Шырав

Давыдов

— Давыдов нимле ӗҫе те тиркемест, эпӗ те ҫавах, мӗншӗн-ха эсӗ кӑна картусна пуҫ тӳпине лартатӑн та кунӗ-кунӗпе хӑвӑн Советӑнта ларатӑн, е ҫӗтӗк-ҫатӑк портфельне хул хушшине хӗстеретӗн те хутор тарӑх ӑш вӗҫнӗ ҫын пек ҫӳретӗн?
— Давыдов никакой работой не гнушается, я тоже, почему же ты фуражечку на бочок сдвинешь и по целым дням сиднем сидишь в своем совете либо замызганную свою бумажную портфелю зажмешь под мышкой и таскаешься по хутору, как неприкаянный?

Эп правленири качака такисен хуҫи мар, вӗсен командирӗ Давыдов, ун патне кай.
Я правленческими козлами не распоряжаюсь, над ними Давыдов командир, к нему и иди.

Хӑй пурнӑҫӗ ҫине вӑхӑтран вӑхӑт ытти ҫынсен куҫӗпе пӑхса, Давыдов ҫакна питӗ лайӑх ӑнланнӑ, анчах вӑл пӗтӗмпех хавшаса ҫитнӗ ӗнтӗ, ҫавӑнпа та хутортан тухса кайни пӗр ҫакӑнпа та пулин хӑйшӗн аван пулӗ тесе шутланӑ: унта вӑл Лушкӑна курма пултарайман тата темиҫе кун хушши кӑштах лӑпкӑ пурӑнма ӗмӗтленнӗ.
Давыдов все это превосходно понимал, временами глядя на себя как бы со стороны, но уже окончательно издергался, потому и предпочел решение выехать из хутора, как наиболее приемлемое для себя, хотя бы уже по одному тому, что там он не мог видеть Лушку и надеялся несколько дней прожить в относительном спокойствии.

Лушкӑна пӗччен курас, унпа калаҫса пӑхас, мӗн пулса иртнине пӗтӗмпех ӑнланса илес шанчӑк ҫухалнипе Давыдов чӑннипех хуйха ӳкрӗ.
Отчаявшись увидеть ее наедине, чтобы объясниться и до конца выяснить по-новому сложившиеся отношения, Давыдов всерьез затосковал.

— Каппайчӑк эс, факт! — кӳренсе каларӗ Давыдов.
— Зазнайка ты, факт! — огорченно сказал Давыдов.

Давыдов пӗр хушӑ чӗнмерӗ, Лушка хӑйне ҫавӑн пек ним именмесӗр мухтани ӑна кӑмӑла каймарӗ, тӗлӗнтерчӗ.
Давыдов помолчал, неприятно удивленный таким развязным самодовольством.

Нумайӑшне пӗлмен, асӑрхаман Давыдов.
Много кое-чего не видел и не замечал Давыдов.

«Кайтӑрах вӑл ҫӑва патне, ун пекех психологиллӗ пулсан» — вӗчӗхсе шухӑшланӑ Давыдов, хӑй савнине ӑҫта та пулин пӗччен курас шанчӑка пӗтӗмпех ҫухатса.
«Ну и черт с ней, если она такая психологическая!» — со злобою думал Давыдов, окончательно потеряв надежду увидеть свою любимую где-нибудь наедине.

Темшӗн хӗрсе кайнӑ питне аллипе шӑлса, Давыдов вырӑнтан хускалмасӑр тӑчӗ, аптранипе кулса, шухӑшларӗ: «Акӑ тупнӑ вӑхӑт мӑшӑр шырама!
Проводя рукой по загоревшемуся отчего-то лицу, Давыдов стоял неподвижно, растерянно улыбался, думал: «Вот тебе и нашел время сделать предложение!

— Лушка! — шӑппӑн чӗнчӗ Давыдов.
— Луша! — приглушенно позвал Давыдов.

Давыдов ӑна сиввӗн чарчӗ:
Давыдов холодно прервал ее:

— Мана ку вӑйӑ килӗшмест! — ҫирӗп каларӗ Давыдов, ҫилӗ килнипе чышкине чӑмӑртаса.
— Мне эти игрушки не нравятся! — грубо сказал Давыдов и даже кулаки сжал, задыхаясь от гнева.

Давыдов, картусне илсе, алӑкран тухса вирхӗнчӗ, йӑлкӑшса кулакан Лушкӑна кӑштах пырса ҫапӑнатчӗ.
Давыдов схватил кепку, ринулся к двери и лицом к лицу столкнулся с улыбающейся Лушкой.

— Давыдов юлташ килте-и?
— Товарищ Давыдов у себя?

Вӗсем Леоновсен авӑн карти хыҫӗнче тӗл пулма калаҫса татӑлнӑ кун Давыдов кӑнтӑрлахи апатранах сехет ҫине пӑхкалама пуҫларӗ.
В тот день, когда они условились встретиться возле леоновского гумна, Давыдов уже с обеда начал посматривать на часы.

Эп Макар мар, вӗсем Макарпа ҫавапа чул каснӑ, манӑн кӑмӑл ун пек мар, эп унпа урӑхла пурӑнӑп», — ҫапла, хӑйӗн пултарулӑхӗпе Лушка пултарулӑхне ӳстерсе, хӑйӗн вӑйӗ ҫине ытлашши шанса, шутланӑ Давыдов.
Я не Макар, у них с Макаром коса камень резала, а у меня не тот характер, я другой подход к ней найду», — так, явно переоценивая свои и Лушкины возможности, самонадеянно думал Давыдов.

— Пире шанмасть вӑл, факт! — Давыдов кулянса пуҫне сулнӑ.
— Подозревает она нас, факт! — Давыдов сокрушенно помотал головой.

— Ытларах турӑ ҫинчен калаҫрӑмӑр, — лӑпкӑн кулса, Давыдов ҫумне тӗршӗнсе ответленӗ Лушка; малтанхи упӑшкинчен вӑл кӑмӑла кайман калаҫуран шӳтлесе пӑрӑнма хӑнӑхнӑ.
— Все больше о божественном, — тихонечко смеясь и прижимаясь к Давыдову, ответила Лушка, усвоившая у бывшего мужа манеру отделываться шуткой от нежелательного разговора.

Ӑна крыльца умӗнче кӗтсе тӑракан Давыдов шикленсе ыйтнӑ:
Ожидавший ее у крыльца Давыдов настороженно спросил: