Шырав

Шырав ĕçĕ:

илнӗ (тĕпĕ: ил) more information about the word form can be found here.

Халӑх пансен «пусмӑрӗнче» пурӑннине, каярахпа «пусмӑрлӑх» пӗтнине те астуса илнӗ вӑл.
Потом он вспоминал, что была над народом панская «неволя», потом пришла «воля»…

III // Николай Иванов, Евстафий Владимиров. Короленко В.Г. Чӗлхесӗр: калав. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 108 с.

Пурне те хут ҫине ҫыра-ҫыра илнӗ, хӑй ӑсӗнче ҫине-ҫине каласа вӗреннӗ.
И все списывал на бумажке и твердил про себя.

Матвей вара ҫакӑн пеккисем океан ҫинче яланах пулма пултарнине тинех ӑнланса илнӗ.
Тогда Матвей понял, что это на океане дело обыкновенное.

Анчах лешӗ каллех ҫӳлелле ыткӑннӑ, унӑн парӑсӗ каллех чайка ҫунатти пек хума сӗртӗнсе илнӗ, — вӑл, сулкаланса, пӗрмаях малалла шуса пынӑ.
Но оно опять взлетало на вершину, и опять его парус касался пены, будто крыло чайки, — и он колыхался и шел, шел и колыхался…

Хушӑран тата куҫӗсене куҫҫуль те хупла-хупла илнӗ; вӑхӑтӑн-вӑхӑтӑн — калама та кулӑшла — унӑн, пысӑк та йывӑр кӗлеткеллӗ ҫыннӑн, Америка енчен каллех вӗҫсех килме пуҫланӑ чайкӑсем пек вӗҫесси, сикесси килсе кайнӑ…
И порой слеза подступала к глазам, и порой — смешно сказать — ему, здоровенному и тяжелому человеку, хотелось кинуться и лететь, лететь, как эти чайки, что опять стали уже появляться от американской стороны…

Нимӗҫпе калаҫса илнӗ хыҫҫӑн, трактир хуҫи тӑватӑ кружка сӑра илсе пынӑ та (тӑваттӑмӗшне хӑйне валли) калаҫма пуҫланӑ.
Поговоривши с немцем, кабатчик принес четыре кружки с пивом (четвертую для себя) и стал разговаривать.

II // Николай Иванов, Евстафий Владимиров. Короленко В.Г. Чӗлхесӗр: калав. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 108 с.

Сӗрӗм Матвей ҫине пӑхса илнӗ, Матвейӗ те Сӗрӗм ҫине пӑхнӑ та: — Мӗн тӑвас-ха ӗнтӗ халь. Паллах, каяс пулать. Шыв тӑрӑх ҫуран чупса каяс ҫук, тен, ҫак нимӗҫ шуйттанӗнчен мӗн те пулин ыйтса пӗлӗпӗр-пӗлӗпӗрех, — тенӗ.
Дыма посмотрел на Матвея, Матвей посмотрел на Дыму и говорит: — А что ж теперь делать. Конечно, надо идти. Пешком по воде не побежишь, а от этого немецкого чорта все-таки, может, хоть что-нибудь доберемся…

Иккӗшӗн те пыр шӑтӑкӗнче темскер вӗчӗлтетсе илнӗ.
Защекотало что-то у обоих в горле.

Ҫӳллӗ нимӗҫ хӑйӗн ҫаврака шлепкине хывнӑ, тарланӑ питне тутӑрпа шӑлнӑ та, хӑвалӑхсем патне пырса, Тышла Матвей еннелле аллине тӑснӑ, йӑл кулса илнӗ.
А высокий немец снял свою круглую шляпу, вытер платком потное лицо, подошел к лозищанам и ухмыльнулся, протягивая Матвею Дышлу свою лапу.

Нимӗҫ ҫапах укҫана пӑрахман тата кӑмӑллӑнах темӗн каланӑ, анчах пирӗн туссем, лайӑхрах чупса пырса пӑрахут ҫине сикес тесе пусӑм каялла чаксанах, вӑл икӗ матроса куҫ хӗснӗ те, лешсем, паллах, ку ӗҫре хӑнӑхнӑскерсем пулас, самантрах пирӗн хӑвалӑхсене ярса та илнӗ — пӑрахут ҫине сиксе ларасси ҫинчен шухӑшламалли те пӗтнӗ вара.
Немец, положим, монету не бросил и даже сказал что-то довольно приветливо, но когда наши друзья отступили на шаг, чтобы получше разбежаться и вскочить на пароходик, немец мигнул двум матросам, а те, видно, были люди привычные: сразу так принялись за обоих лозищан, что нечего было думать о скачке.

Сӗрӗме ураран ӳкернӗ, Матвее каялла тӗртсе янӑ та кӗпере пристань ҫине туртса илнӗ.
Сшибли с ног Дыму, отодвинули Матвея и выволокли мостки на пристань.

Акӑ Сӗрӗм Иванӗ, лайӑх тинкерсе пӑхнӑ хыҫҫӑн, ҫакӑнта мӗн пулса иртнине чи малтан тавҫӑрса илнӗ.
Вот Иван Дыма, рассмотревши все хорошенько, догадался первый.

Ҫапах калаҫура вӑл темӗнле лайӑх илтӗннӗ, темскер янӑранӑ вӑл сӑмахра, ӑна каланӑ чух вара ҫын хӑйне кӑштах ӳснӗ пек, темӗнле паллӑ мар, анчах кӑмӑла каякан япалана аса илнӗ пек туйнӑ…
Но оно как-то хорошо обращалось на языке, и звучало в нем что-то такое, от чего человек будто прибавлялся в росте и что-то будто вспоминалось неясное, но приятное…

Пӗр сӑмахпа каласан, писарь юлашки минутра та сӗтел сунтӑхне питӗ тӗплӗн пытарса хунӑ билета кӑларнӑ чухне ун ҫине чалӑшшӑн пӑха-пӑха, йывӑррӑн сывлакаласа илнӗ, анчах ӑна хуҫине панӑ-панах.
Одним словом, хотя и в последнюю минуту писарь все еще как-то вздыхал и неприятно косился, вынимая из стола билет, который у него был припрятан особо, но все-таки отдал.

Анчах Лозинскине арӑмӗсӗр питӗ кичем пулнӑ, ҫавӑнпа та вӑл мӗн май килнӗ таран тӑрӑшса ӗҫленӗ, малтанхи укҫипе арӑмӗ валли тикет илнӗ, ӑна вӑл халӗ ҫак ҫырупа чиксе ярать.
Только Лозинскому очень скучно без жены, и. потому он старался работать как только можно, и первые деньги отдал за тикет, который и посылает ей в этом письме.

Ҫак ҫыру килнинчен сахал мар тӗлӗннӗ, ӑна вулӑсри ҫыруҫӑ та, учитель те, пуп та, пурне те пӗлесшӗн ҫунакан ытти паллӑрах ҫынсем те темиҫе хутчен те вула-вула тухнӑ, ҫапах та юлашкинчен, Лозинский арӑмне чӗнсе илнӗ, ӑна: Лозинская Катеринӑна, Хӑвалӑхри Лозинский Иосиф Турта арӑмне, тесе питӗ ӑнланмалла ҫырнӑ ҫурӑк конвертлӑ ҫыру тыттарнӑ.
Немало дивились письму, читали его и перечитывали в волости и писарь, и учитель, и священник, и много людей позначительнее, кому было любопытно, а, наконец, все-таки вызвали Лозинскую и отдали ей письмо в разорванном конверте, на котором совершенно ясно было написано ее имя: Катерине Лозинской, жене Лозинского Иосифа Оглобли, в Лозищах.

Хӑйсем вӗсем ӗлӗк илнӗ пур привилегисем ҫинчен те тахҫанах маннӑ ӗнтӗ, нумайранпа ял ҫывӑхӗнче пурӑнаҫҫӗ пулин те, вӗсене мужиксем теме те, мещенсем теме те ҫук.
Сами они давно уже запахали в землю все привилегии и жили под самым местечком ни мужиками, ни мещанами.

I // Николай Иванов, Евстафий Владимиров. Короленко В.Г. Чӗлхесӗр: калав. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 108 с.

— Ҫак сӑмахсене каланӑ май вӑл чӗлхи вӗҫӗпе йӗпе тутине аскӑнлӑн ҫуласа илнӗ.
При этих словах кончик его языка вынырнул и блудливо скользнул по мокрым губам.

Хуркайӑк // Асклида Соколова. Алексеев, Михаил Николаевич. Ҫӑкӑртан асли ҫук: [повеҫ] / М. Н. Алексеев. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1967. — 192 с.

Ӗнер пирӗн ротӑра виҫӗ ҫынна тӑм илнӗ — госпитале ӑсатма лекрӗ, ҫапӑҫасса вара ачасем чӑннипех аван ҫапӑҫаҫҫӗ.
У нас вчера в роте трое обморозились — пришлось отправлять в госпиталь, а ребята что надо — замечательные вояки.

Хуркайӑка хӑш-пӗр чух ывӑлӗн сассине аякранах уйӑрса илнӗ пек туйӑнать — ҫемҫе, ытлашши уҫах мар сасӑ, ашшӗ сасси.
Журавушке иной раз даже кажется, что различает голос — мягкий, глуховатый малость, батькин голос.

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics