Шырав

Шырав ĕçĕ:

Ӗҫе (тĕпĕ: ӗҫ) more information about the word form can be found here.

Эсир ырӑ кӑмӑллӑ, пурнӑҫа сиртен начарах пӗлмен, пурнӑҫ ҫинчен эсир шухӑшланинчен йӑнӑшрах мар шухӑшлакан, ӗҫе эсир тунинчен тӗплӗрех те тӑвакан ҫынна пуҫласа тӗл пултӑр; вӑл пӗчӗк ача пек пурне те итлекен мӗскӗн ҫын пулмарӗ; эсир ун пирки йӑнӑшма, ӑна хӑвӑр пекех путсӗр ҫын вырӑнне йышӑнма пултарнӑ, сире уншӑн каҫарма пулать.
Ваш взгляд на людей уже совершенно сформировался, когда вы встретили первого благородного человека, который не был простодушным, жалким ребенком, знал жизнь не хуже вас, судил о ней не менее верно, чем вы, умел делать дело не менее основательно, чем вы; вам простительно было ошибиться и принять его за такого же пройдоху, как вы.

XXIV // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Эсир, Марья Алексевна, питӗ лайӑх калаҫма пултаракан ҫынсемпе тӗл пулнӑ, эсир ҫав ҫынсем кашниех е ҫынсене лайӑх сӑмах каласа имретекен чее ҫынсем, е пурнӑҫа пӗлмен, нимӗнле ӗҫе те тытӑнма пӗлмен ҫитӗнсе ҫитнӗ айван ачасем пулнине курнӑ.
Вы встречали, Марья Алексевна, людей, которые говорили очень хорошо, и вы видели, что все эти люди, без исключения, — или хитрецы, морочащие людей хорошими словами, или взрослые глупые ребята, не знающие жизни и не умеющие ни за что приняться.

Марья Алексевна ӗҫе пӗлмест, вӑл пире темӗн те тума пулать, тесе шухӑшлать пулас, эсир акӑ чиновник, сирӗн ӗҫ тумалли йӗркене пӗлмелле.
Марья Алексевна дел не знает, она, верно, думает, что с нами можно бог знает что сделать, а вы чиновник, вы деловой порядок должны знать.

XXIII // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Ӗҫе укҫапа, укҫапа кӑна туса пыма пулнине никам та Марья Алексевнӑран лайӑхрах пӗлмен ӑна, хӑйсен идеалла илемлӗхӗпе илӗртекен ӗҫсене вара нумай, нумай укҫапа анчах туса пыма пулать, вӑл ӗҫсем питӗ вӑраха тӑсӑлаҫҫӗ, укҫана нумай пӗтереҫҫӗ те хӑйсем нимӗнсӗрех пӗтсе лараҫҫӗ.
Никто не знал лучше Марьи Алексевны, что дела ведутся деньгами и деньгами, а такие дела, как обольщавшие ее своею идеальною прелестью, ведутся большими и большими деньгами и тянутся очень долго и, вытянув много денег, кончаются совершенно ничем.

Лопухова, практика енчен илсе, шухӑшлавҫӑ ҫине пӑхнӑ пек пӑхсан, вӑл ун чухне «килӗшетӗп» тени ҫирӗп маррине кӑтартса парас пулсан, вӑл, теоретик енчен илсен, хавасланса кайса: акӑ сире пирӗн шухӑшсене эгоизм тытса пынин ҫӗнӗ тӗслӗхӗ! — тенӗ пулӗччӗ — курмалла пулнӑ вӗт манӑн, анчах эпӗ курман, мӗншӗн тесен манӑн урӑххине курас килнӗ — тата пире хамӑра тытса пынин ҫӗнӗ тӗслӗхӗ, мӗншӗн тесен, мӗншӗн-ха хӗре путвалта эрне хушши ытлашши лартрӑм, маларах курса, ӗҫе йӑлтах, ҫавӑн чухнех майлаштармаллаччӗ!
И если бы уличить Лопухова, как практического мыслителя, в тогдашней его неосновательности «не отказываюсь», он восторжествовал бы как теоретик и сказал бы: «Вот вам новый пример, как эгоизм управляет нашими мыслями! — ведь я должен бы был видеть, но не видел, потому что хотелось видеть не то — и нашими поступками, потому что зачем же заставил девушку сидеть в подвале лишнюю неделю, когда следовало предвидеть и все устроить тогда же!»

XXI // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Вӑл ашшӗ-амӑш патӗнчен тухса кайма ӗлкӗрес пулсан, ӗҫе пӗр-икӗ ҫуллӑха хӑварас тесе шутланӑччӗ; ку вӑхӑтра эпӗ профессор пулма ӗлкӗрнӗ пулӑттӑм, укҫа-тенкӗ ҫителӗклӗ пулнӑ пулӗччӗ.
Думал, что если она успеет уйти из семейства, то отложить дело года на два; в это время успел бы стать профессором, денежные дела были бы удовлетворительны.

XIX // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Пӗр ҫичӗ сехет тӗлнелле киле таврӑнсан, Лопухов ӗҫе тытӑнасшӑн пулчӗ, анчах нумайччен тытӑнаймарӗ.
Возвратившись домой часу в седьмом, Лопухов хотел приняться за работу, но долго не мог приняться.

Анчах ыйтма, эсӗ мана ҫав ӗҫе тума пулӑшӑн-ши е килӗшӗн-ши, тесе ыйтма пултаратӑн.
Но спросить, не соглашусь ли я оказать тебе эту услугу, — спросить об этом ты можешь.

XVIII // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Анчах вӑл ӗҫе тума килӗшетӗп-и эпӗ, — ку вара тепӗр ыйту.
Возьмусь ли я за это, — другой вопрос.

Ӗҫе ӑна тӗрӗс тумалла, атту лайӑх мар шухӑшлама пултараҫҫӗ.
Дело надо начистоту вести, а то еще подозренье будет.

XV // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Вӑл ашшӗ-амӑшӗ усал пулнинчен, вӗсен хаярлӑхӗнчен ҫеҫ тарнӑ пулсан, вӗсемпе ӗҫе мӗнле те пулин майлаштарма пулнӑ пулӗччӗ, пит йывӑр пулсан та, укҫа кӑшт ытларах пар та, вӗсем килӗшеҫҫӗ те.
Если бы она бежала только от грубости и тиранства их, с ними было бы можно уладить так или иначе, — в крайнем случае, несколько лишних денег, и они удовлетворены.

XIII // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

— Каҫарӑр мана, — терӗ Лопухов малалла, ун кӑмӑлӗ хуҫӑлнине курса, — каҫарӑр мана, анчах куратӑп эпӗ — ку сирӗн ӗҫе йывӑрлатать.
— Простите меня, — продолжал он, видя, что она совершенно растерялась, — простите меня, но я вижу, что это вас затрудняет.

Верочкӑпа пӗрремӗш хут калаҫнӑ хыҫҫӑн тепӗр ирхинех Лопухов Верочкӑна актриса пулма вырнаҫтарас ӗҫе мӗнле тытӑнмалли ҫинчен ыйтса пӗлме пуҫларӗ.
На следующее же утро после первого разговора с Верочкой Лопухов уже разузнавал о том, как надобно приняться за дело о ее поступлении в актрисы.

X // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Паллах ӗнтӗ, Марья Алексевнӑн вӗрентсе каланӑ сӑмахӗ айӗнче «тӗрӗс» тесе ҫырса, Лопухов ҫапла хушса хунӑ пулӗччӗ: «Марья Алексевна, эсир хӑвӑр йышӑннӑ тӑрӑх, ҫӗнӗ йӗркесем ӗлӗкхи йӗркесенчен лайӑхрах пулсан, вӗсене тунипе савӑнакан ҫынсене эпӗ ҫӗнӗ йӗрке тумашкӑн тӑрӑшма чармастӑп; халӑх айванлӑхне илес пулсан вара, — эсир ҫав айванлӑх ҫӗнӗ йӗркесем тума чӑрмантарать тесе шутлатӑр, — вӑл, чӑнах та, ӗҫе кансӗрлет; анчах, Марья Алексевна, эсир хӑвӑр та ҫынсем час ӑслӑланмаҫҫӗ тесе тавлашас ҫук, ӑслӑланни усӑллине кура пуҫласан, ҫынсем часах ӑслӑланаҫҫӗ, ӗлӗкрех вӗсем ӑслӑланни кирлине асӑрхамасӑр пурӑннӑ; ӗлӗк вӗсен тӑнлӑ-пуҫлӑ пулмашкӑн майӗ те пулайман, ҫав мая парӑр ҫеҫ вӗсене, вӗсем вӑл майпа усӑ та курӗҫ-и, тен, — эсир ҫакӑнпа та килӗшетӗр ӗнтӗ».
Конечно, и то правда, что, подписывая на пьяной исповеди Марьи Алексевны «правда», Лопухов прибавил бы: «А так как, по вашему собственному признанию, Марья Алексевна, новые порядки лучше прежних, то я и не запрещаю хлопотать о их заведении тем людям, которые находят себе в том удовольствие; что же касается до глупости народа, которую вы: считаете помехою заведению новых порядков, то действительно она помеха делу; но вы сами не будете спорить, Марья Алексевна, что люди довольно скоро умнеют, когда замечают, что им выгодно стало поумнеть, в чем прежде не замечалась ими надобность; вы согласитесь также, что прежде и не было им возможности научиться уму-разуму, а доставьте им эту возможность, то, пожалуй, ведь они и воспользуются ею».

IX // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Марья Алексевна шутланӑ тӑрӑх, ун йышши ҫынсем ҫеҫ хӑйсене Лопухов пек тыткалама пултарнӑ; Лопухов ҫамрӑк та ҫивӗч ҫын, питӗ кӑмӑллӑ, хӗр корсечӗн ӑшнелле шӑтарас пек пӑха-пӑха илмен, ун хыҫҫӑн сӗтӗрӗнсе ҫӳремен, ним турткаланса тӑмасӑрах Марья Алексевнӑпа картла вылянӑ, «луччӑ эпӗ Вера Павловнӑпа ларатӑп» тесе каламан, япаласем ҫинчен калаҫас пулсан, вӑл Марья Алексевнӑпа хӑй калаҫнӑ пекех калаҫнӑн туйӑннӑ; Марья Алексевна пекех, Лопухов та тӗнчере пур ӗҫе те тупӑш илесшӗн тӑваҫҫӗ, тенӗ, ултавҫӑ улталать пулсассӑн, кунта нимӗн хӗрсе кайма та, ҫав ултавҫа пӑхӑнса тӑмалли чыс принципӗсем ҫинчен кӑшкӑрма та кирлӗ мар, ултавҫӑ хӑй вӑл пӗртте ахалех ултавҫӑ мар, унӑн хӑйӗн условийӗсене кура ҫаван пек пулмалла, вӑл ултавҫӑ пулман пулсассӑн, ҫавна тума май ҫукки ҫинчен каламасӑрах паллӑ ӗнтӗ — ку вӑл, уншӑн пулсассӑн, ҫав тери ухмах та айван ӗҫ пулнӑ пулӗччӗ.
Но он действительно держал себя так, как, по мнению Марьи Алексевны, мог держать себя только человек в ее собственном роде; ведь он, молодой, бойкий человек, не запускал глаз за корсет очень хорошенькой девушки, не таскался за нею по следам, играл с Марьею Алексевною в карты без отговорок, не отзывался, что «лучше я посижу с Верою Павловною», рассуждал о вещах в духе, который казался Марье Алексевне ее собственным духом; подобно ей, он говорил, что все на свете делается для выгоды, что, когда плут плутует, нечего тут приходить в азарт и вопиять о принципах чести, которые следовало бы соблюдать этому плуту, что и сам плут вовсе не напрасно плут, а таким ему и надобно быть по его обстоятельствам, что не быть ему плутом — не говоря уж о том, что это невозможно, — было бы нелепо, просто сказать глупо, с его стороны.

Эпӗ ӗҫе каласа кӑтартма мӗнле майлӑрах, ун пек мар, мӗнле пулнӑ, ҫапла кӑтартса парасшӑн, ҫакӑ вара маншӑн тепӗр лайӑх мар япала кӑларса тӑратать: мана Марья Алексевна кулӑшла курӑнни кӑмӑлсӑрлантарать.
Мое намерение выставлять дело, как оно было, а не так, как мне удобнее было бы рассказывать его, делает мне и другую неприятность: я очень недоволен тем, что Марья Алексевна представляется в смешном виде.

Марья Алексевна шӑпах ҫав калаҫӑва пула ӗнтӗ Дмитрий Сергеичпа калаҫни Верочкӑшӑн хӑрушла пулас ҫук тесе шухӑшларӗ; Марья Алексевна ку калаҫӑва илтиччен те ҫаплах шухӑшланӑ, — халӗ вӑл калаҫусем Верочкӑна усӑ та парӗҫ, айван хӗр шухӑшӗсене пӑрахма тата Михаил Иванычпа венчете тӑрса ӗҫе хӑвӑртрах пӗтерме пулӑшӗҫ, тесе шухӑшларӗ.
Вот именно этот подслушанный разговор и привел Марью Алексевну к убеждению, что беседы с Дмитрием Сергеичем не только не опасны для Верочки, — это она и прежде думала, — а даже принесут ей пользу, помогут ее заботам, чтобы Верочка бросила глупые неопытные девические мысли и поскорее покончила венчаньем дело с Михаилом Иванычем.

VIII // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Епле ӑслӑ, ӗҫе тӗплӗ тӑвакан ҫын, ҫав тери ырӑ кӑмӑллӑ ҫамрӑк ҫын теме пулать!
Какой умный, основательный, можно сказать благородный, молодой человек!

Сирӗн кӗнекӗр: ҫын пӗр-пӗр ӗҫе мӗнле тума кирлӗ, ҫавӑн пек тӑвать, тет.
Ваша книга говорит: человек действует по необходимости.

Ҫын тӑп тӑнӑ ҫӗрте нимӗн те тумасть, тесе пуҫларӑмӑр эпир; вӑл мӗн тӑвасси влиянисенчен килсе тӑрать; пуринчен те вӑйлӑрах влиянисем ытти влиянисене ҫӗнтереҫҫӗ; ҫакӑнта эпир калаҫма чарӑннӑччӗ; ҫыннӑн мӗнле те пулин ӗҫ пурнӑҫра питех те кирлӗ пулсан, ҫав ӗҫе тӑвас килнине — тупӑш, ҫыннӑн тупӑш илес шухӑшне — тупӑш ҫинчен шухӑшлани теҫҫӗ, ҫавӑнпа ҫын яланах тупӑш мӗн чухлӗ-ха тесе шухӑшласа ӗҫлет.
Мы начали с того, что человек действует по необходимости, его действия определяются влияниями, под которыми происходят; более сильные влияния берут верх над другими; тут мы и оставили рассуждение, что, когда поступок имеет житейскую важность, эти побуждения называются выгодами, игра их в человеке — соображением выгод, что поэтому человек всегда действует по расчету выгод.

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics