Шырав

Шырав ĕçĕ:

ачасем (тĕпĕ: ача) more information about the word form can be found here.

— Ҫакӑн пеккисене юратма ир ӗк паратӑп тата пиллетӗп те, ачасем:
— Таких любить разрешаю и благословляю, дети:

XXII // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Эппин, юратма та, авланма та юрать, ачасем: анчах ултавсӑр; тата суйласа илме пӗлӗр.
Так можно жениться и любить, дети: без обмана; и умейте выбирать.

Пикеҫӗм, эпӗ ыр ҫын мар; Пурнап чӑтлӑхсенче; — питӗ тӗрӗс, чӑтлӑхсенче, ҫавӑнпа та манпа ан пыр, тет, Пурнӑҫӑм та хӑруш, хаяр, — мӗншӗн тесен, чӑтлӑх вӑрмансенче тискер кайӑксӗм вӗт, — Ӗмӗр иртет кичем, — ку тӗрӗс мар, ачасем, кичем пулмасть, анчах эпӗ вӑл вӑхӑтра шухӑшларӑм, вӑл та шухӑшларӗ; анчах эпӗ пур-пӗрех хамӑнне калатӑп:
О дева, друг недобрый я; Глухих лесов жилец, — совершенная правда, глухих лесов, потому, говорит, не ходи со мною, Опасна будет жизнь моя, — потому что ведь в глухих лесах звери, — Печален мой конец, — это неправда, дети, не будет печален, но тогда я думала и он думал; но все-таки я отвечаю свое:

— «Кӑшт ҫеҫ пӗлмерӗн», — тет вӑл, — Тӗттӗм каҫ ачисем эпир, — мӗншӗн тесен, сирӗнпе эпир, ачасем, mesdames тата messieures, питӗ путсӗр ҫынсем, — Пухӑнатпӑр та вара — Пачах манатпӑр иртнине, Манатпӑр хамӑра, — юрлать вӑл.
— «Почти угадала», — говорит он, — Как мы сберемся, дети тьмы, — потому что ведь мы с вами, дети, mesdames и messieurs, очень дурные люди, — То должно нам, поверь, Забыть, кто прежде были мы, Забыть, кто мы теперь, — поет он.

Малалла вара, ачасем, ухмахла япаласем; ку та ухмахла япала пулмалла-ха; юрать, ачасем, юратса пӑрахма та юрать, авланма та юрать, анчах пӗлсе, улталанмасӑр, улталанмасӑр, ачасем.
Дальше, дети, глупость; и это, пожалуй, глупость; можно, дети, и влюбляться можно, и жениться можно, только с разбором, и без обмана, без обмана, дети.

Саван-тӑк — телей пулӗ, пулӗ реххет, Анчах, — ку «анчах» ухмахла япала вӑл, ачасем, — Анчах каччӑшӑн ирӗк пурнӑҫ шепрех, — хирӗҫле калани унта мар, — апла хирӗҫлени ухмахла хӑтланни вӑл, — анчах эсир мӗншӗнне пӗлетӗр:
Сладко любить их — завидная доля, Но, — это «но» глупо, дети, — Но веселей молодецкая воля, — не в том возражение, — это возражение глупо, — но вы знаете, почему:

Ачамсем, аннӗртен ан кулӑр! — хӑй вара, юрӑ кӗввине шыраса, аккорд илчӗ: — ачасем, ан кулӑр, мӗншӗн тесен эпӗ пӗтӗм чунӑм-чӗремпе юрлатӑп.
Дети мои, не смейтесь над матерью! — а сама брала аккорды, подбирая аккомпанемент: — дети, не сметь смеяться, потому что я буду петь с чувством.

— Ҫапах та эпӗ ывӑнтӑм, — тет те вӑл пӗтӗм зал тӑршшӗпех каякан тӗрӗк диванӗ ҫине выртать — Ачасем, минтерсем нумайрах илсе килӗр!
— Однако я устала, — говорит она и бросается на турецкий диван, идущий во всю длину одной стены зала — Дети, больше подушек!

— Ачасем, ман хыҫҫӑн явкаланса ҫӳреме ирӗк паратӑр-и ӑна?
— Дети, позволяете ему волочиться за мною?

Анчах ашшӗн юратӑвӗсӗр пуҫне кунта старикӗн айӑпне сирекен тепӗр паллӑ япала та пулнӑ: ним ҫинчен те калаҫма ҫук чухне пӳлӗмре кушак тупӑнать, сӑмах ҫавӑн ҫине куҫать, кушак та, йытӑ та пулмасан — ачасем ҫине.
Но, кроме отцовской любви, было и другое известное обстоятельство, по которому отец не был виноват: если не о чем говорить, но есть в комнате кошка или собака, заводится разговор о ней; если ни кошки, ни собаки нет, то о детях.

XI // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Пӗр пин ҫын е ытларах та: «Кунта пурте мар-ха; уйрӑм ҫиес текенсем хӑйсем патӗнче апатланаҫҫӗ», ҫакна пурне те хире тухман карчӑксемпе стариксем, ачасем хатӗрлесе хунӑ; «апат пӗҫересси, хуҫалӑхпа аппаланасси, пӳлемсене тирпейлесси — ытти алӑсемшӗн питӗ ҫӑмӑл ӗҫ вӑл, — тет хӗрарӑм-патшан аслӑ аппӑшӗ, — ӑна ытти ӗҫе халлӗхе тума пултарайманнисем е тӑвайми пулнисем тумалла».
Да человек тысяча или больше: «Здесь не все; кому угодно, обедают особо, у себя»; те старухи, старики, дети, которые не выходили в поле, приготовили все это: «готовить кушанье, заниматься хозяйством, прибирать в комнатах — это слишком легкая работа для других рук, — говорит старшая сестра, — ею следует заниматься тем, кто еще не может или уже не может делать ничего другого».

8 // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Анчах ҫамрӑксем ытларах; стариксем сахал, карчӑксем пушшех те сахалрах, ачасем стариксенчен нумайрах, анчах ҫапах та ытлашши нумаях мар.
Но больше молодых; стариков мало, старух еще меньше, детей больше, чем стариков, но все-таки не очень много.

Ҫак хирсене ҫынсен ушкӑнӗсем сапаланнӑ; арҫынсемпе хӗрарӑмсем, стариксем, ҫамрӑксем тата ачасем пурте пӗрле.
«По этим нивам рассеяны группы людей; везде мужчины и женщины, старики, молодые и дети вместе.

«Куратӑн-и, кунта вӑл матовӑй, ӑна шуҫлак ан пултӑр тесе ҫапла тунӑ, — кунта ачасем выляҫҫӗ, вӗсемпе пӗрлех ҫитӗннӗ ҫынсем те; ав ҫавӑнти зал урайне те кавир сарман акӑ, — унта ташлаҫҫӗ».
«Ты видишь, тут он матовый, чтобы не был слишком скользок, — тут играют дети, а вместе с ними и большие; вот и в том зале пол тоже без ковров, — для танцев».

Ман пекех ачасем ҫаксене пурне те ҫунакан ҫуртсенчен аяккалла тултатчӗҫ; эпӗ те тултма пуҫларӑм, — манӑн пӗтӗм хӑрани таҫта кайса кӗчӗ!
Такие же мальчишки, как я, разбирали и оттаскивали все это подальше от горевших домов; принялся и я, — куда девался весь мой страх!

Ачасем пулнӑ пулсан, татахчӗ хуть; ун чухне хамӑр уйрӑлсан, вӗсен шӑпи мӗнле пулса каясси ҫинчен нумай шухӑшлама тиветчӗ: вӗсен шӑпи начар енне улшӑнать пулсан, вӑл апла ан пултӑрччӗ тесе, темле вӑй хума тӑрӑшма та юрать, результат вара — ху юратакан ҫынсен лайӑх шӑпине сыхласа хӑварас тесе тунӑ ӗҫсемшӗн савӑнни, — ҫак результат темле пысӑк вӑй хурса асапланнине те мантарса савӑнтарать.
Дело другое, если б у нас были дети; тогда надобно было бы много подумать о том, как изменяется их судьба от нашей разлуки: если к худшему, то предотвращение этого стоит самых великих усилий, и результат — радость, что сделал нужное для сохранения наилучшей судьбы тем, кого любишь, — такой результат вознаградил бы за всякие усилия.

I // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Унтан вӑл студентсем хушшинче уйрӑмах ӑслӑ ачасем пурри ҫинчен илтнӗ, вӗсем шухӑшласса та ыттисем пек шухӑшламаҫҫӗ иккен, ун пеккисене вӑл пӗр пилӗк ҫынна пӗлнӗ, — ун чухне вӗсем сахал пулнӑ-ха.
Но стал он слышать, что есть между студентами особенно умные головы, которые думают не так, как другие, и узнал с пяток имен таких людей, — тогда их было еще мало.

XXIX // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Инҫетри тӑкӑрлӑксенче вара ачасем: «Никитушка Ломов килет, Никитушка Ломов килет!» — тесе кӑшкӑрни илтӗннӗ, вара пурте пристаньтен базара каякан урамалла чупнӑ, халӑх ушкӑнӗ хӑйӗн паттӑрӗ хыҫҫӑн кӗпӗрленсе пынӑ.
Когда судно приставало к городу и он шел на рынок, по-волжскому на базар, по дальним переулкам раздавались крики парней: «Никитушка Ломов идет, Никитушка Ломов идет!» — и все бежали на улицу, ведущую с пристани к базару, и толпа народа валила вслед за своим богатырем.

Лопухов йӑлтах каласа кӑтартать: ӑна уроксем тахҫанах йӑлӑхтарса ҫитерни тата мӗнле ҫемьере е мӗнле ачасем мӗншӗн йӑлӑхтарни, завод кантурӗнче вӗрентесси йӑлӑхтарманни ҫинчен те каласа кӑтартать, мӗншӗн тесен унта вӗрентни питӗ кирлӗ ӗҫ, пӗтӗм заводри халӑха пырса тивет, унта вӑл хӑшпӗр ӗҫсене тума ӗлкӗрнӗ те ӗнтӗ: хут вӗренме кӑмӑл тӑвакансене питӗ нумай шыраса тупнӑ, вӗсене хут вӗрентме вӗрентсе ҫитернӗ, вӗреннӗ работник машинӑсене те, ӗҫе те сахалтарах пӑснине кӑтартса парса, ҫав учительсене фирмӑран шалу памалла тутарнӑ, мӗншӗн тесен работниксене вӗрентсен, прогул тӑвакансемпе ӳсӗр ҫӳрекенсем сахалланаҫҫӗ, паллах, шалӑвӗ ытлашши пысӑках мар ӗнтӗ; тата вӑл рабочисене ӗҫме яманни, ҫавӑнпа вара час-часах вӗсен килӗсенче пулни ҫинчен каласа кӑтартрӗ, — сахал-и унта мӗн пулма пултарать.
И Лопухов все рассказывает: что уроки ему давно надоели, и почему, в каком семействе или с какими учениками надоели, и как занятие в заводской конторе ему не надоело, потому что оно важно, дает влияние на народ целого завода, и как он кое-что успевает там делать: развел охотников учить грамоте, выучил их, как учить грамоте, вытянул из фирмы плату этим учителям, доказавши, что работники от этого будут меньше портить машины и работу, потому что от этого пойдет уменьшение прогулов и пьяных глаз, плату самую пустую, конечно, и как он оттягивает рабочих от пьянства, и для этого часто бывает в их харчевнях, — и мало ли что такое.

XXVI // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Карчӑксемпе ачасем кимӗсем ҫинчех ҫывӑрса кайрӗҫ; ӑшӑ тумтир нумай хатӗрлесе хуни лайӑх пулчӗ; ыттисем пӗрмаях калаҫрӗҫ, ултӑ кимӗ ҫинче пӗр чарӑнмасӑр шӳт турӗҫ, кулчӗҫ.
Старухи и дети так и заснули в лодках; хорошо, что запасено было много теплой одежды, зато остальные говорили без умолку, и на всех шести яликах не было перерыва шуткам и смеху.

VI // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics