Шырав

Шырав ĕçĕ:

Сулахай the word is in our database.

Сулахай (тĕпĕ: сулахай) more information about the word form can be found here.

Ун хыҫҫӑн Спартак та, сылтӑм аллипе хӳме ҫумӗнчи шӗвӗр чулсене тыта-тыта, хӑпарма тытӑнчӗ, анчах, аманнине манса, сулахай аллипе тыткалама пуҫласан, ытла ыратнипе йынӑшса ячӗ те ҫӗре персе анчӗ.
Спартак следом за ним схватился правой рукой за острый конец выступавшего из стены камня и начал подыматься, но забыв о вывихе левой руки, пустил и ее в дело, сильный крик боли вырвался из его уст, и несчастный упал навзничь на землю.

X сыпӑк // Григорий Алентей. Джованьоли, Р. Спартак: роман / вырӑсларан Г.Алендей куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950. — 332 с. — 11–314 с.

Лашипе пӗрле юланутҫи те ӳкрӗ, ҫитменнине ӳкнӗ чух рудиарий сулахай алӑ сыппине сиктерчӗ.
Лошадь увлекла с собою седока; при этом неожиданном падении левая рука рудиария оказалась вывихнутой.

Куккӑшӗ, кӗсменне пӑрахса, пакур илет те ӑна сулахай еннелле шыва тӑсса пӑрахать.
Дядя, бросив весло, подхватывает багор и забрасывает его влево, в воду.

Ҫирӗп пул, Константин! // Николай Евстафьев. Дубов Н.И. Юханшыв ҫинчи ҫутӑсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1954. — 144 с.

Курать вӑл: куккӑшӗ сулахай чавсипе хӳре тытакан кӗсмен ҫине таяннӑ та хӗрсех сылтӑм аллипе авӑсать, кимӗ ҫаврӑнать те тӗттӗмелле кайса ҫухалать, часах кимми те, куккӑшӗ те курӑнми пулаҫҫӗ, тӗттӗмлӗхре ҫыхса лартнӑ хӗрлӗ хунарсен ҫутисем ҫеҫ сиккелеҫҫӗ.
Ему видно, как, уперев рукоятку кормового весла в локоть левой руки, дядя энергично загребает правой, лодка поворачивается, уходит в темноту, и скоро ни дяди, ни ее не видно, только тревожно пляшут в темноте красные огоньки привязанных фонарей.

Вӑл ури ҫине тӑрать те асӑрхануллӑн сулахай аллине сӗтел ҫинчен илет.
Он приподнимается и осторожно снимает левую руку со стола.

Сулахай аллаппийӗ ун, сылтӑммипе танлаштарсан, тем пысӑкӑш курӑнать.
Левая кисть его кажется огромной по сравнению с правой.

Вӑл паллӑ киноактерсене пурне те, спорт мастерӗсене пурне те тенӗ пек ятран, нумайӑшне — сӑнтан пӗлнӗ; Киеври «Динамо» обществин футболисчӗсене вӑл, уттине пӑхса, хыҫалтан палланӑ; сулахай енӗ мӗншӗн япӑх вылянине тата капитан «тӑшмана» епле улталанине унран лайӑх никам та пӗлмен; автомашинсен маркисене — совет ҫӗршывӗнче кӑларнисене те, ют ҫӗршывсенчен илсе килнисене те — пӑхмасӑрах калама пӗлнӗ; хӑех аквариум тунӑччӗ, унти пулӑсем вилсе пӗтрӗҫ пулсан, уншӑн Костя мар — водопроводран илнӗ хлорланӑ шыв айӑплӑ; вӑл маркӑсем пуҫтарнӑ чух унӑн тем тӗрлисем те пурччӗ — тӑххӑрмӗш класран та ачасем ун патне улӑштарма ҫӳретчӗҫ.
Он знал всех знаменитых киноактеров, знал поименно почти всех мастеров спорта, а многих — и в лицо; футболистов киевского «Динамо» он узнавал по походке, со спины; никто лучше его не мог разобраться, почему левый край «промазал» и как капитан команды обводит противника; он наизусть знал все марки автомашин — советские и иностранные; сделал сам аквариум, а если рыбки в нем подохли, то виновата хлорированная водопроводная вода, а не он; а когда он собирал марки, так у него были такие, что даже из девятого класса приходили с ним меняться.

Кам пулма туртӑм пур санӑн? // Николай Евстафьев. Дубов Н.И. Юханшыв ҫинчи ҫутӑсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1954. — 144 с.

— Унӑн, асӑрхатӑн-и, сулахай ури вырӑнне протез — йывӑҫ ура.
— У него, видал, вместо левой ноги протез.

Миша пӗччен пулсан, татахчӗ, кунтах Федор Павлович ларать, — сулахай урине айккинелле тӑснӑ та — йывӑҫ ура пулмалла — пӗр кӑткӑс япалара отверткӑпа чакалать, япалинчен пур еннелле те тӗрлӗ тӗслӗ пралук вӗҫӗсем курӑнса тӑраҫҫӗ.
Если бы еще был один Миша, а то тут же сидит этот Федор Павлович и, отставив левую ногу — должно быть, на протезе, — ковыряет отверткой в какой-то замысловатой штучке, из которой в разные стороны торчат обрывки разноцветных проводов.

Костя шухӑшлать: йӑлтӑртатса тӑракан вӗтӗ хумсенчен пуҫласа юханшывӑн тӗттӗм тӗпне, ҫӑрттансем хӑйсен шӑтӑкӗсенче уссийӗсене хускаткаласа выртакан ҫӗре ҫити, ку енчи сӑрт-туллӑ ҫырантан пуҫласа сулахай енчи лутра та тикӗс ҫыран таран, ҫакӑн сарлакӑш те ҫакӑн тарӑнӑш вырӑнта мӗн чухлӗ шыв юхса иртет-ши?
Костя пробует представить себе, как от сверкающей ряби на поверхности до темного дна, где, поводя усами и отдуваясь, лежат в ямах сомы, от этого гористого, коренного, до левого, низменного, берега, во всю эту ширину и глубину идет тугая, упругая толща вод.

Шыв ҫумне пӗшкӗнсе пӑхсан, сулахай енчи ҫыран питӗ лутра та ҫав тери инҫе пек курӑнать.
Если опустить голову к воде, левый берег кажется совсем низеньким и очень далеким.

Чӗлхи вӗҫне ҫӳлти тути ҫумне ҫавӑрса хурать те вӑл, кашни самантрах куҫӗ ҫинелле усӑнса анакан ҫӳҫӗсене сулахай аллипе тӳрлетсе, сӗрет те сӗрет.
Прижав кончиком языка верхнюю губу, она мажет, поминутно отбрасывая левой рукой падающие на глаза волосы.

Эсӗ вӗренсе ҫитӗн // Николай Евстафьев. Дубов Н.И. Юханшыв ҫинчи ҫутӑсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1954. — 144 с.

Халӗ фарватерӗ кунтан иртет, каярахпа, пӑхатӑн, юшкӑн хурса хӑварать, хӑй сулахай ҫыран ҫывӑхнелле тарать.
Сейчас фарватер здесь идет, а потом, глядишь, мель намоет, и он к левому берегу убежит.

Ҫыран хӗрринчи пӳрт // Николай Евстафьев. Дубов Н.И. Юханшыв ҫинчи ҫутӑсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1954. — 144 с.

Авӑ лере, ҫӳлерех, пӑрахутсем ӗлӗкрех сулахай шыв юппипе ҫӳретчӗҫ, Старица тӑрӑх та иртме пултаратчӗҫ — ӑна каллех шыв тасатса кайнӑччӗ, кӑҫал тӗрӗслесе пӑхрӗҫ те — пӗри юшкӑн ҫине кӗрсе ларчӗ: ҫурхи шыв вӑхӑтӗнче купаласа хӑварнӑ.
Вон там, повыше, пароходы левым рукавом раньше ходили, могли и по Старице ходить — снова ее размыло, а нынче попробовали — и сел один на мель: в полую воду нанесло.

Авӑ, — куккӑшӗ сулахай енне кӑштах ҫӳлерех кӑтартать, — эсӗ унта ҫыран тетӗн-и?
Вон, — показывает дядя на левую сторону немного вверх по течению, — ты думаешь, там берег?

Юханшывӑн сулахай енчи йӑлӑмри анлӑ ҫарансем, кӑваккӑн курӑнакан инҫетри вӑрман тӑрӑхӗ, пӗр виҫӗ километр аяларахри ҫӳлӗ те чӑнкӑ, ишӗлсе тӑракан ҫырансем Костьӑна чӑннипех те килӗшеҫҫӗ.
Косте и в самом деле нравится широкий простор пойменных лугов левого берега, синеющая вдали полоска леса, обрывы кряжа, подступающего к реке километрах в трех ниже по течению.

Хӗвел анать, сулахай енчи тӑмлӑ ҫырансем тата хӑйӑр шӑлса хӑварнӑ вырӑнсем хӗрелеҫҫӗ, шыв вара, ҫӑраланса йывӑрланнӑ пек, тӗксӗмреххӗн курӑнать.
Солнце садится, глинистые уступы, песчаные отмели на левом берегу розовеют, а вода становится темнее, словно густеет и тяжелеет.

Помощник Костьӑпа пӗрле пӗтӗм палуба тавра ҫаврӑнать, бортсенче ҫутӑ паракан хунарсене кӑтартать — сылтӑм енче симӗсси, сулахай енче хӗрли, — вентиляторсен пӑрӑхӗсем вара са-арлака, унта Костя ирӗккӗнех кӗрсе кайма пултарать.
Помощник обходит вместе с Костей всю палубу, показывает фонари бортовых огней — зеленый справа и красный слева, — раструбы вентиляторов, такие широкие, что Костя свободно может в них пролезть.

«Ашхабад» // Николай Евстафьев. Дубов Н.И. Юханшыв ҫинчи ҫутӑсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1954. — 144 с.

«Ашхабад» ҫуран каҫмалли кӗперӗн чул юписем хушшипе, сулахай ҫыран патӗнченех иртсе каять.
«Ашхабад» проходит между быками пешеходного моста, почти у самого левого берега.

Вӑл сулахай енчи кантӑк стеналлӑ будкӑра тӑрать, ялтӑртатса тӑракан йӗс трубана темӗн калать вӑл, унтан ӑна вӑчӑра ҫинче ҫакӑнса тӑракан пробкӑпа питӗрсе хурать.
Он стоит в левой стеклянной будочке и что-то говорит в раструб сверкающей медной трубки, а потом затыкает его пробкой на цепочке.

Килтен кайни // Николай Евстафьев. Дубов Н.И. Юханшыв ҫинчи ҫутӑсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1954. — 144 с.

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics