Шырав

Шырав ĕçĕ:

вӗт the word is in our database.

вӗт (тĕпĕ: вӗт) more information about the word form can be found here.

Эпӗ вуале уҫса пытӑм вӗт, пире курма пултарнӑ.
Ведь я шла с поднятым вуалем, нас могли видеть.

XIV // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

— Тусӑмҫӑм, парӑр ӗнтӗ, хам йӑтам сирӗн ҫыххӑра, халӗ вӑл вӑрттӑнлӑх мар вӗт ӗнтӗ.
— Друг мой, дайте же, я возьму ваш узелок, ведь теперь он уж не секрет.

— Калӑр халех: чӑтса тӑма ҫук вӗт.
— Скажите сейчас, ведь ждать невыносимо.

Ашшӗ-амӑшӗн правине пӗлетӗр вӗт эсир!
А вы знаете права родителей!

XIII // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Кун пек чухне амӑшне нимӗнпе те чарма ҫук вӗт.
Ведь в таком случае мать не может быть примирена ничем.

— Ҫук, ҫитет, мсье Лопухов, атту манӑн кӑмӑл ҫемҫелсе кайма пултарать, ман ҫулсенче — 40 патнелле пыратӑп вӗт ӗнтӗ — ҫемьери хаярлӑх ҫинчен эпӗ ним хумханмасӑр итлеме пултарнине кӑтартни вӑл кулӑшла пулнӑ пулӗччӗ, ӑна эпӗ ҫамрӑк чухне хам та тӳснӗ вӗт.
— Нет, довольно, мсье Лопухов, или я расчувствуюсь, а в мои лета — ведь мне под сорок — было бы смешно показать, что я до сих пор не могу равнодушно слушать о семейном тиранстве, от которого сама терпела в молодости.

Акӑлчан хӗрӗ француз хӗрӗ пек мар вӗт, нимӗҫ хӗрӗ вырӑс хӗрӗ пек мар, унӑн авӑ — пит-куҫӗ те улшӑнать, анчах пурпӗрех пӗр пит-куҫ — епле тӗлӗнмелле хӗр!
Ведь англичанка не похожа на француженку, немка на русскую, а у ней и меняется лицо, и все одно лицо, — какая странная!

XII // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Стариксемпе карчӑксене ҫеҫ шалкӑм ҫапать вӗт, ҫамрӑк хӗрсене ҫапмалла мар-ҫке», шухӑшлать вӑл.
Это бывают разбиты старики, старухи, а молодые девушки не бывают».

— Тусӑмҫӑм, искусствӑна ҫав тери хисеплеменни вӗт ку!
— Друг мой, какое унижение искусства!

XI // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Эпӗ сирӗн пата уроксем ирттерме ҫеҫ ҫӳретӗп вӗт.
Ведь я бываю у вас только для уроков.

Эсир пӗтӗмпех каларӑр вӗт ӗнтӗ; ӗҫ пӗтӗмпех пӗтнӗ, ыран вӑл татӑклӑнах паллӑ пулмалла, — куратӑр-и, тусӑмҫӑм, эсир паян хӑвӑр та нимӗн те пӗлместӗр вӗт.
Ведь вы уж все сказали; что почти кончено, что завтра оно решится, — видите, мой друг, ведь вы сами еще ничего не знаете нынче.

— Паян ирхине Кирсанов, — тусӑмҫӑм, ман юлташӑн хушамачӗ Кирсанов иккенне эсир пӗлетӗр вӗт…
— Нынче поутру Кирсанов, — вы знаете, мой друг, фамилия моего товарища Кирсанов…

Марья Алексевна халех мӗн те пулин илме кӗме пултарать вӗт.
Ведь Марья Алексевна может сейчас войти за чем-нибудь.

Тепӗр тесен, ҫакӑ вӑл тӗплӗн тишкерсе вулакансене (литературӑри ҫыракан ҫынсен ытларахӑшне кӑтартать — ҫак ытларахӑш вӑл тӗплӗн тишкерекен господасенчен тӑрать вӗт), Кирсановпа Лопухов илемлӗхе ӑнланман, эстетикӑлла тӳйӑмсӑр ҫынсем пулнине кӑтартмасть-и, тетӗп эпӗ?
А впрочем, не показывает ли это проницательному сорту читателей (большинству записных литературных людей показывает — ведь оно состоит из проницательнейших господ), не показывает ли это, говорю я, что Кирсанов и Лопухов были люди сухие, без эстетической жилки?

X // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Лопухов, ытти ҫынсемшӗн усӑллӑ ӗҫ тӑвас тесе, пурнӑҫри тӗрлӗ ырлӑхсемсӗр, хисепсӗр юлма ҫирӗппӗн шут тытнӑ, ҫавӑн пек ӗҫпе киленсе пурӑнасси — уншӑн пулсан чи лайӑх тупӑш тесе шухӑшланӑ вӑл; хӑй юратса пӑрахнӑ хитре хӗр ҫине вӑл ҫав тери таса куҫсемпе пӑхнӑ; кашни пиччӗшӗ те хӑйӗн йӑмӑкӗ ҫине ун пек пӑхма пултарайман; анчах ун материализмне кун пек каҫарма хӑтланнине хирӗҫ ҫакна калас пулать: хӑш енчен те пулин лайӑх енсӗр ҫын пӗр ҫын та ҫук вӗт, материалистсем вара, вӗсем кирек мӗнле пулсан та, ҫапах та материалистсемех, ҫакӑ ӗнтӗ вӗсем путсӗр те таса кӑмӑллӑ маррине татӑклӑн кӑтартса парать, материалистсене каҫарма юрамасть, мӗншӗн тесен вӗсене каҫарни вӑл материализм майлӑ пулса, ӑна пулӑшнине пӗлтернӗ пулӗччӗ.
Лопухов сознательно и твердо решился отказаться от всяких житейских выгод в почетов для работы на пользу другим, находя, что наслаждение такою работою — лучшая выгода для него; на девушку, которая была так хороша, что он влюбился в нее, он смотрел таким чистым взглядом, каким не всякий брат глядит на сестру; но против этого извинения его материализму надобно сказать, что ведь и вообще нет ни одного человека, который был бы совершенно без всяких признаков чего-нибудь хорошего, и что материалисты, каковы бы там они ни были, все-таки материалисты, а этим самым уже решено и доказано, что они люди низкие и безнравственные, которых извинять нельзя, потому что извинять их значило бы потворствовать материализму.

IX // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

— Юрать, Дмитрий Сергеич, ҫынсем — эгоистсем, ҫапла вӗт?
— Хорошо, Дмитрий Сергеич; люди — эгоисты, так ведь?

VIII // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Пӗлетӗр-и, эпӗ сире хирӗҫленисем мана хама та пӑртак кулӑшла вӗт!
Знаете, мне самой были отчасти смешны те возражения, которые я вам делала!

Шаррасӑн «1815 ҫ. кампанин историне» вуласа пӑхӑр-ха — епле ӑста, епле тӑрӑшса улталанӑ Наполеон хӑйне, — кӑмӑл ҫемҫелсе каять вӗт!
Прочтите-ко «Историю кампании 1815 г.» Шарраса, — даже умилительно то усердие и искусство, с каким он тащил тут себя за нос!

VII // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Хӑйӗн ҫураҫнӑ хӗрӗ пуян тесе мухтанмарӗ вӗт: кашни сӑмахах унран хӗскӗчпе туртса кӑлармалла пулчӗ.
И ведь не хвастался, что у него богатая невеста: каждое слово из него надобно было клещами вытягивать.

VI // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Чей ӗҫменнипе учитель Марья Алексевнӑна унчченех килӗшнӗччӗ; вӑл йӗркеллӗ, ӗҫе тӗплӗн тӑвакан ҫын пулни пур енчен те курӑнать; калаҫасса вӑл сахал калаҫать, ҫӑмӑлттай мар, — ҫакӑ лайӑх та ӗнтӗ; анчах калать пулсан, лайӑх калать вара, уйрӑмах укҫа-тенкӗ ҫинчен лайӑх калать; анчах виҫӗмкунхи каҫранпа вара Марья Алексевна учителе пушшех хаклама пуҫларӗ: учителӗн хӑй урок ирттерекен ҫемьесенчи хӗрсем хыҫҫӑн сӗтӗрӗнме юрамасть, питӗ пысӑк чӑрмав пур: ун пек ҫамрӑк ҫынсен ҫавнашкал пысӑк чӑрмав сайра хутра кӑна пулать вӗт.
Учитель и прежде понравился Марье Алексевне тем, что не пьет чаю; по всему было видно, что он человек солидный, основательный; говорил он мало — тем лучше, не вертопрах; но что говорил, то говорил хорошо — особенно о деньгах; но с вечера третьего дня она увидела, что учитель даже очень хорошая находка, по совершенному препятствию к волокитству за девушками в семействах, где дает уроки: такое полное препятствие редко бывает у таких молодых людей.

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics