, класс пӳлӗмӗ енче илтӗнчӗҫ.
St.-Jérôme, поговорив о чем-то с Мими, вышел из комнаты; звуки его шагов послышались сначала на лестнице, а потом над нами, по направлению классной.

XIV сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

— Ҫук, кӑна ахаллӗн хӑвармастӑп, — терӗ вӑл тепӗр хут, пӳрнисемпе пусма карлӑкне шаклаттаркаласа, — эпӗ графиньӑна пӗтӗмпех каласа паратӑп.
— Нет, это так не останется, — повторила она, постукивая щиколками пальцев о перила лестницы, — я все расскажу графине.

XI сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Володя, урока аван пӗлсе, ҫӑмӑллӑн та пӗр иккӗленмесӗр каланӑ хушӑра эпӗ пӗр тӗллевсӗр-мӗнсӗр пусма ҫине тухрӑм, мана аяла кайма юраманнине пула, паллах ӗнтӗ, хам та асӑрхамасла, пусма лаптӑкне пырса тухрӑм.
В то время как Володя отвечал ему с свободой и уверенностью, свойственною тем, кто хорошо знает предмет, я без всякой цели вышел на лестницу, и так как вниз нельзя мне было идти, весьма естественно, что я незаметно для самого себя очутился на площадке.

Николай Петрович ҫав минутра пусма айӗнче ларнине, ашкӑнчӑк Володя вырӑнӗнче хӑй пулассишӗн ҫут тӗнчере мӗн пуррине пӗтӗмпех пама хатӗррине пӗлмест-ха вӑл.
Она не знала, что Николай Петрович сидит в эту минуту под лестницею и всё на свете готов отдать, чтобы только быть на месте шалуна Володи.

VI сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Эпӗ хӑшпӗр чухне сехечӗ-сехечӗпе пусма ҫинче пӗр шухӑшсӑр тӑратӑп, ҫӳлте пулакан чи пӗчӗк хусканусене те пысӑк тимлӗхпе тӑнлатӑп; манӑн ҫав тери Володя пек тӑвас килет пулин те, эпӗ унашкал тума хӑяймастӑп.
Я по целым часам проводил иногда на площадке, без всякой мысли, с напряженным вниманием прислушиваясь к малейшим движениям, происходившим на верху; но никогда не мог принудить себя подражать Володе, несмотря на то, что мне этого хотелось больше всего на свете.

Такам, пушмак тӑхӑннӑскер, пусма тӑруках пӑрӑннӑ вырӑнпа ҫӳлелле хӑпарать.
Кто-то в башмаках шел вверх по другому повороту лестницы.

Алӑри кӗнекене пӑрахмасӑр, урай хӑмисен хушӑкӗ тӑрӑх кӑна пусса пыма тӑрӑшса, пӳлӗм тӑрӑх ҫӳренӗ, е мӗнле те пулин тӗлсӗр-йӗрсӗр кӗвве тӑснӑ, е сӗтел хӗррине чернилпа варласа ларнӑ, е тарӑн шухӑшлӑ сӑмахсене пӗр шухӑшламасӑр-тумасӑр темиҫе хут каланӑ самантсенчен пӗринче — пӗр сӑмахпа, ӗҫлесшӗн мар пулса тӑнӑ ӑс-хакӑл, туйӑмсене парӑнса, асра юлмалли сӑнарсем шыранӑ минутсенчен пӗринче эпӗ класс пӳлӗмӗнчен тухрӑм та пӗр тӗллевсӗр пусма тӑваткӑлне антӑм.
В одну из тех минут, когда, с уроком в руке, занимаешься прогулкой по комнате, стараясь ступать только по одним щелям половиц, или пением какого-нибудь несообразного мотива, или размазыванием чернил по краю стола, или повторением без всякой мысли какого-нибудь изречения — одним словом, в одну из тех минут, когда ум отказывается от работы и воображение, взяв верх, ищет впечатлений, я вышел из классной и без всякой цели спустился к площадке.

Виличчен пӗр уйӑх маларах вӑл хӑйӗн арчинчен шап-шурӑ ҫӳхе пир, шурӑ шалатка пусма тата кӗрен хӑюсем кӑларнӑ; хӑйне пулӑшакан хӗрпе пӗрле хӑй валли шурӑ кӗпе, калпак ҫӗленӗ, пытарнӑ чух мӗн-мӗн тумаллине вак-тӗвексем таранах каласа хунӑ.
За месяц до своей смерти она достала из своего сундука белого коленкору, белой кисеи и розовых лент; с помощью своей девушки сшила себе белое платье, чепчик и до малейших подробностей распорядилась всем, что нужно было для ее похорон.

XXVIII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Володя, Ивинсем, ҫамрӑк князь, эпӗ — пурте Соньӑна юратса пӑрахрӑмӑр, пусма ҫинче тӑрса, ӑна куҫпа пӑхса ӑсатрӑмӑр.
Володя, Ивины, молодой князь, я, мы все были влюблены в Сонечку и, стоя на лестнице, провожали ее глазами.

XXIII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Усӑнса аннӑ кӑтра ҫӳҫ пайӑркисене вӑл хӑлхисем хыҫне тирпейлесе пуҫтарнине, эпӗ халиччен курман ҫамкипе тӑнлавне уҫӑ хӑварнине пӑхса тӑтӑм; пысӑк симӗс тутӑрпа сӑмси вӗҫӗ ҫеҫ курӑнмалла ҫӑтӑ-ҫӑтӑ чӗркенине те куртӑм; вӑл хӑйӗн хӗп-хӗрлӗ пӗчӗк пӳрнисемпе ҫӑварӗ тӗлне уҫӑ вырӑн туман пулсан, пӑчӑхса вилме те пултаратчӗ; хӑйӗн амӑшӗ хыҫҫӑн пусма тӑрӑх аннӑ чухне хӑвӑрт пирӗн еннелле ҫаврӑннине, пуҫ сӗлтнине, вара алӑкран тухса кайнине те пӑхса юлтӑм.
Видел я, как подобрали ее локоны, заложили их за уши и открыли части лба и висков, которых я не видал еще; видел, я, как укутали ее в зеленую шаль, так плотно, что виднелся только кончик ее носика; заметил, что если бы она не сделала своими розовенькими пальчиками маленького отверстия около рта, то непременно бы задохнулась, и видел, как она, спускаясь с лестницы за своею матерью, быстро повернулась к нам, кивнула головкой и исчезла за дверью.

Коридор тӑрӑх пусма айӗнчи тӗттӗм чӑлан тӗлӗнчен иртсе пынӑ чух эпӗ ун ҫинелле пӑхрӑм та: «Савнӑ хӗрпе пӗрле ӗмӗр иртичченех ҫак чӑланта пурӑнма май килсен, мӗн тери пысӑк телей пулӗччӗ!
Когда мы проходили по коридору, мимо темного чулана под лестницей, я взглянул на него и подумал: «Что бы это было за счастие, если бы можно было весь век прожить с ней в этом темном чулане!

Пусма тӑрӑх аннӑ вӑхӑтра виҫсӗмӗртен ҫӳҫ-пуҫа сӗрнӗ ҫу шӑрши вӑйлӑн персе тӑнине туйсан питӗ кулӑшла пек туйӑнчӗ мана.
Мне смешно вспомнить, как сильно пахло от нас троих помадой в то время, как мы стали спускаться по лестнице.

Ҫакӑн хыҫҫӑн ҫупа сӗрсе якатнӑ ҫӳҫӗме тӗкӗр умне тӑрса чылайччен турарӑм; анчах тем пек тӑрӑшсан та пуҫ тӳпинчи кӑнтарса тӑракан ҫӳҫ пайӑркине вырттарма пултараймарӑм: ҫав пайӑрка якалса выртрӗ-ши тесе щеткӑпа пусма пӑрахсанах, вӑл ҫӗкленет те тӗрлӗ еннелле чанк тӑрать, ман сӑна ытла та кулӑшла туса хурать.
После этого я очень долго, стоя перед зеркалом, причесывал свою обильно напомаженную голову; но, сколько ни старался, я никак не мог пригладить вихры на макушке: как только я, желая испытать их послушание, переставал прижимать их щеткой, они поднимались и торчали в разные стороны, придавая моему лицу самое смешное выражение.

Аялти кӗпе-йӗм вӗҫҫӗн кӑна юлсан, вӑл хуллен кровать ҫине ларчӗ, ӑна пур енчен те хӗрес хыврӗ те, пире курӑннӑ тӑрӑх, хӗнпе — мӗншӗн тесен вӑл питне пӗркелентерчӗ — пусма кӗпе айӗнчи асап кӗпине туртса тӳрлетрӗ.
Оставшись в одном белье, он тихо опустился на кровать, окрестил ее со всех сторон и, как видно было, с усилием — потому что он поморщился — поправил под рубашкой вериги.

XII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics