Corpus of the Chuvash language

Ҫамрӑк ҫын пекех хастарлӑ та вӑйлӑ маркиз ыттисемпе пӗрле танах ӗҫлерӗ: иксӗлми вӑйпа ыттисене тӗслӗх кӑтартса, пӗренесем сӗтӗрчӗ, чулсем йӑтрӗ; ҫав тискер этемсемпе хӑйпе пӗр тан ҫынсем пекех шут турӗ, ҫав вӑхӑтрах вӗсен хаяр та сума сунине юратакан господин пулчӗ.

Лантенак, неутомимый, крепкий, как юноша, сам таскал балки, подносил камни; он показывал пример прочим, брался за любое дело, давал распоряжения, помогал и, снисходя до этой свирепой шайки, обращался к ней с шуткой, сам смеялся вместе с прочими и все же оставался сеньором — высокородным, простым, изящным, жестоким.

XIII. Маркиз мӗн тӑвать // Михаил Рубцов. Гюго Виктор. Тӑхӑрвун виҫҫӗмӗш ҫул: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1958. — 282 с.

Тӗрӗссипе ҫак хӗрарӑмсен сехрине хӑптаракан шурӑ кӗлетке шӳт тума юратакан этем кӑна пулнӑ.

— А белая фигура, это какой-нибудь ловкач, закутанный в белую простыню.

Таманго // Василий Алагер. Мериме Проспер. Таманго: [калав] — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1938. — 24 с. — 6–24 с.

Кимӗ корветран уйрӑлнӑ вӑхӑтра, вилӗм хӑрушлӑхӗ умӗнче те шӳтлеме юратакан Ла-Вьевиль борт урлӑ уртӑнчӗ те кимӗ ҫинчисемпе сывпуллашса ҫапла каларӗ:

В ту минуту, когда гичка отчаливала от корвета, Лавьевилль, обладавший способностью шутить даже на краю бездны, перегнулся через ахтерштевень и крикнул вслед отплывавшей лодке:

X. Ҫӑлӑнатех-ши? // Михаил Рубцов. Гюго Виктор. Тӑхӑрвун виҫҫӗмӗш ҫул: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1958. — 282 с.

Калаҫма юратакан сержант татах тӗпчерӗ:

Сержант, человек красноречивый и любитель поговорить, продолжал допрос:

Пӗрремӗш кӗнеке // Михаил Рубцов. Гюго Виктор. Тӑхӑрвун виҫҫӗмӗш ҫул: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1958. — 282 с.

Ҫапла вара, ҫакнашкал «абстрактлӑ гуманизма» пула, кайран мӗн пулассине шута илмесӗр, ҫынсене юратакан Гюго, ҫак сыпӑкра хӑйӗн ӗлӗкхи гуманизмне тӑрӑ шыв ҫине кӑларса Тельмарш ячӗпе: «Эпӗ ҫакна пӗлнӗ пулсанччӗ!» тесе темиҫе хутчен те калать.

Так Гюго, часто страдавший отвлеченным человеколюбием, не считавшийся с обстановкой, с возможными последствиями такого «абстрактного гуманизма», разоблачает здесь свой былой отвлеченный гуманизм, заставляя потом Тельмарша повторять: «Если бы я знал!»

V // Михаил Рубцов. Гюго Виктор. Тӑхӑрвун виҫҫӗмӗш ҫул: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1958. — 282 с. — 3–19 с.

Анчах, чӑннипе илсен, маркитанткӑпа сержант — халӑха юратакан халӑх ачисем.

Но по существу маркитантка и сержант — гуманные, человеколюбивые дети народа.

III // Михаил Рубцов. Гюго Виктор. Тӑхӑрвун виҫҫӗмӗш ҫул: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1958. — 282 с. — 3–19 с.

Мана хирӗҫ кам та пулин, Мазин пек хӗрсе кайса, тавлашма юратакан ача калас тет пулсан ҫеҫ эпир ӑна сӑмах парӑпӑр, — шӳт туса каларӗ учитель.

И уж только в том случае, если моим противником окажется такой отчаянный спорщик, как Мазин, мы дадим ему слово, — пошутил учитель.

33 сыпӑк // Василий Хударсем. Осеева В.А. Ваҫҫук Трубачевпа унӑн юлташӗсем. Повесть. 1-мӗш кӗнеке. Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 221 с.

Вӑл — хӑйне юратакан, хӑйне ӗҫлеттерекен ача.

Самолюбивый, умеет заставить себя заниматься.

29 сыпӑк // Василий Хударсем. Осеева В.А. Ваҫҫук Трубачевпа унӑн юлташӗсем. Повесть. 1-мӗш кӗнеке. Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 221 с.

Вӑл хӑй юратакан педагогӑн Ушинскийӗн кӗнекине темиҫе страница уҫса вуларӗ, унтан вара кӗнекине аяккалла хучӗ те шухӑша кайса ларчӗ.

Он перевернул несколько страниц книги своего любимого педагога Ушинского, отложил книгу в сторону и долго сидел задумавшись.

29 сыпӑк // Василий Хударсем. Осеева В.А. Ваҫҫук Трубачевпа унӑн юлташӗсем. Повесть. 1-мӗш кӗнеке. Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 221 с.

Чӗрчунсене юратакан ҫын — ырӑ кӑмӑллӑ ҫын, вӗсене хӗрхенмен ҫын хӑй те ниме тӑмасть! — ӑнлантарчӗ Мазин.

Кто любит животных, тот добрый человек, а кто их не жалеет, тот сам дрянь! — объяснил Мазин.

24 сыпӑк // Василий Хударсем. Осеева В.А. Ваҫҫук Трубачевпа унӑн юлташӗсем. Повесть. 1-мӗш кӗнеке. Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 221 с.

Авалхи вӑхӑтсенчен юлнӑ ҫак этем мӗлки умӗнче эпӗ калаҫайми пулса тӗлӗнсе тӑтӑм; яланах калаҫма юратакан пичче те пӗр сӑмах чӗнмесӗр тӑчӗ.

Я онемел перед призраком минувших времен; дядюшка, обычно столь разговорчивый, тоже молчал.

XXXVIII сыпӑк // Куҫма Чулкаҫ. Жюль Верн. Ҫӗр варрине анса курни: роман. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1947. — 228 с.

Малтан йӑрӑ та ҫынсемпе хутшӑнма юратакан майор, унтан хӗрачипе пӗрле таҫта каякан Сухуми лесовочӗ, вӑрӑм та килӗшӳсӗрскер, пырса ларчӗҫ те калаҫӑва хутшӑнтарчӗҫ.

Сначала расторопный и чрезвычайно компанейский майор, а потом долговязый, нескладный лесовод из Сухуми, едущий с дочкой, подсели к ней и вовлекли в разговор.

Вуниккӗмӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

Калаҫма юратакан тата кирек мӗнле ҫӗнӗ япалапа та питӗ интересленекен тухтӑр, юлашки машинӑсем хускалса кайнине курчӗ пулин те, чӑтса тӑраймарӗ, калаҫӑва хутшӑнчӗ.

Человек словоохотливый и падкий на всякие новшества, доктор не утерпел, вступил в беседу, хотя и видел, что разъезжаются последние машины.

Вунпӗрмӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

— Хамӑн «ТАСС хирӗҫлесе пӗлтернине» паратӑп, — чакмасть официаллӑ сӑмах ҫавӑрӑнӑшӗсене тата калаҫури государственнӑй стиле юратакан Городцов.

— Даю свое «опровержение Тасс», — не отступал Городцов, любивший официальные обороты речи и государственный стиль разговора.

Вунпӗрмӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

Ҫапӑҫма юратакан ҫынӑнни пек пит-куҫӗнчи мускулӗсене хаяррӑн вылятса, вӑл хӑйӗн авалхи Рагуза, Дубровник ҫинчен, ҫав кӑнтӑрти славянсен Венецийӗ ҫинчен ҫырнӑ кӗнекине кӑтартрӗ, Славян Адриатикӗ ҫинчен лекцисем вуласа парас ӗмӗтпе Мускава кайни ҫинчен пӗлтерчӗ.

Воинственно играя мускулами драчливого лица, он показал ей свою книгу о древней Рагузе, Дубровнике, этой южнославянской Венеции, и сообщил, что летит в Москву с намерением прочесть цикл лекций об Адриатике Славянской.

Вуннӑмӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

Хӑйӗн шефӗпе ытахаллӗн калаҫма юратакан шофер ҫапла каларӗ:

Водитель, любивший запросто поговорить со своим шефом, заметил:

Вуннӑмӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

— Истори, истори, унтан кӗл кӑна юлнӑ халӗ, — тет вӑл унӑн йӑхӗнчи пуҫ пулма юратакан ҫынсем темиҫе ӗмӗрсем хушшинче илнӗ орденсен витринисем умӗнче чарӑнса тӑмасӑр.

— История, история, один пепел от нее, — торопливо говорил он, не останавливаясь у витрин с орденами, полученными в течение нескольких столетий его властолюбивыми предками.

Вуннӑмӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

Юрату, Алексей Вениаминович, ман шутпа, вӑл — эсӗ юратакан ҫын сана ырӑ сунни, анчах эсир мана ырӑ сунатӑр, ҫав хушӑрах усал тӑватӑр.

Любить, Алексей Вениаминович, это, по-моему, верить, что человек, которого ты любишь, желает тебе только хорошего, а вы — желаете добра, а делаете мне зло.

Тӑххӑрмӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

— Ку Воропаев пек хӑтланниех вара, — кулчӗ ишӗлчӗксене юратакан капитан.

— Чисто воропаевская затея, — рассмеялся капитан, любитель разрушений.

Саккӑрмӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

Унта фашистсен комитечӗ пулнӑ, халӗ ӑна веҫех ҫунтарса янӑ! — хӳтӗлет хӑйӗн информацине ишӗлчӗксене юратакан капитан.

Там же фашистский комитет помещался, пожгли все в чорту! — очень убежденно защищал свою информацию капитан, любитель разрушений.

Саккӑрмӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.