Шырав

Шырав ĕçĕ:

тенӗ (тĕпĕ: те) more information about the word form can be found here.

— Иоҫка, — малалла калать Тёма, — сана эпӗ ҫав тери юрататӑп, манпала ху мӗн тӑвас тенӗ — ҫавна тума пултаратӑн…
— Иоська, — продолжает Тёма, — я тебя ужасно люблю… так люблю, что, что хочешь со мной делай…

Ӑнӑҫсӑр кун // Уйӑп Мишши. Гарин-Михайловский Н.Г. Тёмӑн ача чухнехи пурнӑҫӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951. — 164 с. — 3–157 с.

Тёмӑна хӑйне ҫав калас тенӗ сӑмахсем питӗ ӗнентермелле, таса чӗререн тухнӑ пек, ашшӗне ӗнентермеллех пулассӑн туйӑнаҫҫӗ.
Тёме кажется, что его доводы так убедительны, так чистосердечны и ясны, что они должны подействовать.

Мӗншӗн-ши унӑн, хӑй яланах питӗ аван тӑвас тенӗ ҫӗртенех, мӗн тунӑ пекки — пурте питӗ усал та киревсӗр пулса тухать-ши?
Отчего он всегда хочет так хорошо, а выходит все так скверно и гадко?..

Тёма туять: ӑна темӗскер ҫавӑркалать пек, вӑл хӑй аллинчех тытса юлас тенӗ япалана темӗскер унран туртса илет пек те ҫунаттисем ҫине хурса илсе каять пек — халь ҫеҫ пулса тӑнӑ ӗҫӗ ҫӗклесе каять пек: Тёмӑна вара, ҫак пулса тӑнӑ инкеке нимпе те тӳрлетме май ҫукки ҫинчен хӑрушшӑн шухӑшлаттарса, пӗр пӗчченех тӑратса хӑварать пек.
Тёма чувствует, что его точно кружит что-то, что-то точно вырывает у него то, что хотел бы он удержать, и уносит на своих крыльях — уносит совершившийся факт, оставляя Тёму одного с ужасным сознанием непоправимости этого совершившегося факта.

Юрӑ пуҫлансанах унӑн пӳрнисем, ҫав юрра хупласа лартас тенӗ пек, хӗлӗхсем тӑрӑх чупма пуҫларӗҫ…
При первых же звуках песни его руки нервно забегали по струнам, как будто покрывая их звоном ее резкие ноты…

X // Степан Апаш. Короленко В.Г. Суккӑр музыкант: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 194 с.

Чи йывӑр самант ҫитсен, Петр темиҫе кун хушши пӗр тапранмасӑр тенӗ пекех выртрӗ.
Когда наступил кризис, больной лежал несколько дней почти без движения.

IX // Степан Апаш. Короленко В.Г. Суккӑр музыкант: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 194 с.

Ара ҫав, ватӑ салтак чысӗпе тупа тӑватӑп; хӑй мӗнле пурӑнас тенӗ ҫапла пурӑнма кашни ҫыннӑнах права пур, эсӗ те ҫын пулнӑ.
Да, клянусь честью старого солдата, всякий человек имеет право располагать своей судьбой, а ты уже человек.

VIII // Степан Апаш. Короленко В.Г. Суккӑр музыкант: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 194 с.

Ку таврари тусенчен пӗрин тӑрринчен кам та пулин ҫак халӑх кӗтӗвӗ ҫине пӑхас пулсан, ҫакӑ вӑл, чавсанай умӗнчи ҫул ҫине тӑсӑлса выртнӑ тем тӑршшӗ тискер кайӑк е ҫӗлен, тенӗ пулӗччӗ, — вӑл тӑсӑлса выртнӑ та — тапранмасть, вӑхӑтран вӑхӑта ҫеҫ хӑйӗн тӗрлӗ тӗслӗ хупписене хускантарса илет.
Тому, кто посмотрел бы на это зрелище с вершины одного из холмов, окружавших местечко, могло бы показаться, что это гигантский зверь растянулся по дороге около часовни и лежит тут неподвижно, по временам только пошевеливая матовою чешуей разных цветов.

— Кӑна эпӗ ытла хӗрлех мар, тенӗ пулӑттӑм…
— Я бы сказал, что это слишком красно…

VII // Степан Апаш. Короленко В.Г. Суккӑр музыкант: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 194 с.

Анна Михайловна та хӑйӗн ывӑлӗн вӑййинче: ку мӗн, — телей янӑрать-и е хурлӑх-и? — тенӗ пек, хӗр ҫине ыйтуллӑн пӑха-пӑха илет…
Анна Михайловна тоже кидала на девушку вопросительные взгляды, спрашивая себя: что это, — счастье или горе звучит в игре ее сына…

Ҫамрӑк ҫын, хӑйне ӑҫта илсе каясса лайӑххӑн пӗлмесӗрех тенӗ пек, хӗр хыҫҫӑн утать.
Молодой человек, казалось, — шел вслед за девушкой, не сознавая хорошо, куда она ведет его.

Вара ӑна каллех ачалӑх аса килчӗ, юханшыв лӑпкӑн шӑмпӑртатни, Эвелинӑпа малтанхи хут паллашни, «суккӑр» тенӗ сӑмах хыҫҫӑн вӑл хӳхлесе йӗни…
И опять ему вспомнилось детство, тихий плеск реки, первое знакомство с Эвелиной и ее горькие слезы при слове «слепой»…

— Кӑлӑк чӑххи! — тенӗ вӑл хӑш чух йӑмӑкне, пӳлӗмре хӑйӗн костылӗсемпе ҫиллессӗн тӳплеттерсе…
— Наседка! — говорил он иногда сестре, сердито стуча по комнате своими костылями…

V // Степан Апаш. Короленко В.Г. Суккӑр музыкант: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 194 с.

Ҫакна йӑлтах Макҫӑм та асӑрханине хӗрарӑмсем туйнӑ, анчах ку — старикӗн темӗнле хӑйне май планӗпе ҫыхӑнса тӑнӑ пулмалла, тенӗ вӗсем.
Женщины видели, что Максим тоже замечает все это, но это входит в какие-то планы старика.

Студент, путек тирӗнчен ҫӗлетнӗ ҫӗлӗкне япшаррӑн лартса, хӑй айне свиткине сарса, темле юри тенӗ пекрех ирӗклӗн тӑсӑлса курӑк ҫинче выртать.
Студент, подостлав под себя свитку и заломив смушковую шапку, разлегся на траве с несколько тенденциозною непринужденностью.

III // Степан Апаш. Короленко В.Г. Суккӑр музыкант: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 194 с.

— Акӑ, итлесе пӑх-ха эс ӑна, — тенӗ Ставрученко старик, ҫунса тӑракан куҫлӑ студент хӗрелсе кайсах кӑшкӑрашнӑ май Макҫӑма чавсипе чеен тӗртсе илнӗ чух.
— Вот послушай ты его, — говорил Ставрученко Максиму, лукаво подталкивая его локтем, когда студент ораторствовал с раскрасневшимся лицом и сверкающими глазами.

II // Степан Апаш. Короленко В.Г. Суккӑр музыкант: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 194 с.

«Куҫ — тенӗ пӗри, — чун-чӗре тӗкӗрӗ».
«Глаза, — сказал кто-то, — зеркало души».

IV // Степан Апаш. Короленко В.Г. Суккӑр музыкант: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 194 с.

Кашни эрнерех тенӗ пек, вӑхӑчӗ-вӑхӑчӗпе, суккӑршӑн хӑйшӗн пулсан пачах та кӗтмен ҫӗртен, мӗн те пулин пачах та ҫӗнни сике-сике тухнӑ, ҫав ҫӗнӗ идейӑсен е ачара палӑракан ҫӗнӗ сисӗм-туйӑмсен ҫӑлкуҫне шырама тытӑнсанах, Макҫӑм аптраса ӳкнӗ.
Чуть не каждая неделя приносила с собой что-нибудь новое, по временам совершенно неожиданное по отношению к слепому, и когда Максим старался найти источники иной новой идеи или нового представления, появлявшихся у ребенка, то ему приходилось теряться.

Ҫакна май вӑл каллех Макҫӑм еннелле витӗмлӗн пӑхса илчӗ; маншӑн та наука питех ют мар, мана улталама та ҫӑмӑлах мар, тенӗ пек систерсе, юриех латыньле перкелешет.
При этом последовал новый внушительный взгляд в сторону Максима; пан Яскульский подчеркивал свою латынь, давая понять, что и он не чужд науке и в случае чего его провести трудно.

Пӗр енчен Якуб ҫапла шутланӑ: кӗпе-тум шутне ҫырса пыма, килти тӑкаксен кӗнекине паллӑ туса пыма пӗлсен, хӗрарӑма ҫитрӗ те вара; тепӗр енчен, хӑй вӑл ырӑ католик пулнӑ пирки, «папеж» атте» каланине сивлесех Макҫӑмӑн австриецсене хирӗҫ вӑрҫмалла пулман, тенӗ хӑй ӑшӗнче.
Во-первых, он полагал, что если женщина умеет записать белье и вести домашнюю расходную книгу, то этого совершенно достаточно; во-вторых, он был добрый католик и считал, что Максиму не следовало воевать с австрийцами, вопреки ясно выраженной воле «отца-папежа».

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics